Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков  Т. 3

Другая достопамятность была та, что я около сего времени снабдил себя первыми частями славной Крюннцевой «Экономической Энциклопедии», и занимался читанием оной и извлечением из ней всего нужного для сообщения нашим соотечественникам. Огромная книга сия хотя стоила мне и многих денег, но зато служила неисчерпаемым кладезем, из которого почерпал я премножество вещей, и она служила мне при экономических моих сочинениях превеликим пособием.

Что касается до наших увеселений, то они от времени до времени, несмотря на все мои приказные хлопоты и ежедневное занятие себя писанием и сочинениями, продолжаемы были по–прежнему. В 20–й же день сего месяца, по случаю имянин моей тещи, сделал я у себя особенной и большой пир и угостил не только всех наших городских, но многих и приезжих, удостоивших меня в сей день своим посещением, и день сей был у нас большим и веселым праздником.

Кроме сего достопамятно, что я, по всегдашней моей деятельности и любопытству, при всех моих недосугах, успевал еще кой–когда заниматься и самыми безделушками, относящимися к разным выдумкам, а особливо к рисованью, и как теперь помню, выдумал около сего времени составлять картины из разных травок и листков древесных, которые впоследствии времени довел до нарочитого совершенства.

Кроме сего, приди на меня в течение сего месяца опять охота выдумывать и сочинять загадки, и мне удалось и в сей раз сочинить несколько их, и довольно замысловатых. По редкости и для незабвения оных, не за излишнее почел я поместить их здесь, по примеру прежнему. Они были следующие:

1.

Недавно я хотя на свете существую,

Но силу, честь ж власть ужасную шею.

Цари, князья, рабы и господа,

И дети, старики, и жены, и мужья

И любят все, и чтут, обходятся со мной,

И все хотят, чтоб к ним добра бы я была.

Но я на ласки их и просьбы, и желанья

Нимало не смотрю, а ими лишь играю;

Кому хочу — добра, кому вредна бываю,

И в свете сем никем отнюдь не уважаю.

По силе я своей нередко дела чудны

И странные творю с своими я рабами:

Богатых в един миг в убогих пременити,

А сих в единой день в богатых обратить;

Разумных в дураки и сущие глупцы,

Глупцов на самой верх достоинств возвести;

Незнатным отворить в чертоги знатных двери,

Негодницам дать верх пред добрыми людьми,

И честь снискать, и ум, и качествы несметны,

И в люди произвесть — мое есть дело!

Но вмиг опять один их с сей я высоты

В глубоку бездну бед низринути могу,

Довесть их до того, чтоб стал иной стенать

И горьки слезы лить, но поздно уж, о том,

Что не был он умен во дни моей щедроты

И верил слишком мне, забыв совсем о том,

Что я есть сущий вздор, не знающий его,

И вздор, достойнейший презрения от всех.

Что сила, власть моя неверна никогда,

И что завишу я сама всегда от тех,

Которые на свет меня произвели

И кои выжить вон могли б скоро опять,

Когда б только того всеобще восхотели

И сами бы себя мне покорять не стали.

2.

На червя я похож, однако не червяк;

Родился не такими, а делаюся так,

И образ, вид иной имею уже ныне,

И жить издалека приехал я сюда,

Всяк рад мне и иметь желает у себя,

И всякой день со мной имеет дело здесь;

Но я не очень тем доволен завсегда,

Волен Бог и вся честь, и слава с похвалой.

В угодность им ступай на муку я всегда

И всяк день умирай с товарищем своим,

Что, так же как и я родившись вдалеке,

Не рад, бедняк, тому, что любят его здесь.

3.

Недавно я на свет по случаю родился

И жизнь опасную, но славную имею.

Имея вход везде, живу в чертогах царских,

Любим и мнил везде, приятен и терпим;

Все любят, все друзья все жизнь мою хранят,

И все за то одно, что, я служу им всем.

Но всех добрей ко мне прекрасной женской пол,

И нет счастливее любовника меня.

Какая б ни была, но нет из них одной,

Которой бы не мил и не был я любезен;

Все ищут и хотят со мною обходиться,

Все рыщут напрерыв за мною завсегда,

И лишь бы только я представился глазам,

Как взоры нежны их ко мне устремлены;

Я при людях им мил, милей того тогда,

Как нам наедине случается бывать;

Тут ближние друзья мы с ними уж всегда,

Чего не говорим, чего не затеваем,

И можно ль быть кому счастливее меня!

Я сущий чародей, ловлю сердца у всех

И часто довожу до глупости друзей.

4.

От трав и от скота я в свет произошел,

И образ на себе изрядной я имею;

Но образ мой ничто, я был бы с ним презрен,

Когда б не производил еще я одного,

Чем людям я добра много делаю,

Но сам от того погибаю совсем.

5.

Светла я сперва и прозрачна была,

Потом побелев шероховата;

Откуда сюда приехала я,

О том не знаю ни я и никто;

Но скоро опять превращуся я

В мой прежний вид и поеду в путь.

6.

Брюхо не всегда бывает у меня,

А ноги завсегда, коими не хожу;

Я пользу головой людям приношу

И много им на ней я нужного ношу.

7.

Хотя и не птица, а петь я умею,

И пою, и ворчу хорошо иногда;

Я рыло имею, но мало оно,

А брюхо большое, без ног и хвоста;

Без пристава к себе ни к чему не гожусь,

А с ним иногда велеречивая,

Запою, заворчу, так любо смотреть

Как звери и птицы взлетаются.

8.

Не змей летучий я, рыгающий огнем,

А много похожу на сущего изверга.

Ни зверь, ни человек, рыл сотню я имею

И множество на них ушей и языков;

Не птица и не гад, и крыльев пара есть,

И крылья чудные бывают иногда;

Не рыба я, ни рак, а водятся хвосты,

И перья, и усы есть также у меня.

Я чудо страшное! Великой чародей!

Волшебно существо, и силу я имею;

Я вмиг могу весь вид переменить

И в образе ином представиться глазам.

Я очи ослепить, сердца очаровать,

С ума людей свести и дух их возмутить,

И власть над ними взять — в единый миг могу.

Принудить их к тому, к чему охоты нет.

За женщинами я великий волокита,

Но вкупе им злодей, мучитель и тиран.

Чего не делаю, к чему не довожу

Я сей прекрасный пол, и паче молодых,

Любовью, завистью и ревностью терзаю,

Покоя, сна, еды и пищи я лишаю.

Иная обо мне тоскует ночи, дни,

Готова сделать все на свете для меня,

И стужу, и мороз, и все не уважая,

Бежать, скакать туда, где был бы только я;

Другая дней пяток ни пить, ни есть готова,

А только чтоб иметь меня в своих руках;

Иная ночи три не спит, а караулит,

Чтоб час хотя один у ней я побывал.

У всех я ум вскружил, все страстны так ко мне,

Все жадны, падки так, что сам я иногда

Не рад уже тому, что стал им таков мил:

Замучили, враги, нет мочи уже боле;

В угодность я иным лети издалека,

Терли толчки в бока и ребры все ломай,

Огибайся в три дуги, коверкайся как бес,

Терпи на свете все, чтоб только их сердца