Андрей Цепляев - Источник (Долг)

Та в свою очередь указала на рукоять индийского кинжала, торчащую из-за широкого кожаного пояса идальго.

— Необычное оружие. Сохраните его. Скоро оно вам пригодится.

Массивная плита вернулась на место, навсегда скрыв фигуру женщины, обреченной до конца времен грезить о прощении за первородный грех, который даровал человечеству свободу.

Дождливым вечером Альвар вышел на берег реки с зажженным факелом и привлек внимание вахтенного на палубе. Спустя некоторое время он уже сидел в теплой каюте с капитаном Пантохой. Увидев идальго живым, старик несказанно обрадовался. За тарелкой горячего супа Альвар в подробностях рассказал капитану историю о том, как его похитили враги, как он попал в храм Сиболы, как внутри пирамиды произошла битва, в ходе которой большинство конкистадоров погибли. Это была чистая правда. Альвару пришлось только приукрасить финал, возведя в абсолют героизм итальянцев. Узнав о гибели дона Синискалько, Пантоха не перекрестился, но тонко заметил, что подчас для таких грешников героическая смерть во имя блага многих является единственной надеждой на спасение души. Напоследок Альвар показал капитану золотую скрижаль, похищение которой должно было лишить демонов силы. Такова была легенда.

Тем же вечером они подняли паруса. Управлять каравеллой, имея в команде троих моряков и кормчего, было непросто, и Альвар помогал соотечественникам как мог. Покинув устье Великой реки, конкистадоры проплыли вдоль побережья Флориды до Игольчатого мыса, а оттуда вышли в открытое море.

Вернуться в Испанию при такой погоде они не могли. Волны и ветер обязательно потопили бы утлое суденышко на полпути к дому. Именно поэтому Альвар решил провести зиму на Эспаньоле. Помимо скрижали госпожа подарила ему мешок золотых безделушек. С их помощью испанцам удалось арендовать старый каменный дом в окрестностях Санто-Доминго, где они и прожили до конца февраля.

По окончании сезона штормов Альвар простился с друзьями. Моряки и капитан решили остаться в Новом Свете. На Эспаньоле нашлись предприниматели, которые охотно приняли испанцев в команды на своих судах. Пантохе же местный рехидор предложил занять место скончавшегося смотрителя маяка. Перед отплытием Альвар подарил соратникам часть золота и взял слово, что те будут молчать о плавании к берегам Флориды до конца дней. Если идальго за победу мог рассчитывать на снисхождение церкви, то остальных свидетелей ждала неминуемая расправа.

Альвар прибыл в Кадис на купеческой каракке в середине апреля и всю следующую неделю провел на постоялом дворе. Первые два дня он не вылезал из постели, заказывал самые вкусные блюда и дорогие вина. Правду говорят, что нет места милее родины. Глядя на каменные башни соборов и дворцов, обходя мастерские, академии, рынки, таверны и виноградники Альвар с упоением вдыхал прибрежный воздух Андалусии. В портовом городке это был солоноватый аромат моря, рыбы и лошадиного навоза. Скорей бы попасть в Севилью и заказать в таверне «Черная бочка» редкий сорт душистого хереса, который для особых случаев хранил ее владелец Фонтан де Гомара. За время плавания Альвар успел подумать о том, что будет делать дальше. Он твердо решил оставить службу в гильдии, завязать с авантюрами и заняться чем-нибудь менее обременительным, например тренировкой рекрутов в каком-нибудь пограничном городке. Хватит с него заказных убийств и смиренных взглядов в присутствии духовенства.

Гуляя по Кадису, Альвар случайно оказался на улице Лас-Кара напротив того самого переулка, где девять месяцев назад впервые встретил Диего де Веру. Сейчас там дружно мочилась группа оборванцев. Интересно, где теперь андалусец? Что он видит и чувствует там, откуда нет возврата? Диего дважды спас ему жизнь и пусть он сделал это из корыстных побуждений, Альвар все равно был благодарен ему. Странно, что он так часто о нем вспоминал. Все-таки между ними было кое-что общее. Они оба были лишены любви родителей, но сами не переставали их любить.

В начале последнего месяца весны Альвар верхом пересек оливковую плантацию под Валенсией. За городом пахло теплой почвой и цветами. Промчавшись по грязной дороге, мимо голых виноградников и рядов бурых кипарисов, он достиг старинной асьенды, окруженной высокой стеной.

Как и раньше мажордом проводил его в патио и оставил дожидаться аудиенции кардинала. Разговор со стариком продлился до вечера. Альвар передал ему золотую скрижаль, рассказал о трагической гибели конкистадоров и о подвиге дона Синискалько Бароци де Алессандро, отважившегося ценой собственной жизни уничтожить дьявольские врата. Кардинал слушал внимательно, поглаживая перстень с чистым сапфиром, часто прерывал, задавал каверзные вопросы и намеренно путался в деталях. Альвар понимал, что его проверяют, а посему держал ухо востро. В конечном счете, старик ему поверил, а потом так долго восхвалял храбрость дона Синискалько, что Альвар всерьез начал опасаться, как бы тот не вздумал причислить мерзавца к лику святых.

На расспросы кардинала о выживших моряках, Альвар уклончиво отвечал, что их осталось немного и, что они остались на Кубе в поисках лучшей доли. Незачем ему было знать, что испанцы рассеялись по колониям и сейчас наверняка здравствуют на одном из островов Вест-Индии с мошнами полными золота. Удовлетворив любопытство кардинала, Альвар получил заслуженную награду. Тогда же идальго узнал о смерти дона Антонио де Вентуры. Старика извела пагубная привычка «вспоминать молодость». Регулярное посещение борделей принесло горькие плоды. Две недели назад Дон Антонио скончался от сифилиса и никакие молитвы и ртутная мазь не спасли убийцу от возмездия.

Попрощавшись с кардиналом и отказавшись под благовидным предлогом от кружки хереса, Альвар покинул Валенсию. Оттуда он направился в Мадрид на кладбище Сан-Сальвадор-де-Круа.

В лучах заходящего солнца Альвар вошел в сосновую рощу. Усевшись на плащ под высоким деревом, он расстегнул пуговицы дублета, достал фляжку с вином и сделал несколько глотков. Отсюда с холма открывался чудесный вид на пригород. Крошечные домики горожан и свежевспаханные огороды, тянулись вдоль торговой дороги Алькала к вратам Мадрида. Птицы смолкли. Ветер стих. Где-то неподалеку в зарослях маквиса журчал горный ручей. Повсюду росла высокая трава. Альвар глубоко вздохнул, наслаждаясь минутами покоя.

Было видно, как из городских ворот выехал всадник. На караковом жеребце он промчался по дороге, оставив за собой пыльный след. Через несколько минут поблизости раздался стук копыт.

Альвар встал и снял шляпу, поприветствовав дона Франсиско де Мойю. На идальго воззрились два глаза: серый и голубой. Бородатый кабальеро спрыгнул с лошади, ответив поклоном. На нем был все тот же черный дублет и поношенные туфли. Чулки он успел обновить. Совсем новые из красного шелка, цвета крови, которая должна была пролиться этим вечером.