Виктор Белько - Морская служба как форма мужской жизни

Подвсплыли на сеанс связи выдали донесение и опять – в глубину.

Лиха беда – начало! Ночью – еще один контакт, а под утро на них попер озверевший супостат, типа «Лос-Анджелес».

Сначала – доклад гидроакустика: – Цель – Пеленг… шум винтов, предполагаю атомная подводная лодка!

Начальник РТС, в голубой «разухе», с курткой комбинезона в руках, полетел во второй отсек, скользнул в рубку ГАС.

«Каштан» взволнованно прорычал: – Цель подводная! Пеленг… Пеленг не меняется!

Дело плохо! Подводные лодки неумолимо сближались! В «Лосе» подводное водоизмещение – 7 тыс тонн с хвостиком, да и скорость – около 30 узлов… а у нас и трех тысяч тонн, вместе со всем содержимым баллонов гальюнов нет.

Возможно его «зацепила» наша авиация, и он уходил от поставленных самолетом барьеров, кто его знает! Он проскочил на бешеном ходу у них буквально над головами. Даже лодку закачало, а шум вращающихся винтов слышала вся команда, поднявшаяся на завтрак. Стало как-то не по себе от такого близкого знакомства!

Потом – еще один, а крайний контакт записали уже на сто первом часу, набрали время контакта вполне уважаемое, где-то рекордное для бригады.

Гидроакустики чувствовали себя победителями. И были вполне готовыми к приему венков и прочих наград. Им даже стенгазету посвятили! С фотографиями! И торт, обильно политой сгущенкой, вручили! Вот этим и ограничились – на награды у равнодушных гобсеков в штабе флота щедрости не хватило…

Причастными к успеху чувствовал себя каждый член экипажа.

Правда, до конца автономки других ярких достижений не было, но все полученные данные подтвердились.

По приходу лодки в базу все материалы флагманский бригады и начальник РТС отвезли куда-то в центральную лабораторию. К удивлению флотской разведки, даже редкую «француженку» за шлейф поймали и уверенно держали!

А дальше – все по-старому – командира, старпома и механика, представили к правительственным наградам, потом что-то сделали не так, а потом представления потеряли. Только командир почему-то этому не удивился!

… А сам метод «Тихой охоты» остался, изучался и даже был включен куда-то в научное издание… О чем Валерий Александрович прочел уже в академии.

… Некоторое время назад встретился я с одним ветераном Северного флота. А рассказов и баек в нем набито по самую горловину, на все случаи жизни. Он и сам как-то порывался писать, но откровенно заявлял – мол, лень-матушка после службы совсем одолела! Вот хочешь – опиши – дарю!

И вот, за рюмкой чая, он как-то рассказал нам про другие измерения – есть оказывается, такие и на нашем славном флоте! Скажем так – во всяком случае – были! И, наконец – охотно разрешил мне доверить его воспоминания всему досужему люду, однако избегая достоверных имен, фамилий, наименований. Так же щедро дал мне право изувечить правду жизни так, как мне заблагорассудится, в свете моих нонешних борзописных увлечений. Так он и сказал. Что я и сделал с удовольствием! Так вот, слушайте, а точнее – читайте и внимайте, что и о чем он мне рассказал:

– Да, мужики, и такое было! А что вы думаете? Дело, как говорится, прошлое, можно бы и приоткрыть завесу тайны. Иных уж нет, а те – далече… Кое-что, я уже немного подзабыл, но, в основном и в главном…. Остальное – тебе, на разгул фантазии.

Значит, все было так: Довелось мне давным-давно, еще в те самые времена замшелого застоя, служить на десантном корабле. Такие старые корабли у нас звали шутливо «лесовозы» – за тип исходника этого БДК при проектировании. Конструкторы разнообразием не баловались, сроки поджимали, а по техзаданию как-то билось и соответствовало… Да и для легенды по запудриванию мозгов вероятному противнику годилось даже лучше…

А эти корабли в Анголу ходили, да и мало ли – еще куда? И вот, в самом начале весны, пошли мы в Загрядье, где всегда отрабатывали посадку и высадку морской пехоты. Как раз к весне молодые механики-водители всех видов плавающей и ползающей боевой и транспортной техники «становились на крыло», и должны были отработать элементы посадки и высадки на десантные корабли. Причем – фактически, а не на тренажерах. Да и многие из них еще ни моря, ни кораблей и в жизни-то не видали ни разу.

Выползли мы на самом малом на знакомую осушку, открыли батопорт, вывалили аппарель. Чай, не впервой! Тренируйтесь, ребята, на здоровье! Нам не жалко! А там уже по всем дорогам техникам построена – и танки, и самоходки, и БТР-ы всех мастей и назначений, да! К этому шоу и все местное население поселка привычное было – детвора все борта облепила, а морпехи гордо им все про свою технику рассказывали – а как же – уже не просто пацаны – суровые воины! Все-таки хоть что-то новое в жизни и в пейзаже поселка.

– Машка! – кричала молодая бабушка малолетней внучке, – а ну, вернись, под танк попадешь!

Та оглядывается на секунду и отмахивается от нее: – Нет, бабуля, это – самоходка!

Вот такие детки были в том поселке! Погуляли мы от скуки по поселку, знакомцев разных поискали, с мужиками пообщались… Да везде, оказывается, как у нас – вахты, море, корабельное железо. Короче – жизнь корабл… эта самая! Ну, согласен – пусть её – корабельная! Долго ли, коротко ли – накатались морпехи вдоволь, мы тоже в погрузке попрактиковались. И у нас-то тоже молодых матросов хватало, так что дело взаимовыгодное, пусть привыкают по боевому расписанию.

По планам выхода предстояло нам еще одно мероприятие – ночные стрельбы по берегу реактивными снарядами и корабельной артиллерией. Учебный-то период к концу двигался, и план боевой подготовки закрывать надо, и всё командование было этим озабочено, как торгаш сроками годности – ежели просрочить с чем, то никакого проку – одни убытки.

Распрощались мы с местными, поблагодарило нас командование морпехов – за хорошую работу. Одно дело делаем – всегда пожалуйста! Настроение – отличное! А что, отстреляемся сейчас по-быстрому, и – в столицу флота, домой! Папа даже внеочередной выходной офицерам и мичманам пообещал, с оговоркой, если нам вышележащее командование еще что-то для развлечения не придумает. Вышли из длиннющей губы Сосновки в ночь – а ночи-то уже всё короче становились. Только выползли за скалистые берега губы – в необъятный Варангер-фиорд, а там косматый туман вдруг подкрался и нас окружил. Вокруг – ни черта, ни огонька не видать, того и гляди в кого въедешь! А что делать – идти надо, все по времени, полигон ждет! Идем исключительно по локации, а штурман еще молодой, мечется то на ходовой, то в свою рубку, всякими другими методами определяется, проверяется. Это не сейчас – глянул в «очко» какого – то спутникового прибора, взял шир-дыр. А тогда штурман – как шаман племени, должен был столько знать всякого разного! А к осени так еще и на боевую к Африке идти, и мудрый отец-командир ему вообще жизни спокойной не давал, да – чтобы здесь потренировался от всей души. «Космоса»-то тогда еще и в помине не было на таких кораблях! Наконец-то пришли – сверился штурман, вроде убедился по ему одному ведомым приметам – мы в полигоне назначенном, доложил командиру уверенно и бодро. Тот боевую прокладку проверил – доволен остался. По кораблю – боевая тревога, контролеры, расчеты всякие по местам. Замполит, вахта народ гоняет, самые ведьмины часы, глаза аж сами слипаются! По постам разгоняют, чтобы кто посмотреть на стрельбу на верхнюю палубу не вылез, да под форс огня не попал. Бывало и такое…