Валерий Самойлов - Операция «РЫ», и другие приключения капитана дальнего плавания Гурова

– Не вопрос, – согласился польский партнер. – Как только подпишем договор с моей оффшорной, вместе и слетаем.

Гуров и Одинцов переглянулись, но деваться некуда – они были ещё не готовы к таким вариантам, а поляки уже давно захватили инициативу в финансовых вопросах. Главное, чтобы расчеты за каждый рейс были сразу – ведь корабль будет работать постоянно, а управлять им будут россияне. Так что, всё под контролем!

В перекуре, Одинцов обсудил с Гуровым кадровые вопросы и зарплату экипажей судов. Капитанам решили выплачивать по полторы штуки баксов, остальным в убывающем порядке, но тоже немало. Матрос второго класса, как и буфетчица, должен был получать пятьсот бакенов. По меркам России 90-х годов прошлого века, это были хорошие заработки.

На кухне пана капитана, выполненной в форме студии, кудахтали жены мореманов. Временами, они заполняли всё кухонное пространство гомерическим смехом. Гуров не выдержал и спросил сквозь приоткрытую дверь:

– Девчонки, какого ляда вы там ржете? Нам тоже хочется повеселиться.

Девчонки опять засмеялись, притом ещё громче, чем было до этого. Потом, нагоготавшись, Аврора пояснила:

– Натали рассказала про циркуль..

При слове «циркуль» обе загоготали навзрыд.

– А что смешного-то? – серьезно спросил Одинцов и своим вопросом рассмешил Гурова, представившего все это наяву. Теперь и тот умирал со смеху. Данеку и самому Одинцову ничего не оставалось, как начать смеяться от смеха присутствующих. Учитывая, что тема обсуждения была исчерпана, все перешли в каминный зал, примыкающий к кухне и создающий иллюзию большого пространства. Удобно устроившись друг против друга честная компания ещё долго веселилась, но в центре внимания был всё тот же Одинцов со следами циркуля на лице. Все шло по накатанному сценарию пьянки, но Гуров вдруг заметался по комнате, нашел лист бумаги и что-то стал быстро писать.

– Что, пан рисует? – поинтересовался Данек. – Очередной замысел?

– Я, кажется, название придумал, – важно ответил пан капитан.

– Название чего? – гаркнула Натали. – Клуба придурков?

– Название того, о чем мы только что договорились здесь и с Ричардом, – вдохновенно заявил Гуров.

– Ну, и? – не выдержала долгих пояснений Аврора.

– Операция «РЫ»! – безапелляционно воскликнул инициатор.

– Почему «РЫ»? – уточнил капраз.

– Потому что РЫ – это рыба! – ответил пан капитан.

– Операция РЫ, и другие приключения сумасшедшего Гурова! – подытожила Аврора. – Звучит!

– Можно уписаться от бурной радости! – прокомментировала свое мнение Натали.

– Да, можно., - воскликнул Одинцов, ища поддержки глазами у Одинцова. – Капраз!

– Я воль! – откликнулся капраз.

– Почему я воль, мы же с англичанами., - заметила Аврора.

– Потому что он немецкий в школе изучал, – сказал Гуров. – Отдать концы! Капраз!

– Я воль! Баковым на бак! – завопил Одинцов. – Ютовым на ют! По местам стоять! С якоря сниматься! Торпедные аппараты к бою!

– Кстати, – заметила военно-морская Натали, – свежий анекдот про торпеду слыхали?

– Натали?! – упредил капраз. – Веди себя прилично, мы ж не дома.

– Это современный, приличный анекдот, – уточнила Натали.

– Пусть травит! – скомандовала Аврора.

– Так вот, – начала Натали, – наши, некоторое время назад, наши военные таки опять задружились с американцами.

– А., - встрял Одинцов, – да, это приличный анекдот.

– Когда я говорю, – строго сказала супругу и всем присутствующим Натали, – в кают-компании молчат!

– Молчим! Молчим! – отреагировал Гуров за всех.

– Гуров, – в поучительном тоне сказала Натали. – Когда ты станешь офицером?

– Капраз? – засуетился Гуров, ища поддержки у Одинцова. – Капитан парохода – не офицер?

– Офицер, офицер, – подтвердил капраз. – Натали, давай без разборок.

– Н-да, – продолжила Натали. – Так вот, на американском авианосце капитан инструктирует: Щас русская подводная лодка всплывет рядом с нами. У нас на борту будет совещание.

Имейте ввиду, русские еще не остыли после прежних наездов НАТО-вцев, и там командир своеобразный, – Натали кивнула в сторону Одинцова, любит, чтобы все было красиво, чтобы все было покрашено.

Капраз удовлетворительно покивал головой, и тут Натали вдруг резко и громко завопила на весь каминный зал:

– Поняли, мать вашу раз туды?

Все от неожиданности кинулись в рассыпную, кто куда. Гуров спотыкнулся об ковер и с грохотом рухнул на пол. О тугку Гурова зацепился Данек и также занял нижнюю позицию «к бою». Аврора спокойно заметила:

– Какие все нервные.

– Йес, сэр! – спокойно ответил капраз, привыкший к выходкам супруги.

– Нес! Нес! – ответил Гуров, поднимаясь с ковра и волевым усилием ставя Данека в вертикальное положение.

– Не хватало мне в России еще заикой стать, – произнес вежливый Данек.

– То-то же, – продолжила Натали. – Всплывает наша субмарина, на мостик вылазит русский командир. Ему кричат с авианосца: Хэллоу рашен?

– Что?! – наступила очередь проорать Одинцову. – Хре-но-во покрашен? Торпедная атака!

Эти вопли военно-морской парочки уже приняли в привычном понимании – никто никуда не упал – так, немного присели.

– Ну и семейка! – заметила Аврора.

– Даешь атаку., - раздался четкий звук громкого пука Натали. – Торпеда попала в цель! Натур продукт!

– Всем вниз! – прокомментировал Одинцов, отмахиваясь от запашков Натали. – Погружаемся!

– Кстати, – спросил у Одинцова Данек, зажимая нос, – там, на подводных лодках пукают?

– А як же, – уверенно произнес капраз. – Еще как пукают, но состав воздуха таков, что как-то не замечаешь.

Всем оказалась интересна тема пука под водой, но ненадолго. Капитан Гуров взял бразды правления в свои руки и произнес:

– Прения по пукам закончились. Будем рыбачить, бу-м, бу-м!

– Обмыть надо, – веско заметила Аврора, доставая большой бутыль с золотым корнем. – Иначе пролетим, как фанера над Парижем!

Капраз перехватил у Авроры бутыль и разлил по рюмкам, причем в очень равных количествах. Данек присел, кивком подтвердил равнозначность налитого и по этому поводу заметил:

– Как у вас говорят: «Глаз – алмаз!»

Гуров вновь засуетился, как это было перед изречением названия их операции, встал на табуретку и произнес:

– Щас, погодите, сочинил, кажется, под Маяковского. Ей уже н-р-равилась щетина на щеках, и запах р-рыбы в грубых руках.

– За грубые мужские лапы! – выстрелила Натали, поднимая бокал.

– К которым прилипают денежные знаки! – вклинился капраз и вместе с паном капитаном и присоединившимся с польской стороны Данеком, заголосили:

– Ура-Ура-Уря-я-я!

В двери появилась голова Марека с вопросом:

– Предки, вы что тут обалдели?