Лариса Склярук - Плененная Иудея. Мгновения чужого времени (сборник)

– Почему мы идем лишь вдвоем? – недовольно проговорил Квинт Минор, продолжая оглядываться на темнеющий вдали город и не решаясь продолжать путь. Ему казалось, что большой группой идти легче, спокойней.

– Тогда доля каждого будет меньше, – понимая, что творится в душе Квинт Минора и презирая его за это, сказал Сенмут и, находя нужные слова, продолжил: – Когда мы найдем золото, ты пожалеешь, что необходимо делить его.

Слова, сказанные Сенмутом, были выбраны верно, они попали в цель. Золото, пьянящее желание быстро разбогатеть перевесило страх, и Квинт Минор решительно двинулся за своим спутником.

Пирамида, к которой они шли, по мере их приближения поднималась все выше, загораживая небо. Подойдя вплотную, грабители обошли пирамиду и стали копать под стеной, наклонно уходящей вверх. Они долго выгребали из ямы ссыпающийся назад песок. Иногда останавливались, прислушиваясь, и, не услышав ничего подозрительного, вновь принимались за работу. Наконец открылся лаз в каменной стене, который настойчивый Сенмут сумел пробить медными инструментами.

– Я работал здесь не одну ночь, – сказал Сенмут, прислонившись к стене и отдыхая.

Немного отдохнув, Сенмут полез в отверстие. Квинт Минор последовал за ним. Нет, все же он не был приспособлен для таких приключений. Узкий лаз сдавил Квинт Минора со всех сторон. Горячий жар, исходящий от камней, не давал дышать. Пот потек струей, глаза, заливаемые им, болезненно защипало. Во тьме ничего не было видно. Лишь слышалось, как впереди ползет Сенмут. Руки оказались прижатыми к телу и не могли помочь. Испугавшись, Квинт Минор попытался проползти назад. Но не тут-то было. От ужаса, что он застрянет в этом узком проходе, мужчина запаниковал. Он не мог вздохнуть. Он не мог двинуться ни назад, ни вперед. Он был готов закричать и вдруг услышал:

– Ну где же ты? Быстрее.

Квинт Минор задергался изо всех сил, совершенно мокрое от пота тело стало скользким, и, извиваясь как змея, он наконец вывалился головой вниз куда-то на каменный пол.

– Да, – сказал Сенмут, – много на тебе жиру. Надо похудеть.

Квинт Минор неприязненно молчал, громко, с сипением, втягивая воздух. Пользуясь огневой палочкой, Сенмут быстро добыл огонь и зажег свечу. От крошечного дрожащего огонька Квинт Минор почувствовал себя уверенней. Поднявшись на ноги, мужчины пошли вдоль стены узкого прохода. Они шли медленно, черепашьим шагом, осторожно ставя ноги и держась руками за стены. Казалось, прошла уже целая вечность, а они все шли и шли. Но все кончается, закончился и коридор. Гладкая стена перекрыла проход. Тупик. Разочарованные грабители постояли возле стены и повернули в обратную сторону.

Опять томительно-медленное движение, липкий пот по уставшему телу, прерывистое дыхание в горячем воздухе. Когда они вернулись к лазу, по которому проникли в коридор, на них дунуло прохладным ветром пустыни. Страстно захотелось туда, под звездное ночное небо. Вдыхать полной грудью сладостный воздух. Но азарт заставил их двигаться дальше. Медленно, шаг за шагом, пригнув головы. Поворот, еще поворот. Неожиданный гладкий крутой спуск вниз, по которому они съехали на спинах. Настороженно оглянулись, прикинув расстояние спуска. А смогут ли выбраться?

– Нас двое, – успокоил Сенмут, – встанем друг другу на плечи. Здесь не так высоко.

И вот наконец цель их пути. Небольшая погребальная камера. Стены покрыты рисунками о героических деяниях лежащего в саркофаге.

Квинт Минор мельком огляделся. Его не интересовали все эти нарисованные мужчины, женщины, дети. Стоящие, идущие, сидящие. Взгляд задержался лишь на самом крупном рисунке в центре стены.

На троне сидел почивший фараон в образе Осириса. Лицо бога нежно-зеленого цвета, как зарождающиеся молодые ростки, было красиво и спокойно. Облаченный в белый саван, спускающийся до самого пола, Осирис держал в руках посох свинопаса и бич пастуха. Высокая белая митра покрывала его голову, искусственная приставная борода удлиненно выдавалась вперед. За спиной его, протягивая руки, стояла верная Исида, прекрасная тонкая женщина с короной из рогов коровы и полыхающим красным солнечным диском между рогами. А перед Осирисом стоял его сын, бог Гор, с головой сокола. Как обычно, фигуры были повернуты к зрителям лицами в профиль, телами анфас.

Квинт Минор взглянул и отвернулся. Не затем он сюда пробрался, чтобы рассматривать росписи. Другие у него цели. Его больше интересовали вещи, разложенные здесь. Все эти ларцы и сундучки, оружие и трости, ювелирные украшения из золота и драгоценных камней, браслеты, гибкие и жесткие, полые и массивные, кольца на каждый палец, сосуды, выточенные из камня и наполненные благовониями, – словом, все то, что должно было понадобиться владыке в загробной жизни и что Сенмут уже начал складывать в припасенный мешок. Квинт Минор бросился помогать.

Руки мужчин лихорадочно собирали вещи, когда большая черная тень легла на стену впереди них. Они застыли, разглядывая тень и раздумывая, что, находящееся за спинами, может такую тень отбросить, затем медленно повернулись убедиться, что позади них ничего и никого нет.

Действительно, за спинами грабителей никого не было. Вздох облегчения вырвался из груди трусоватого Квинт Минора, но и более сдержанный Сенмут облегченно вздохнул. Все же ограбление могил преступление великое.

Но что-то все же изменилось, не увиденное сразу, но начавшее уже мучить. Что же, что? И вдруг как озарение: изменились три божественные фигуры. Мужчины видели, что фигуры изменились, но не могли в первое мгновение определить, в чем это изменение. Они смотрели, старательно смотрели, и наконец догадка пронзила их, ледяными ладонями сжала сердце, зашевелила волосы на голове, выступила испариной на лбу.

Три божественные фигуры уже не держали головы традиционно в профиль, а повернули их и пристально разглядывали нарушителей покоя немигающими, но странно блестящими глазами, и от этого неподвижного блеска хотелось зажмуриться, завизжать, втянуть голову в плечи, спрятать лицо в ладонях.

Не меняя стылое выражение глаз, фигура бога Гора стала более выпуклой, отделилась от росписи, выдвинулась из стены и начала расти, становясь при этом воздушнее, прозрачнее, размывая контуры.

Квинт Минор и Сенмут не могли оторвать взгляд от происходящего, не могли шевельнуться. Их глаза округлились, тела дрожали. Единственная свеча, которую они принесли с собой, светила блеклым неясным светом, пламя колебалось от неизвестно откуда взявшегося сквозняка, грозя ежеминутно потухнуть. Тени от пламени свечи устрашающе метались по стенам длинными черными крыльями. Сенмут упал на колени, заломил руки, воззвал неискренне: