Томас Костейн - Королевский казначей

— Там еще будет Жиль! — воскликнула Валери. — Там будет палач Жиль! У него уже готовы огонь и щипцы для пыток!

— Жиль действительно там будет, — подтвердил Старина Филипп. — Мадемуазель, вам нечего опасаться. Там будут и другие заключенные.

Валери не стала ничего есть, лишь отпила глоток вина.

— Нет, господин Филипп, — сказала девушка дрожащим голосом, — это не будет еще одним допросом. Время допросов закончилось. Этот жестокий толстяк сказал, что им придется прибегнуть к «другим методам». Он имел в виду пытки! Конечно, это, господин Филипп!

Валери начала кричать, лицо у нее исказилось. Старина Филипп понял, что у Валери может начаться истерика.

— Что он еще мог подразумевать? Что? — продолжала спрашивать девушка.

— Если вы не станете есть эту хорошую пищу, нам пора отправляться.

— Я ничего не могу проглотить, иначе я просто подавлюсь. Но я вам все равно благодарна за то, что вы принесли мне это.

Ключи в руках надзирателя зазвенели — верный знак того, что старик был в нетерпении.

— Нам следует поторопиться, — сказал он.

— Подождите минуту. Мне… кажется, что я сейчас отправлюсь на свидание со смертью. Господин Филипп, если этот день окажется моим последним днем на земле, я должна выглядеть достойно.

Валери намочила руки, как следует промыла глаза, чтобы никто не мог заметить, что она плакала. Валери поправила одежду и пригладила волосы, отряхнула приставшую солому.

— Я теперь лучше выгляжу? — спросила она Филиппа. — Я не должна показывать свой страх и хочу выглядеть смелой и… быть готовой ко всему, что они могут со мной сделать.

Надзиратель повел ее вниз по винтовой лестнице. Валери следовала за ним, а ноги не слушались, они словно чувствовали, что туда идти не стоит. Спокойствие, которое она продемонстрировала, покидая камеру, покинуло ее. В голове кишело множество вопросов, девушке приходилось кусать губы, чтобы не закричать от ужаса. Может, ее подвесят на дыбу и переломают все кости и она больше никогда не сможет ходить? Возможно, ее подвесят над пылающим огнем? А вдруг они ей отрежут кончик языка, чтобы с помощью оставшейся части она наклеветала на себя и Жака Кера? Девушке было известно, что подобные вещи происходили сплошь и рядом, и она не смела надеяться на то, что с ней поступят более снисходительно.

Они вошли в помещение — темное и длинное, с высоким потолком и без окон. У потолка горели факелы, свет, исходивший от них, немного рассеивал мрак. Валери боялась оглянуться. Она почувствовала тяжелый запах гари.

Тишину нарушил голос Августа де Ленвэра:

— Валери Марэ, идите со мной.

Девушка последовала за толстяком, не поднимая глаз. Она видела перед собой его ноги в разноцветных — красных с желтым — лосинах, которые явно не подходили для подобного случая. На ногах у него были очень модные башмаки на каблуках, с кисточками и загнутыми на целый фут носами.

Валери увидела, что в комнате находятся и другие люди, на всех были красные накидки. Они сидели за столом и беспечно переговаривались друг с другом. Она сразу обратила внимание на огромного волосатого мужчину, голого по пояс. Он находился в дальнем углу, и Валери не смогла различить черты его лица. Девушка сразу же отвела от него взгляд. Она поняла, что это и есть Жиль. Жиль — главный палач, чьи жестокие и умелые руки станут мучить ее с помощью разных инструментов и приспособлений. Ей будут ломать кости, рвать на куски и жечь ее тело.

— Садитесь здесь, Валери Марэ, — приказал губернатор, указывая на деревянную скамью у стены.

Скамья была очень высокой, и когда девушка уселась, могла коснуться пола только кончиками больших пальцев. Она казалась настолько крохотной, что один из сидевших за столом мужчин сказал:

— Она кажется совсем ребенком. Более того, у нее абсолютно невинное выражение лица.

— Я всегда считал ее невиновной, — сказал находившийся справа от него мужчина. Он покачал головой и развел руками.

— Виновна она или нет, господа, нас это не касается. Мы должны делать то, что нам приказано.

Губернатор уселся рядом с Валери с таким благостным выражением лица, что его можно было принять за защитника девушки. Он вытащил из кармана надушенный платок и деликатно коснулся носа. Если бы у Валери было подходящее настроение, она бы увидела, что он очень заботится о своем внешнем виде, что его седые волосы были аккуратно подстрижены и завиты и достигали воротника камзола — это была самая модная длина в то время.

— Вы останетесь здесь до тех пор, пока мы не закончим еще один допрос, — начал губернатор. — Обвиняемый виновен в очень серьезном преступлении. Он поджег дом, где сгорели два человека, и нам известно, что у него были помощники. Мы стараемся узнать их имена. — Август де Ленвэр недовольно покачал головой. — Он очень упрямый малый, и нам с ним придется помучиться. Уже три дня его держат в металлической раме с кляпом. Мадемуазель, я должен рассказать вам об этом поподробнее. Обычно такую металлическую маску используют, чтобы привести в норму сварливых сплетниц. Но в данной маске металлический кляп для рта, который мешает разговаривать, имеет еще и острые шипы. Они при каждом движении головы врезаются в язык и небо. Мы уверены, что он сейчас заговорит. Вот и он! — Губернатор показал на темную фигуру около стола с заседателями. — Он до сих пор не проронил ни слова.

Валери против воли взглянула туда, она увидела обнаженного человека в набедренной повязке, голова его была заключена в железную маску. Бедняга был привязан к низкому стулу. Губернатор отдал команду — появился помощник Жиля. Он снял маску с головы заключенного. Валери содрогнулась: лицо мученика отекло и было покрыто запекшейся кровью. Губы его страшно распухли, глаза были закрыты, человек с трудом дышал.

— Ты готов говорить, Жан Миллетест? — спросил губернатор.

Несчастный увидел фигуру Жиля, стоявшего неподалеку. Он жалобно вскрикнул и вскочил на ноги. Привязанный стул мешал ему двигаться, и он чуть пошевелился, пытаясь продвинуться к двери. Подошли два охранника и перехватили беднягу.

— Начинайте, — приказал Август де Ленвэр. Заключенного отвязали от стула, силой заставили откинуться назад, на каменную скамью, и крепко связали ему руки и ноги.

— Придется испробовать на этом мошеннике новый способ допроса, который мы недавно узнали от голландцев. Нам объяснили, что этот способ всегда приносит необходимые результаты, — сказал губернатор, обращаясь к Валери. Он с удовольствием облизал губы, словно предвкушал что-то очень приятное.

— Жиль, черная обезьяна, чего ты медлишь? — крикнул один из господ, сидевших за столом.

Ему ответил тоненький пронзительный голос:

— Господа, ловушка готова. Я ее уже несу.