Валерий Самойлов - Операция «РЫ», и другие приключения капитана дальнего плавания Гурова

– Пока, четыре БАТМ-а.

– Значица так! Ваши суда лопают по двадцать одной тонне мазута в сутки, – вслух начал подсчет Одинцов, соответственно показывая свой профессионализм в топливном бизнесе. – Умножаем на четыре парохода и на двадцать пять суток лова – получаем две тысячи сто тонн мазута в месяц, плюс вспомогачи – это ещё тонн триста соляра на четверых. Так?

– Вы мне уже интересны, – вместо ответа произнес москвич. – Так будет танкер или нет?

– Сроки?

– Вчера!

– Замечательно! Так вы и договор готовы подписать на эту поставку? – поинтересовался Одинцов.

– Зачем же на эту. Подпишемся на год, но с штрафными санкциями в ваш адрес – за срыв поставок продукта по графику бункеровок. Согласны?

– Согласны! – вклинился Гуров, протягивая руку москвичу. Тот пожал руку, но когда дело дошло до рукопожатия с Одинцовым, капраз заметил:

– Но, сначала разберемся. Дайте дислокацию судов, а мы попытаемся сообразить, как нам начать свои поставки. Кстати, вы, на чем вывозите свою рыбку?

– Да, пока не на чем. Мы ловим-то вторую неделю.

– Ваня, – обратился Одинцов к Гурову, – свяжись с Данеком, узнай как там наша «Омега» поживает?

– А что она и товарное топливо берет? – поинтересовался москвич, протягивая мореманам свои визитки.

– «Пузатик» – то? – на старый манер воскликнул Гуров. – Ещё как берет.

– Конечно, двух тысяч там не будет, – пояснил Одинцов, – но полторы, с учетом срока «вчера», постараемся сделать. Но, одно условие!

– Я вас внимательно слушаю!

– Рыбу грузите только на «Омегу»! Мы сделаем для вас скидку.

– Сколько же вы хотите за тонну перевозки из Торсхавна в Калининград?

– От Фарерских островов-то? Пятьдесят пять! – осреднил Одинцов с учетом прежних ставок на перевозки рыбы из северо-восточной Атлантики.

– Нормально соображаете! Согласен!

– С штрафными санкциями? – непременул уточнить Одинцов, подмигивая новому рыбному олигарху.

– Обязательно! – подмигнул тот в ответ.

– Будем у вас завтра, – подвел черту капраз и обе стороны, удовлетворенные этим разговором, разошлись ровно на сутки. Началась лихорадочная работа.

Центр напряжения, куда стекалась вся информация, сместился в кают-компанию пана капитана. На его знаменитом штурманском столе тут же появилась карта Северного полушария и сделанная лично Одинцовым табличка с претензией на захват мирового господства. Само собой, что главный критик мореманов, Аврора, принеся заваренный ею чай, не могла так просто пройти мимо, не сделав очередного крейсерского залпа.

– И-ё! Опять в бывшей Восточной Пруссии фюреры завелись! Это ж надо дойти до такого маразма. Читаем: «Центр стратегического планирования по захвату морских коммуникаций»! Гуров, с его рыболовным мышлением, до этого бы не дошел. Термины, академические небось? Из прошлой жизни?

– А как же, – спокойно отреагировал Одинцов. – Ты, Аврора, пойми. Если мы с паном капитаном не будем ставить перед собой большие цели, то так и будем кувыркаться в Балтийской луже.

– В Балтийском море, – подправил Гуров, но это было и так понятно.

– Да, ставьте, что хотите. Только не зарывайтесь! Вот я о чем.

– Спасибо, сударыня, за совет, – заигрывающе произнес Одинцов и Аврора, царственно взглянув поверх сидящих за столом мореманов и виляя задом, удалилась. Как только захлопнулась дверь, Гуров прокомментировал:

– Сказал бы я., но некогда. А как посмотрела-то? Видал? Новая дворянка, мать её за ногу!

– Надо заметить, в чем-то, она несомненно права, – нежданно негаданно выдал Одинцов. – Планируя бункеровки в океане, нельзя забывать Калининградский канал. Особенно иностранцев. Они берут в основном соляр, понемножку. Но с учетом возврата НДС за экспорт и ненадобности платить пошлину при данных операциях, получается неплохая прибыль, я тебе скажу.

– Сколько, примерно?

– Смотри, НДС – это двадцать процентов. Если с бункеровкой ты продаешь за триста долларов, то по этой статье доходов получается целых пятьдесят долларов на тонне. Даже, если прибыль – два-три доллара, то представь?

– Ехандри! Что ж ты раныне-то не подсчитал? – возмутился Гуров. – Это же пруха! Да ещё какая?!

– Тут есть один момент. Возврат по НДС-у может идти долго – до полгода. Такую отсрочку может себе позволить только крупная нефтяная компания. Потому что, как правило, наши российские заводские цены на дизельное топливо не соответствуют мировым и подавляющая часть подобных операций идет в убытке, но за счет НДС образуется прибыль. Как ты видел – не маленькая. При наших предыдущих оборотах, зависимых от кредитов, мы себе этого позволить не могли. Сейчас, работая в крупной компании – другое дело. Грузи и продавай – первоначальный убыток всё равно окупится итоговой прибылью! Есть ещё другой момент.

– Ну и?

– Как у тебя с английским?

– Ты ж знаешь, без проблем. А щё?

– Имей в виду Ваня, тебе придется балакать – по полной программе. Я буду только поддакивать – и то на немецком. Готовься!

– Ай эм реди! – с максимально английским акцентом произнес Гуров и на всякий случай перевел:

– Я готов!

– Я воль! Я тоже!

Они понимали друг друга с полуслова.

Полночи мореманы что-то рисовали на карте. Вторую половину ночи стучала печатающая машинка. Когда они, очумевшие, выползли в коридор, чтобы расстаться и немного поспать, Одинцов держал в дрожащих руках разра-ботанные ими документы: «План развертывания танкеров от Калининграда до Архангельска» и «Сводную таблицу бункеровок». Все замечания Авроры были учтены.

Утром на домашний телефон Одинцова позвонили. С просонья, он не врубился и уже хотел послать звонившего в тридевятое царство, но, «придя в меридиан», понял, что звонит их вчерашний компаньон из славного города Москва, с простой русской фамилией Ширинкин. На его визитке так и написано Ширинкин Ярослав Николаевич. Фамилия, прямо скажем, своеобразная. Поэтому, он и объяснение дал, соответствующее. Мол, «ширинка» – это старинный на Руси наряд: цветной платок или косынка. И у Александра Сергеевича, разумеется, Пушкина, даже есть стихотворение на этот счет, где так и говорится:

«А цыганочка-то пляшет,

В барабанчики-то бьет И ширинкой алой машет,

Заливается – поёт.»

Так вот, господин Ширинкин, за то время, что они расстались, обзвонил всех своих друзей-рыбаков, в основном северян, и нацарапал приличный, по количеству желающих, список из нуждающихся бункероваться. Когда он, количество тонн, просуммированных простым арифметическим методом, умножил, на заложенные им для самого себя пять долларов прибыли с тонны, получилась неплохая цифра из ничего. Ох, уж эти москвичи, ведь умеют быстро смекать что к чему. Оно и понятно – ритм жизни такой. Побывайте в Москве, будучи из провинции, и вам тут же захочется домой. Это ж какой-то муравейник – все куда-то бегут. За деньгами, наверное. Сколько ж всего народу в Москве вот так бежит каждый день – толком никто не знает. Говорят, миллионов двадцать – не меньше.