Эжен Лабом - От триумфа до разгрома. Русская кампания 1812-го года

К вечеру мы покинули это несчастное место и расположились лагерем в маленькой деревушке, лежащей в полулье от Вопи, но даже оттуда мы часто слышали в течение всей ночи жалобные крики тех, кто все еще пытался переправиться через реку. Мы оставили 14-ю дивизию на той стороне, чтобы сдерживать атаки противника, и попытаться спасти хоть часть покинутого нами огромного багажа. На следующий день меня послали туда передать приказ дивизии возвращаться и, таким образом, я получил уникальную возможность оценить весь масштаб понесенных нами потерь. На протяжении более лье вся дорога и берега реки были усеяны зарядными ящиками, пушками, а также изящными каретами и экипажами, привезенными из Москвы. Также повсюду валялись вещи, которые везли в этих повозках – они были слишком тяжелы для переноски в руках. Я видел множество бронзовых античных статуй, драгоценные канделябры, оригинальные и изысканные картины, великолепный и очень дорогой фарфор. Среди всех этих сокровищ я нашел великолепную чашу ручной работы, с потрясающей росписью, изображавшей Марка Секста. Я взял ее, наполнил мутной и грязной водой Вопи и сделал пару глотков. А потом просто бросил ее недалеко от того места, где я ее нашел.

Едва наши войска вышли на другой берег, как тучи казаков, уже ничем не сдерживаемые, приблизились к реке, где все еще находилось много несчастных, которым слабость и болезни не позволяли переправиться. Хотя наши враги теперь стали обладателями огромных ценностей, они все-таки раздели своих жалких пленных и оставили их голыми на снегу. С противоположного берега мы видели, как казаки делят между собой окровавленную добычу. Если бы их храбрость превосходила их жадность и тягу к грабежу, Вопь не смогла бы защитить нас. Но эти трусы, которых всегда могли остановить лишь несколько штыков, ограничились несколькими пушечными выстрелами.

Прошлая ночь была поистине ужасна. Пусть читатель представит себе армию, расположившуюся лагерем просто на снегу, в самый разгар жесточайшей зимы, преследуемую противником, утратившую пушки и кавалерию, а значит, не имеющую возможности защищаться. Солдаты без обуви, без верхней одежды, полумертвые от усталости и холода. Спать приходилось скрючившись, сидя на своих ранцах. Находясь в такой позе можно было только поджарить кусочек конины, или растопить пригоршню снега. Дров практически не было, поэтому, чтобы развести костер, дома и другие строения разбирались на части. В них, как правило, ночевали генералы. Иногда, проснувшись утром, мы обнаруживали, что село, существовавшее накануне, исчезло, а от уцелевших городков, в которые мы входили сегодня, спустя несколько часов оставались только пепелища. Но и при таких обстоятельствах принц Евгений всегда сохранял хладнокровие и присутствие духа. Стойко перенося все лишения, даже большие, чем наши, он всегда был в прекрасном настроении и являлся живым воплощением идеальной воинской дисциплины.

Казаки, видя, что мы уходим, переправились через реку и атаковали нас сзади. 14-я дивизия, сумевшая сохранить двенадцать пушек, сформировала арьергард и отбила атаку противника. В то же время, принц и другие офицеры старались навести хоть какой-то порядок и снова вернуть в строй тех солдат, которых лишения вынудили покинуть свои знамена ради поиска пищи. Эта попытка, однако, успехом не увенчалась. Отставших было так много, что их невозможно было ни арестовать, ни сосчитать. Некоторые вернулись в свои роты, но ненадолго. Голод, всемогущий голод, одолевал их, а их дезертирство еще больше усугубляло наше и без того тяжелое положение. Чем слабее мы становились, тем больше предприимчивости демонстрировал наш противник. Казаки атаковали наш арьергард практически непрерывно, нам приходилось часто останавливаться, и отбиваться от многочисленных сил врага, стремившегося окружить и уничтожить нас.

Таким образом, наш арьергард отбивал очередную атаку, когда Королевская Гвардия, шедшая в голове колонны, вышла на равнину перед Духовщиной, и там была остановлена несколькими казачьими эскадронами, которые выйдя из города, развернули свои ряды и, казалось, пытались окружить нас. Видя себя атакованными со всех сторон, наших солдат охватило такое замешательство, что они стали подобны огромной толпе, состоящей из больных и безоружных бродяг. В то же время противник с одной стороны преграждал нам путь, а с другой весьма энергично атаковал. Но наш бесстрашный принц, собрал Итальянскую Гвардию, баварских драгун и легкую кавалерию, построил в каре и пошел навстречу казакам. Благодаря этому маневру мы получили возможность войти в Духовщину. 13-я дивизия шла чуть позади них, несмотря на то, что множество нестроевых солдат затрудняли каждое наше движение. Чтобы ускорить марш, принц всю ночь лично наблюдал за ремонтом старого моста, ведь он нам был крайне необходим. В качестве поощрения саперов он даже лично принял участие в работе. И каждый солдат, видя, что принц так же мужественно, как и они, терпит и преодолевает все свалившиеся на них лишения, уважал его еще больше.

Маленький городок Духовщина, через который наша армия ранее не проходила, [138] За исключением конницы генерала Груши и дивизии Пино, которая была в нем на обратном пути из Поречья. – Прим. автора. избежал всеобщего разрушения. Сбежавшие жители, оставили нам некоторые запасы продуктов, и мы охотно забрали все, даже самое грубое зерно. Но особенно приятно было готовить пищу в нормальном человеческом жилище и наслаждаться теплом и уютом, улегшись возле печи.

Вице-король отправил в Смоленск доверенного офицера, чтобы сообщить Наполеону о бедствиях, постигших нас у Вопи. Он был намерен дождаться ответа Императора, чтобы убедиться, в том, что мы будем продолжать наш марш на Витебск. Поэтому мы получили возможность насладиться еще одним полным днем отдыха в Духовщине. Но офицер не вернулся, и принц принял решение возобновить наш марш в два часа ночи. День прошел спокойно, но в десять часов вечера, в самый разгар нашего блаженного отдыха, внезапно появились казаки и открыли по нам артиллерийский огонь. Многие аванпосты были уничтожены. 106-й полк, расположившийся недалеко от церкви, понес значительные потери, но хладнокровие принца вскоре преодолело замешательство, вызванное столь неожиданным нападением. Войска были немедленно собраны и расположены на тех позициях, которые были для нас наиболее благоприятны в условиях ночного боя. Однако повторной атаки не состоялось, казаки отошли, когда убедились, что мы готовы к встрече с ними.

12-е ноября. Пришел час, когда мы должны были уйти из Духовщины и сжечь ее уютные дома. Мы видели много горящих городов, но этот произвел особое впечатление по причине ужасного и прекрасного контраста между яркими языками пламени и заснеженным лесом, окружавшим этот город. Деревья, покрытые льдом, были похожи на переливающиеся всеми цветами радуги пирамиды. Ветви берез, склонившиеся к земле, были похожи на великолепные люстры, а лопающиеся от жара сосульки, казалось, разбрызгивают вокруг нас дождь блестящих и сверкающих бриллиантов.