Александр Дюма - Все приключения мушкетеров

– Да; но это еще не все; вы думаете, что вы получили письмо от госпожи де Шеврезъ…

– А как же?

– Оно подложное.

– Как это?

– Да, подложное; это западня, устроенная для того, чтобы вы не сопротивлялись, когда за вами приедут.

– За мной приедет д’Артаньян.

– Разуверьтесь; д’Артаньян и друзья его заняты при осаде ла-Рошели.

– Как вы об этом узнали?

– Брат мой встретил посланных кардиналом людей в мушкетерских мундирах. Им поручено явиться сюда под видом друзей ваших, вызвать вас к воротам, похитить вас и отвезти в Париж.

– О, Боже мой! я теряюсь в этом хаосе несправедливостей. Я чувствую, что если это продолжится, – сказала Бонасьё, схватившись за голову, – я с ума сойду.

– Подождите.

– Чего?

– Я слышу топот лошади, это мой брат уезжает; я хочу проститься с ним; пойдемте.

Миледи отворила окно и подозвала к себе Бонасьё.

Рошфор ехал в галоп.

– Прощай, брат, – вскричала миледи.

Всадник поднял голову, увидел двух женщин и не останавливаясь сделал миледи дружеский знак рукою.

– Добрый ЖоржI – сказала она, затворяя окно, и на лице ее выразились участие и грусть.

Она села на прежнее место, как будто погруженная в задумчивость.

– Извините, что я прерываю мысли ваши, – сказала Бонасьё; – что вы посоветуете мне делать? Вы опытнее меня; скажите, и я послушаюсь вас.

– Я, может быть, ошибаюсь, – сказала миледи, – и д’Артаньян со своими друзьями, может быть, действительно приедет к вам на помощь.

– О! это было бы прекрасно! – сказала Бонасьё; – но мне не суждено такое счастье.

– В таком случае все дело в том, кто прежде приедет. Если ваши друзья, то вы спасены, если же посланные кардинала, вы погибли.

– Да! погибла, без пощады! что же мне делать?

– Есть средство очень простое и естественное.

– Скажите какое?

– Ждать, скрываясь где-нибудь в окрестностях, и когда за вами приедут, то узнав прежде, что это за люди.

– Где же ждать?

– О, в этом нечего затрудняться; я сама скроюсь за несколько льё отсюда, пока приедет за мной брат; я возьму вас с собой, мы скроемся и будем ждать вместе.

– Меня не отпустят, я живу здесь как в тюрьме.

– Они будут думать, что я еду по приказанию кардинала, поэтому им и в голову не придет, чтобы вы желали ехать со мной. Карета будет у ворот, вы проститесь со мной, встанете на подножку, чтоб обнять меня в последний раз; слуга брата, который за мной приедет, будет предупрежден, он сделает знак кучеру, и мы ускачем в галоп.

– А если приедет д’Артаньян?

– Разве мы этого не узнаем?

– Как?

– Нет ничего легче. Мы пошлем в Бетюн слугу моего брата, к которому можно иметь доверие; он переоденется и наймет квартиру против монастыря; если приедут посланные от кардинала, он не тронется с места; если приедет д’Артаньян со своими друзьями, он проводит их к нам.

– Разве он знает их?

– Разумеется, он видал д’Артаньяна у меня.

– Да, так будет прекрасно; только скроемся где-нибудь недалеко отсюда.

– За семь или восемь льё, не дальше; мы будем на границе и при первой тревоге уедем из Франции.

– А до тех пор, что же делать?

– Ждать.

– А если они приедут?

– Карета моего брата приедет раньше.

– А если я буду не с вами, когда за вами приедут; например, за обедом или за ужином?

– Это можно предупредить.

– Как?

– Попросите вашу добрую настоятельницу позволить вам обедать вместе со мною для того, чтобы нам разлучаться как можно реже.

– Позволит ли она?

– Что же в этом непозволительного?

– Очень хорошо; таким образом, мы не расстанемся ни на минуту.

– Так пойдите же к ней и попросите ее об этом; а я пойду прогуляться по саду, у меня голова болит.

– Идите, где же я вас найду?

– Здесь, через час.

– Здесь, через час, о, как вы добры! благодарю вас.

– Как же мне не принять участия в вас? Если бы вы и не были так прекрасны и любезны, то довольно уже и того, что вы друг одного из лучших друзей моих.

– Милый д’Артаньян! о, как он будет благодарить вас!

– Надеюсь; итак, теперь все условлено; пойдемте же вниз.

– Вы идете в сад?

– Да.

– Ступайте по этому коридору; по маленькой лестнице вы выйдете в сад.

– Прекрасно; благодарю.

Они расстались, обменявшись самыми любезными улыбками.

Миледи сказала правду, у нее действительно болела голова; в ней бродило столько разных предположений, что они составляли настоящий хаос. Ей нужно было остаться одной, чтобы привести свои мысли в порядок. Будущее представлялось ей еще не ясно: она чувствовала необходимость подумать на свободе и в уединении, чтобы придать смутным мыслям своим определенную форму и составить какой-нибудь план.

Прежде всего, нужно было как можно скорее похитить госпожу Бонасьё, скрыть ее в надежном месте и в случае неудачи держать ее заложницей. Миледи начинала опасаться исхода этой ужасной борьбы, в которой противники ее выказали столько упорства, а она столько ожесточения.

При том же она чувствовала, как чувствуют приближение грозы, что этот исход был близок и должен быть ужасен.

Итак, мы сказали, что главное состояло для нее в том, чтобы иметь в руках госпожу Бонасьё. Бонасьё для д’Артаньяна была дороже жизни. В случае неудачи она могла послужить средством вступить в переговоры и заключить мир на выгодных условиях.

Это было уже устроено. Бонасьё доверчиво следовала за ней; скрывшись с ней в Армантьер, ее легко было уверить, что д’Артаньян не приезжал в Бетюнь. Рошфор возвратится непременно через две недели; в продолжение этого времени она успеет придумать, как отомстить четырем друзьям. Благодаря Богу она не соскучится, потому что ей предстояло самое приятное препровождение времени, какое только могли доставить обстоятельства женщине с ее характером: составление плана мщения.

Среди размышлений она осматривала местоположение сада. Миледи, как опытный полководец, подготовляя победу, в то же время принимала меры на случай поражения, чтобы смотря по ходу битвы, быть готовой идти вперед или отступать.

Через час она услышала, что ее звал чей-то приятный голос; это была Бонасьё.

Добрая настоятельница согласилась на все и они пошли ужинать вместе.

Когда они вышли на двор, то услышали, что у ворот остановилась карета.

Миледи начала прислушиваться.

– Слышите? – сказала она.

– Да, карета едет.

– Эта та самая, которую прислал за нами брат.

– О, Боже мой!

– Будьте решительны и не бойтесь.

У ворот монастыря позвонили, миледи не ошиблась.

– Пойдите в вашу комнату, – сказала она госпоже Бонасьё, – у вас, верно, есть какие-нибудь драгоценности, которые вы желаете взять с собою.

– У меня его письма, – сказала она.

– Так возьмите их и приходите ко мне; мы поужинаем поскорее; может быть, мы пробудем часть ночи в дороге, надо подкрепить силы.