Олег Кондратьев - Не гневи морского бога

Стреляли исключительно из подводного положения при заполненных водой ракетных шахтах и волнении моря не более пяти баллов. Интервал между пусками ракет в залпе составлял 8 секунд. После отстрела четырех ракет подводная лодка выходила из коридора стартовых глубин. Еще бы! Физику Архимеда все учили. Из уравновешенной на определенной глубине субмарины мгновенно отделялась «чушка» длиной почти 10 метров и весом более 14 тонн. Что произойдет? Конечно, лодочка взбрыкнет и взовьется, как пришпоренный боевой конь. А через 8 секунд еще одна «чушка», потом следующая…

И летит птица-лодка из пучин сумрачных неровными скачками к благословенной поверхности. Почему «неровными»? Да потому, что никто тебе на практике не обеспечит расчет «прыжка» на…дцать и более метров вверх с нулевыми параметрами! И крен будет, и дифферент появится. А тут новый «плевок»… И пошло-поехало в геометрической прогрессии. Великое это искусство: суметь одержать лодку на ровном киле во время ракетного залпа! Потому и отводится уже от нескольких минут до получаса на дифферентовку между залпами.

Эх, да и эта беда не самая главная. Генка машинально почесал затылок. Все его умозаключения – да и то с переменным успехом – можно было отнести к только что сошедшей со стапелей лодке, у которой все цистерны чисты и целехоньки, трубопроводы надежны, а захлопки, заглушки и вентили исправны; насосы добросовестно качают положенные кубометры воды, причем в нужное место и необходимом объеме.

«Поработали, конечно, грандиозно, а ведь все равно… Что там вещал Вовка Прудников о дерьме и конфетках?»

………………………………………………………………………………………..

«Раз, и два, и три, и четыре… Разворот на 180 градусов через левое плечо… И обратно: раз, и два…»

Соловьев ни о чем не думал, а просто неторопливо шагал по проходной палубе третьего отсека, и единственным напряженно контролируемым им сейчас чувством оставался слух.

Палуба была прямой, пустой и длинной, шагов двадцать. Но только эти восемь в самой ее середине, по четыре в обе стороны от спускающегося сверху короткого крутого трапа, позволяли слышать всё происходящее и произносимое в центральном посту подводной лодки.

«По местам стоять, к погружению!»

«Убери на фиг этого долбо…ящера! Куда-куда, да хоть в жопу! Я сказал, за “Вольфрам” (пульт дифферентовки) сам сядешь!»

«Боевая тревога! Ракетная атака!»

«Уйди на х… старпом! Не стеклянный!»

«Ракетчики, доложить о готовности к пуску!»

«Механик… твою мать! Какого черта крен?!»

«Никак нет, стоим на ровном киле!»

«Я что, по-твоему, слепой в задницу?! Вон, куда стрелка хренометра прыгнула!»

«Это рулевой!»

«Вторая шахта готова!»

«Боцман! Прекрати подпрыгивать в кресле!»

«Никак нет, я…»

«Вот потому и рули у тебя болтаются, как сиськи у бабы раком!»

«Штурман, акустик, где доклады?!»

«Товарищ капитан 1-го ранга…»

И неожиданный густой бас интенданта по громкой связи:

– Центральный! Ответьте камбузу! Обед накрывать?

После секундной гробовой тишины вниз по трапу резвым дельфинчиком нырнул старший помощник командира, оглашая отсек ревом обезумевшего самца гориллы, только что укушенного крокодилом за левое яйцо. Правое ему уже командир по пути успел оторвать. На предусмотрительно вжавшегося в переборку Соловьева брызнули капли раскаленной слюны с легкими вкраплениями человеческого словоизъяснения:

– Я сам… сейчас тебя… пиз… попоной накрою! Язык вырву на…! Руки отх… фигачу и в жопу засуну-у-у…

«Внимание в центральном! Готовность к старту…»

Все, как обычно. Пока. Тьфу-тьфу-тьфу!

Конечно, пользуясь своим привилегированным положением флагманского специалиста, Генка мог по боевой тревоге находиться в любом месте корабля и центрального поста в частности, но, к чему путаться под ногами и руками? Его зона ответственности оставалась там, на протяжении практически всех отсеков подводной лодки, среди нескончаемого множества агрегатов, устройств, механизмов, электрических щитов и распределительных коробок, обеспечивающих работу главной энергетической установки и ход субмарины.

И без излишней скромности он мог сейчас констатировать, что работа «его бригады» была произведена выше всяких похвал. За весь 16-и часовой переход в полигон для ракетной стрельбы не было ни единого сбоя в работе реактора, ни разу не сработала даже предупредительная сигнализация! Такое состояние 413-я, пожалуй, знавала лишь в первые два-три года после схода с заводских стапелей. И то навряд ли. Потому что помимо безукоризненно отлаженной техники её продолжали сейчас чутко контролировать пять пар, безусловно, самых надежных на флоте рук. Оставалось лишь, чтобы…

«Раз!» Точнее, «один». Еще точнее, одна.

Палуба под ногами вздрогнула. Многотонная субмарина рванулась вверх на десяток метров, освобождаясь от первой 14-тонной ракеты. Счастливого пути!

Вот только… Генка быстро подошел к носовой переборке, где был укреплен механический кренометр. Та-а-ак, жаль, что он не ошибся: крен на правый борт действительно был. Небольшой, в общем-то, наверно, допустимый. Но он не желал исчезать! Наоборот, воздушный пузырек в приборе, чуть-чуть сдвинулся еще дальше влево. И это после того, как командир электромеханической части, с максимальной скоростью щелкая переключателями клапанов на «Вольфраме», одерживал подводную лодку в новом для нее положении. По предварительным расчетам крен обязан был исчезнуть.

Спокойно!

Если бы ракета была единственной, на такую мелочь можно было и внимания не обращать. Мало ли какая задержка в дифферентовке, отойдет с минуты на минуту. Но в запасе между выстрелами были не минуты, а всего лишь 8 секунд! Хотя на эффективность стрельбы и точность попадания такой крен вряд ли повлияет. Да и ракетчики успеют подсуетиться.

Нет, похоже, не успеют. Все равно насрать! А вот после второй болванки крен уже может скакнуть в недопустимый сектор. И дальше – больше…

«Два!»

Новый толчок палубы. Еще выше вверх, к границе установленного коридора стартовых глубин. А что с креном? Ведь стрелять должны были, используя ракетные шахты в шахматном порядке. Так и есть: корпус лодки ощутимо качнулся в другую сторону, влево.

Чересчур ощутимо! Наверно, совпали результаты первой дифферентовки с вылетом второй ракеты, отсюда и…

Пи… обормоты, …мать! Прямо тебе аттракцион «Качели» в Парке культуры!! А впереди еще два залпа! Перепутали боевую субмарину с прогулочной яхтой, козлы?! Да здесь же вся техника имеет свои ограничения по крену для безаварийной работы. И для некоторых механизмов эти ограничения весьма строги! Что там творится?!

Генка от носовой переборки ринулся к трапу, ведущему в центральный пост. Уже на предпоследней ступеньке он почувствовал очередной сильный толчок.