Фридрих Герштеккер - Луговые разбойники

Только Эллен потянулась к Мэриан, чтобы освободить ее от веревок, как половица приподнялась, и из-под нее показалась голова Роусона.

– Вы ничего не слышали, Коттон? – прошептал он подошедшему товарищу.

– Нет!

– Мне послышался звук ломаемых досок. Неужели кто-нибудь успел пробраться к дому?

– Не может быть. Вы, должно быть, ослышались! Лодка в порядке?

– Все готово к бегству. Нужно немедленно же воспользоваться тем, что почти все регуляторы собрались перед фасадом дома, и темнота совершенно скроет нас от преследователей.

– А как быть с пленницами?

– Заставим молчать и потащим с собою!

– Каким образом мы вдвоем потащим оружие, чемодан с провизией да еще этих проклятых девчонок?

– Берите оружие и отправляйтесь. Через десять минут вы уже вернетесь, я вас подожду здесь. Провизия в лодке.

– Ну и прекрасно! Я постараюсь вернуться как можно скорее!

Коттон исчез в подземелье, а Роусон тревожно принялся ходить взад и вперед по комнатам. Все было тихо. Эллен осторожно приподнялась, схватила со стула пистолет и приняла прежнее положение.

Роусону наконец стало надоедать тоскливое ожидание. Он нетерпеливо прошелся еще раз и быстро спустился в подземелье послушать, не идет ли Коттон.

– Как жаль, что под руками нет ножа, чтобы перерезать путы! – прошептала Эллен дрожащей от волнения подруге.

– У меня под ногою шевелится доска, – сказала Мэриан. – Что это значит?

– Неужели? Тебе это не кажется? – радостно спросила Эллен. – Ведь это наши спасители… Река находится с противоположной стороны дома, следовательно, подземный ход не может проходить здесь.

– О, если бы можно было развязать мои руки! – простонала Мэриан.

– Черт побери этого Коттона! – проворчал Роусон, возвращаясь в комнату. – Ничего не видно и не слышно. Уж не вздумал ли он удрать один? Приходится идти одному. Во всяком случае – вперед!

В этот момент доска возле Мэриан приподнялась, и показалась голова краснокожего.

Роусон, схвативший ружье, приготовился уже спуститься в подземелье, когда доска, приподнятая Ассовумом, отлетела в сторону. Методист быстро обернулся на стук и увидел, при слабом свете сумерек, голову своего заклятого врага, готового воспользоваться замешательством Роусона, чтобы выскочить из-под пола.

Роусон, действительно, был страшно поражен, но моментально оправился и ринулся на индейца, находившегося в крайне невыгодном для борьбы положении. Методист уже замахнулся, готовясь нанести смертельный удар краснокожему прикладом, как Эллен вскинула пистолет и выстрелила. Все это она проделала так быстро, что негодяй не успел ни броситься на нее, ни ударить Ассовума.

С проклятием Роусон рухнул на пол, а краснокожий, воспользовавшись этим, вскочил в комнату, как ягуар, прыгнул на него и придавил его грудь коленом.

Вслед за Ассовумом из отверстия показался Куртис, и в то же время из подземелья высунулась голова Коттона. Увидев опасность, угрожавшую его товарищу, он отважно бросился ему на помощь. Тем временем Куртис влез в комнату, а Эллен бросилась отодвигать засовы двери, в которую уже ломились регуляторы.

Коттон понял, что борьба проиграна; шмыгнул в подземный ход и, пользуясь темнотою, добежал до реки. Куртис, бросившийся за ним, споткнулся и упал головою вниз.

– Скорее давайте факелы! – крикнул ворвавшийся в комнату Гарфильд. – Один из негодяев скрылся под полом!

– Тут подземный ход! – закричал снизу Куртис. – Разбойник, наверное, уже бежал! Проход тянется до самой реки!

– Нет ли у кого-нибудь платка? – спросил Ассовум, связывая Роусона по рукам и ногам ремнями.

– Зачем он тебе, друг?

– Бледнолицый ранен!

– Индеец чувствует сострадание к своему врагу! – изумился Стефенсон. – Это что-то новенькое!

– Какое тут сострадание! – сурово произнес краснокожий. – Кто смеет утверждать, что Ассовум питает сострадание к убийце Алапаги? Этот негодяй не умрет от пули девушки! Месть принадлежит Ассовуму!

– Вот платок! – сказал Стефенсон, подавая фуляровый платок Ассовуму и наклоняясь над раненым. – Ба, да эта противная рожа кажется мне знакомой!

Роусон с удивлением посмотрел на говорившего.

– Ого, – продолжал тот, – да это убийца скотопромышленника!

– Проклятье! – прошипел раненый.

– Где Браун? – спросили несколько человек.

– Я здесь, господа! – отозвался командир. – Нет ли у кого-нибудь уксуса?! Мисс Мэриан в обмороке!

– Уксуса нет, а вот виски и вода! – сказал молодой Стефенсон, подавая две жестяные фляжки.

– Поймали кого-нибудь? – спросил Гарфильд, увидя группу возвратившихся регуляторов.

– Нет, – отвечал один из них. – Когда мы подбежали к реке, то вдалеке заметили лодку. Мы выстрелили; через минуту послышался шум, точно от падения тела в воду. Не могу утверждать точно, но думаю, что один из беглецов непременно убит!

– С Роусоном здесь был только Коттон! – заметила Эллен.

– Жаль, что нам не удалось захватить и этого мерзавца! – сказал Вильсон. – А что станется с Роусоном?

– Завтра его и остальных пойманных разбойников будут судить! – ответил Браун. – Мистер Робертс, надеюсь, что вы также придете на суд. Кто на карауле у входа?

– Канадец, – отвечал Кук. – Двое наших пустились в погоню за беглецом. Я полагаю, что в окрестностях никого из шайки этих негодяев не осталось, раз в доме были только Роусон и Коттон!

– Не напали ли на след мулата?

– Нет, – ответил подошедший в это время Ассовум. – Его след идет по направлению к горам, так что за ним теперь гнаться бесполезно!

– Не забудьте осмотреть завтра утром весь дом! Я попрошу об этом вас, Гарфильд!

– А как мы перевезем нашего пленника? – спросил Куртис. – Ведь у нас нет лодки!

– Вы можете быть совершенно спокойны! Ассовум о нем позаботится. Смотрите, он сидит около Роусона, как нянька у постели больного ребенка. Не желал бы я теперь быть на месте почтенного проповедника!

– Пожалуй, – подхватил Куртис, – если бы мы вздумали освободить его, Ассовум непременно прирезал бы несчастного и снял с него скальп!

– Рана не позволит ему ехать верхом! – заметил Стефенсон, осматривая руку раненого. – У него совершенно раздроблен локоть!

– Так рана опасна? – с тревожным беспокойством спросил Ассовум, только при последних словах вышедший из состояния какой-то мрачной озабоченности.

– Конечно! – ответил переселенец. – Особенно если он простудится при переезде на сыром ночном воздухе!

– В таком случае, я понесу его на руках! – воскликнул индеец.

– Кого? Роусона? – не поверил своим ушам Баренс.

– Да, его! – отвечал спокойно краснокожий, принимаясь заботливо укутывать пленника в шерстяное одеяло.

– Господа! – громко заявил Робертс, обращаясь ко всем присутствующим. – Надеюсь, завтра вы все соберетесь у меня? А теперь пора! Неужто краснокожий в самом деле потащит Роусона на себе?