Александр Витт - Принцесса Хелена, шестая дочь короля Густава

— Беги быстрее! Я догоню.

Что она мне ответила, я уже не слышал. У меня оставалось минуты три, чтобы очистить пролет от стрельцов, вылезавших из окна. Наконец, мне пригодилась шпага, которой я, как быка на арене, ударил сверху вниз первого. «Лишь бы у них не было пистолетов, — краем мысли подумал я и тотчас забыл об этом, потому как пришлось увернуться сразу от двух здоровенных детин, с короткими, ужасно юркими турецкими клинками. — К чёрту принципы невмешательства», — с гибельным задором подумал я и, отступив назад и вверх, рванул у них перед носом светошумовую гранату. Линзы у меня в глазах мгновенно сработали на затемнение и дали мне секунду на то, чтобы спокойно перерезать им глотки — очень хотелось, чтобы они не смогли раненные доползти до верхней площадки башни и помешать полёту её Высочества. Четвертого я просто выпинал ногами из проема окна, и он благополучно шлепнулся с неприятным чавкающим звуком на брусчатку двора.

Все, теперь моя душенька довольна — план по трупам недругов я на сегодня выполнил. Наверх! Остались самые сложные два пролета, ступенек пятьдесят, не меньше. Кровь уже не вытекала, я просто не чувствовал ног. Главное теперь не смотреть вниз и не думать. На рефлексах спинного мозга я взбирался, ступенька за ступенькой.

Леденящий бриз с Выборгского залива врывался в проем на самом верху. Там горел факел, я шел на его свет, как на маяк, сузив восприятие до уровня точки. Плохо вы меня знаете, ребята, если думаете, что не дойду…

Хелена ждала меня наверху, вжавшись в пологие стены купола. Счет шел уже на секунды, хотя какое там — я по всем прикидкам должен быть мёртв уже минут пять. Приятно осознавать, что можешь выбить из твари с косой ещё немного, вопреки её стараниям. В любом случае времени у меня не было совсем, и я сразу приступил к делу.

— Дай мне, пожалуйста, камень, — сказал я совершенно спокойным голосом.

Она послушно протянула мне маленький мешочек для драгоценностей, кроме передатчика там ничего не было. Мне вдруг так стало её жалко, ведь она совсем девочка. Несмотря на браваду, она ничего, совсем ничего не знала про эту жизнь.

Внизу метались факелы, ржали лошади, и я краем уха услышал знакомый «мяуррррррррр» Кота с явными победными нотками. Зверь короткими прыжками с холки на холку наступающих псевдоциркачей создавал хаотическое броуновское движение, каждый раз вцепляясь когтями на всю длину в шею и приводя москвичей в полный ужаса экстаз. Я был за него спокоен.

Мне нужно было активировать устройство, надавив эльфийской заколкой моего плаща на одну из граней. Изумруд стал тихонько вибрировать и нагреваться. Все, теперь можно осуществлять перенос — передатчик сам сгенерировал сигнал на Базу, сейчас они откроют портал. Главное — чтобы Экселенц успел её поймать. Мощность переноса была критической, поэтому, скорее всего, точность наведения плясала сейчас на главном мониторе Базы в кабинете Верховного, как лазерная указка в руках полупьяного подростка.

— Хелена, Леночка, — я перешел на русский инстинктивно, но ведь он был ей понятен. — Я очень сильно тебя люблю, я даже не знал, что я могу вот так, на задании… Я говорю это потому, что прямо сейчас, здесь, я умру. Но прежде, прежде я хочу тебе… сказать… — губы слушались меня всё хуже. — Ты будешь жить. Очень важно, чтобы ты жила. Ничего не бойся, сейчас у тебя будет несколько странных минут. Что бы ты ни увидела, не пугайся. Я обязательно — слышишь, обязательно! — приду за тобой, я тебе это обещаю!

Наверное, я говорил это очень тихо, хотя считал, что ору во всю глотку. Она прижалась ухом к моёму лицу, чтобы это расслышать, и я одной рукой обнял её, чтобы не упасть.

Нам нужно было уже прыгать. Резко оттолкнувшись от площадки, я одной рукой изо всех сил дернул её в сторону и вниз. Принцесса страшно, нечеловечески закричала. Как раненная птица, её крик пронесся над городом, уносясь в сторону надвигающегося шторма со страшной грозой, которую будут помнить в Выборге ещё долго, пересказывая на все лады историю об улетевшей в такую непогоду на небеса принцессе Хелене.

«Господи, Экселенц, я прошу тебя, я тебя просто умоляю — не промахнись!»

Бар, как обычно, был пуст. То есть совершенно, но этим его необычность не ограничивалась. Помимо массивной стойки, грязных полов и вентилятора сверху, интерьер украшали двое. Сложив крылья на соседний стул и прислонившись боком к чёрной, как смоль, покрытой несколькими слоями краски барной стойке, Анри смаковал третий бокал темного. Лаврик же ходил вокруг, меряя шагами пустое пространство и волоча кончики белоснежных крыльев по струганным доскам.

— Ты с нами?

— Пиво вкусное… Где они его берут, интересно?

— Не слышу! — слова прозвучали жёстко, пожалуй, правда, только для тех, кто не знал Лаврика близко.

— Ладно, давай о пиве поговорим. Ты ведь его не очень-то, больше по вискарю? Хочешь знать, когда твоя ангельская печень отвалится? Я тебе скажу, — запал его нарастал, как снежный ком, как ураган, он нарастал и возвышался к потолку, где тихо перемешивали ночной тёмный воздух лопасти вентилятора.

— Не хочу, — Анри начал смачно жевать гренки, которые выудил незаметным движением когтистой лапы из-под стойки. — Не пойму, как эта информация мне поможет, я всё равно же пить не перестану, — он засмеялся одними кончиками рта.

— Вытащим тебя, дурака. Перекоррекция — великая вещь в умелых руках. Просто ты, наверное, не понял. Знание не предполагает последующего бездействия.

Зная старого пьяницу столько лет, сколько я, последующие действия можно было предположить, но только не молодому запальчивому порученцу Верховного. В пустом зале из тёмных углов полилась явно народная музыка то ли армянского, то ли аналогичного восточного звучания. Тягучая, заунывная мелодия, похоже, Анри только радовала — он стал отбивать ногой такт, и его дела с пивом пошли значительно лучше.

Лаврик выходил из себя. Молча, перестав перемещаться и взгромоздившись на соседний высокий барный стул, он уставился на Анри взглядом, полным то ли презрения, то ли восхищения — было не понять.

— Давай подытожим, — стал серьезным ангел. — Вы с Братцем утверждаете, что не без твоей помощи — не ты ли лез в старые архивы без спроса? — стали обладателями некого тайного знания, которое по странному для любого, кто хотя бы помер не в этом веке, обстоятельству позволяет точно определить координаты событий, записанных в большинстве Сценариев?

— Ага, — с набитым ртом ухмыльнулся Лаврик, — можем.

— И поэтому в ближайшем будущем наступит новая эра? Вроде всеобщего благоденствия, размягчения мозгов в головах человеческих от ощущения предсказуемости мира, и «Свобода — осознанная необходимость» перестанет быть лозунгом победившего пролетариата, а лишь в реальности объединит несоединимость, Верх и Низ сольются в экстазе…