Лилия Подгайская - Жестокое время Тюдоров

Излишне амбициозные и честолюбивые родители много лет вынашивали мечту выдать Джейн замуж за юного короля. Ну, это ещё куда ни шло — стать женой монарха, хотя девочка даже представить себе не могла как сможет ужиться рядом с холодным, бесстрастным и очень требовательным Эдуардом. Но то, что происходит теперь, — это вообще ни в какие рамки не укладывается. Стать королевой в своём праве, отодвинув обеих кузин, законных наследниц своего брата — нет, это за пределами её разумения! Но её к этому склоняют, и достаточно настойчиво. Что делать?

А события вокруг разворачивались с быстротой налетевшей бури. Герцог Нортумберленд объявил во всеуслышание, что, согласно воле почившего Эдуарда, права престолонаследия для Марии и Елизаветы аннулированы, и королевой в Англии становится их кузина Джейн Грей, в жилах которой течёт кровь Тюдоров, а королём, в полном соответствии со всеми законами, божескими и человеческими — её супруг Гилфорд Дадли. Спешным образом были собраны фрейлины для новой королевы и создан новый двор. Гилфорд уже таял от счастья в предчувствии таких важнейших событий, как роскошная коронация, а потом безраздельная власть в стране. Ох, сколько же шикарных пиров он задаст, какие охотничьи выезды организует, сколько прелестных женщин уложит в свою постель. Он знал свою мужскую силу и гордился ею. Теперь уже утратила ценность в его глазах и некогда обожаемая им Энни — до неё ли, когда все самые красивые женщины страны отныне к его услугам. О жене и говорить нечего. Пусть сидит себе тихой мышкой во дворце и довольствуется его редкими посещениями. Баловать её своим вниманием он не намерен.

Новоявленный король рассмеялся, вспомнив, как первый раз уложил в постель юную жену. Она не нравилась ему, но отец велел жениться на этой скромнице и незамедлительно осуществить свои супружеские права, предъявив родителю вещественные доказательства состоявшегося брака.

— У тебя большое будущее, сын мой, — увещевал отец кисло смотревшего на него Гилфорда. — И ты должен научиться подчинять свои чувства и желания тем целям, что стоят перед тобой. Тем более что и требуется от тебя всего-навсего завалить на супружескую постель послушную тебе жёнушку и лишить её девственности. А потом никто не помешает тебе развлекаться так, как тебе хочется. Правда, постель жены посещать время от времени придётся — надо позаботиться и о наследниках.

Но когда новобрачных оставили, наконец, одних в роскошной спальне, и новоявленный муж увидел страх в глазах навязанной ему жены, в нём взыграло жестокое желание помучить её и, тем самым, хоть немного отыграться за принудительный брак. Он быстро разделся сам и удовлетворённо улыбнулся, увидев, как страх в огромных глазах жены превращается в ужас. Велев её раздеться, он подозвал её к себе и указал на своё внушительное, но пребывающее в покое мужское достоинство:

— Отныне твоя первейшая обязанность, жёнушка, приводить мой жезл в состояние готовности, если хочешь ощутить его в своём теле. Сам по себе он, как видишь, на тебя не поднимается. Так что действуй.

Джейн с ужасом отшатнулась, её роскошные волосы разметались по плечам, на глазах закипели слёзы — и супруг внезапно возбудился. Он тут же накинулся на неё, повалил на постель и, не дав ей опомниться, ворвался в маленькое хрупкое тело. Она кричала и плакала от боли, но муж только больше входил в раж. Неожиданно для себя он получил огромное удовольствие от нетронутого девичьего тела и не собирался ограничивать себя ни в чём. Лондонские шлюхи хорошо знали его неутомимость, сегодня он продемонстрировал её своей жене. И только полностью удовлетворив себя, супруг скатился с тела Джейн. Он получил больше, чем ожидал. Это было приятным открытием. Но вовсе не было поводом для того, чтобы проявлять доброту и ласку к жене. На ком-то ведь надо отыгрываться за беспрекословное повиновение воле отца. Вот жёнушка и будет теперь служить ему «мальчиком для битья».

Удовлетворённо развалившись на широкой постели, он дал последнее наставление жене:

— Где хочешь учись, дорогуша, но чтобы в следующий раз ты меня сама привела в состояние возбуждения. Иначе познаешь всю силу моего гнева.

Искать учителей Джейн не пришлось. На следующий день в их покоях появилась разбитная девица Нэн, служившая прежде горничной в доме её отца.

Вечером, явившись в спальню супруги, Гилфорд привёл с собой и эту особу. Нэн нахально усмехалась, глядя на перепуганную госпожу. Хозяин же похлопал её по аппетитному заду и заявил жене:

— Ты видишь перед собой сейчас настоящую женщину, миледи. Она умеет доставить мужчине радость множеством способов. И я желаю, чтобы ты обучилась у неё всему, что может доставить мне удовольствие. Сегодня можешь только смотреть. Но в следующий раз будь готова повторить всё, что покажет тебе эта умелая девица.

Затем он повернулся к служанке, усмехнулся и велел:

— Давай, красавица, вознеси меня на вершину удовольствия.

Нэн не заставила себя упрашивать. Она легко и грациозно разделась сама, лукаво поглядывая на господина, потом принялась раздевать его, лаская и целуя в самых разных местах. Когда одежды на нём не осталось, стало очевидным, что женщина хорошо знает своё дело. И началось… Джейн забилась в угол, и оттуда следила за разворачивающимся перед ней действом огромными потемневшими глазами. Ей было страшно и… любопытно. То, что выделывала перед её глазами разгорячённая похотью пара, потрясло её. Вот, значит, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они оба хотят этого. В ней разгорелось желание самой испытать нечто подобное, но только не с этим холодным насмешливым мужчиной, который и за человека её не признаёт. С кем угодно, только не с ним. Перед глазами всплыл образ Роберта, и Джейн застонала от острого желания быть сейчас рядом с ним.

На следующую ночь Гилфорд, к большой радости Джейн, не ночевал дома — они с отцом отбыли по какому-то важному делу. И Джейн решилась. Она призвала к себе Нэн и сказала ей спокойным голосом, вовсе не проявляя злобы к служанке:

— Я ни в чём не виню тебя, Нэн. Наши поступки зачастую зависят не от нашего желания, а от воли тех, кто властен над нами. К тебе же я имею поручение.

Джейн на минуту заколебалась, но отогнала сомнения прочь и продолжила:

— Мне очень хочется повидаться с моей давней подругой Эмили Эстли, ты знаешь, где они живут. Ты отнесёшь леди Эмили записку от меня и получишь вот это маленькое колечко, которое, я знаю, очень тебе нравится.

Глаза Нэн алчно блеснули, и она протянула руку за запиской. Джейн знала, что смертельно рискует, но всё равно решилась. Хуже, чем есть, и быть не может. Так, во всяком случае, ей тогда казалось.