Валерий Буслов - Тиша-2 идёт на Запад (сокращенная версия, сетевой вариант =Письма из Океана)

Маркизы –это невысокие горы – не выше Крымских или Хибин. Но те , старые и круглые, а эти молодые и «острые», вздыбленные, взлохмаченные, с пирамидальными пиками и глубокими крутыми провалами. Ландшафт никогда ранее мной не виденный – классическое разрушение стереотипа. Дело в том, что мы привыкли видеть такие горы голыми , с обнаженным камнем. А здешние пики наглухо покрыты густозеленым покровом тропического леса – с очень редким обнажением уже только совершенно отвесных скал. Такой торчащий во все стороны зеленый плюшевый Мишка. С круглой синей бухтой в лапе.

Мы когда-то с Ирочкой предложили сами себе очень незамысловатую классификацию мест где мы были: есть места в которые потом хочется вернуться и есть такие по отношению к которым такое желание не возникает. Здешние места подсказывают значительно более ответственный выбор : есть земли и страны которые вызывают желание в них остаться навсегда и есть такие, котроые такого желания не вызывают. Вылезу в кокпит, посмотрю вокруг и тут же перестаю верить в то что Гоген бежал на Таити от затхлого Парижского мещанства. Ни от чего он не бежал. Он просто не захотел отсюда уезжать. Да простит меня поэт Вознесенский.

Наверное поэтому мы весь свой первый день тут провели между жандармерией – службой иммиграции и банком, где мы пытались заплатить этот пресловутый «бонд» ( 1.700 долларов США в местных тихоокеанских франках для американцев и 2.500 долларов для израильской части команды). Но так и не успели – оформление бонда для одного человека занимает больше часа. Боюсь, что те же потери времени ( помимо ощутимой потери денег на покупку и потом продажу этих легковесных франков) ожидают нас при уходе из Французской Полинезии. Заканчивать будем в понедельник.

Справедливости ради надо сказать , что все эти бюрократические неприятности полностью компенсируются очень доброжелательными и терпеливыми местными людьми. Маркизы, по свидетельству путешественников 19го века, были последним оплотом каннибализма на островах Тихого Океана. А теперь вот тебе и пожалуйста. В высшей степени приятные люди - что в жандармерии , что в банке, что в магазинах, что на улице ( их тут две). Как же их называть –то по-русски: маркизсцы, маркизеты, маркизане или просто Маркизы? Коля Головачев, которого в 1957 году одномоментно со мной выгоняли из ЛИСИ, говаривал, что жителей города Череповца нужно называть «черепавианы».

Тут ведь еще и всем известный и очень осложняющий жизнь путешественников языковый барьер франкоговорящих народов: или по-французски, или никак. А мы ведь гимназиев не кончали. Значит никак.

Ребята пошли в горы смотреть на водопады, а я остался на лодке пописать для вас этот свой роман. Надо включить радио и послушать их на VHF. У них с собой ручная станция и они меня будут вызывать чтобы я их забрал с берега на «Зодиаке».

Я думаю мы здесь еще побудем. А потом я вам про это напишу очередной ПАЛЕЦ.

21 Июня, 2012

Тихий Океан, Французская Полинезия, 120 миль к юго-западу от острова Хива Оа (Маркизы) и 400 миль к северо-востоку от архипелага Туамоту.

Вчера мы ушли с Маркизов и идем дальше на Запад – скорее на юго-запад - к Туамоту. Мы были на Маркизах 12 дней, а надо бы, как минимум, 120 или как тот-же Гоген – навсегда. Есть много замечательно красивых мест на Земле, которые мне удалось повидать и наверняка еще больше таких, которые не видел. Но я точно знаю, что не было еще такого места, с которого бы мне так не хотелось уходить. К этому добавляется осознание полной неадекватности моих попыток каким-то образом объяснить почему это так. Даже и пробовать не стану.

Если помните, начали мы именно с этого острова, хотя по маршруту и по ветрам он должен был быть последним. Так получилось. Это теперь главный остров архипелага. Раньше таким главным был остров Хива Оа. Его нам пришлось пропустить по дороге.

На Нуку Хива мы, после больших затрат времени и хождений между жандармерией – иммиграцией и банком, записались во Французскую Полинезию и начали жить нормально. Надо сказать, что Маркизы – в отношении лодочной рутины – поставили некую точку в том, как эта рутина отныне будет выглядеть. А выглядеть она будет так, что жизнь, когда все (воду, топливо, продукты) можно получить с причала кончилась. На самом –то деле, кончилась такая жизнь еще на Галапагосах, но там, по крайней мере, была налажена доставка всех этих вещей на лодку. Во Французской Полинезии никто ничего не гарантирует. Воду нужно привозить из речек, которые текут в других бухтах, магазины ( если они есть) могут быть за километры и в них может не быть того, что вам надо, а дизеля может не быть вообще. Так что, к сожалению, значительная часть нашего времени ( во всяком случае больше, чем хотелось бы) ушла на перезаправку лодки после длительного перехода с Галапагосов.

Но все ничего. Команда много ходила в горы – пешком и автостопами. Я - по всем этим капитанским и снабженческим миссиям катался на «Зодиаке» между берегом и лодкой и знакомился с маркизанами. Маркизане занимались своими делами, из которых для меня самым интересным был привоз рыбы с моря. Рыб они привозили много и очень – очень больших. Ловят они этих рыб на катушку похожую на спиннинговою, только диаметром в пол-метра и поднимают ее два человека, а крутят мощным электромотором. А теперь представьте себе рыбу, которую ловят на такую катушку. Представили? Вот-вот. Из холодильных ящиков они бросают эти чудовища на столы и начинают разделывать. Ни о каких ножах не может быть и речи. Работают поуметровыми «мачете», с плеча. Требуху бросают в море. И море вскипает бурным и крутым водоворотом. Акулы эти небольшие – их хорошо видно в воде - два с половиной –три метра, не больше. Но какая мощь! И главное – молниеносная реакция – какая схватит требуху первой.

Обычно, те из нас, кто сходит на берег, берут рацию чтобы вызвать ялик . Но накануне рацию не взяли и Эли просто приплыл с берега на «Тишу». Назавтра, глядя на разделку рыбы и вызывающее мурашки по спине акульное представление, Эли задумчиво произнес: «Надо же, а я тут вчера плавал...»

Я, как всегда, искал флаги – на этот раз Маркизского архипелага и Французской Полинезии. А их, как всегда, не было. То-есть, как всегда, были, но, как всегда, не того размера. Случайно , вместо магазина, попал в какой-то дом. Три маркизанки стали меня угощать обедом, а потом одна из них заявила, что не отпустит меня пока мы не найдем флаг. Людовике я думаю было лет двадцать и ,учитывая скромную разницу в возрасте и полное языковое несоответствие, о романе речи быть не могло. Победила дружба. Сначала на Людовикином траке мы поехали в какой-то дом. Дом был открыт настежь, но там никого не было. Тогда мы поехали на работу к хозяину дома на другой берег бухты. Выяснилось, что флаги он делает дома. Хозяин позвонил жене, жена вернулась домой, мы с Людовикой тоже и я купил два маркизанских флага – себе и Сереже ( я его втянул в это собирательство).