Нина Запольская - Жареный козлёнок бокора Вальдеса

– Ах! – воскликнул вдруг Томас. – Как бы я хотел поплыть с вами!

– Ну, так в чём дело?.. Пойдём, – сразу же предложил капитан.

– У тебя на борту не хватит места, – быстро ответил Томас, бледно улыбаясь.

– Пойдём на двух кораблях! – выпалил капитан и добавил с надеждой: – Ты возмужаешь, похудеешь… Море – оно меняет всех.

Томас оторопело, стёрто улыбался, исподлобья вглядываясь в друга детства своими пристальными тёмными глазами. Потом он медленно, словно бы нехотя сказал:

– Нет, Дэн, ничего не получится… Сьюзен меня не отпустит.

– Ты просто сам не хочешь, – сказал капитан сердито и прикрыл глаза.

– Может быть, – тихо ответил Томас.

Он встал и заходил по комнате.

– Но ты не знаешь, сколько мне ещё надо всего сделать, – сказал Томас. – Сколько у меня замыслов! Мне иногда кажется, что я и родился на этот свет для того, чтобы прославить английскую мебель. Что моя женитьба и мои дети – это всё так… Между прочим!

– Ну, ты скажешь тоже, – поражённо пробормотал капитан, глядя на Томаса во все глаза.

– Да, ты просто всего не представляешь, – сказал Томас.

Он остановился, посмотрел на капитана и вдруг начал рассказывать, воодушевляясь с каждой минутой всё более и более:

– Во Франции, ты знаешь, вся мебель покрывается позолотой или сплошной краской – белой, голубой или розовой… У нас, в Англии, всё больше в моду входит мебель из красного дерева, только слегка покрытого воском для выявления текстуры древесины. Я хочу соединить в современной мебели наш английский готический стиль с китайским стилем… Ты увидишь, какое это будет чудо! Только надо меньше массивности!.. Надо поработать над пропорциями в сторону лёгкости и изящества!.. Моя мебель будет с капризно изогнутыми, но очень конструктивными и удобными формами. А ещё – совсем немного лепестков, раковин и завитков!

Капитан восхищённо глядел на раскрасневшегося друга. Капитан всегда любил эти моменты, когда молчаливый и застенчивый Томас вдруг начинал рассказывать о чём-то своём, близком и волнующем, и тогда он преображался, и даже лицо его делалось вдохновенно и красиво.

Между тем, Томас продолжал говорить, плавно разводя руками по воздуху:

– Ножки мебели для сидения – в виде изогнутой птичьей лапы, опирающейся на шар! А может быть, на львиную лапу!.. Главное – никогда не повторяться в своих замыслах. А это так трудно, на это уходит масса времени. У меня теперь есть собственные мастера, но подчас бывает легче вырезать деталь самому, чем объяснить другому резчику, что ты хочешь.

Тут Томас словно бы запнулся и сказал, уткнувшись в пол:

– Я знаю, что я выгляжу скверно… Я толст и кажусь старше своих лет… Да и здоровье у меня.

Томас опять замолчал и жалко растянул губы в странное подобие улыбки.

– У меня немеют руки и уже отнимались пальцы на левой руке, – сказал он вдруг и тут же добавил: – Это, наверное, оттого, что я сидел всю жизнь, скрючившись, согнувшись, и резал мебель, да и сейчас режу… Поэтому я и толстый. Но понимаешь… Мне как-то совсем неважно, как я выгляжу.

Капитан молча сел. Тут в дверь постучали, и когда Томас, порывисто обернувшись, разрешил войти, в гостиную проскользнула служанка и сказала чуть слышно, что стол к обеду накрыт, и госпожа просит джентльменов в столовую.

Томас Чиппендейл поспешно улыбнулся.

– Пойдём, Дэн, пообедаем, – сказал он. – Ты же знаешь, у меня за столом по-простому, не то, что у сэра Джилберта Хескота.

– Это твой основной заказчик? – спросил капитан, поднимаясь.

– Да, я сейчас делаю ему мебель для его дома в Фулхэме, – ответил Томас. – Иногда он приглашает меня отобедать… Так у него за столом так много приборов, что кажется – помешай чай не той ложечкой, и он будет не сладкий.

Томас направился к двери. Капитан пошёл за ним со словами:

– Том, если ты позволишь, я не останусь к обеду… У меня сегодня есть ещё одно маленькое дело.

Томас обернулся и вгляделся в друга. Видимо, он что-то прочитал у него в глазах, потому что быстро спросил:

– Женщина?

Капитан чуть отвёл взгляд, словно не зная, что сказать, потом пробормотал немного смущённо:

– Да… От тебя ничего не скроешь.

****

Элен была необыкновенна красива и нежна.

А ещё она много говорила, когда они не были в постели. Нет, она хорошо говорила, умно, порой забавно, но она говорила беспрестанно, словно старалась не умолкать специально, словно боялась, что когда она замолчит, то возникнет та пауза, от которой им двоим вдруг станет неловко… А может быть, она хотела развлечь его! И, наверное, поэтому, она говорила и говорила, перемежая фразы взрывами смеха, захлёбываясь в этом смехе, весёлом и радостном, перебивая себя и, казалось, не слушая себя и не слушая его, и скоро капитан переставал отвечать ей что-либо, он только смотрел на неё и улыбался, и думал, как хорошо будет, если она вдруг замолчит, и как хорошо, когда люди умеют молчать, даже находясь вдвоём, и особенно, находясь вдвоём, потому что вдвоём слова не всегда нужны.

Вот и в этот раз, молча, с улыбкой, выслушав всё, что Элен говорила ему и пробыв у неё время, отвечающее приличию, капитан простился и поехал к себе в гостиницу.

Ночью он увидел сон: к нему в дом пришла Элен и стала что-то рассказывать. Какие это были слова – если он даже и помнил сначала, то забыл тут же, в первое мгновенье после пробуждения… Но что он запомнил совершенно определённо, так это её уши. Они были закрыты причёской – длинными волосами, серыми и невыразительными, словно седыми, которые сбились с одного бока и приоткрыли ухо. Ухо у Элен было двухслойное, и даже многослойное: её ушная раковина была скручена и вырезана лепестками, как половинка кожаного цветка телесного цвета. И это было очень противно.

Больше капитан у Элен не был, а через два дня, закончив все свои дела в Лондоне, он выехал в Бристоль.

****

По приезде в Бристоль капитан огорошил мистера Трелони своей новой идеей.

– Мне пришла в голову мысль отправиться в Вест-Индию на двух кораблях, – сказал капитан.

– На двух кораблях? – переспросил мистер Трелони, словно он не расслышал слов капитана.

– Да, Джордж, – подтвердил капитан. – Этакой маленькой Непобедимой Армадой. Нам всегда этого с вами так не хватало, вспомните!

Сквайр проговорил неуверенно, в раздумье, словно советуясь:

– Идти на двух кораблях с разным тоннажем, с разной скоростью и с разным управлением из-за грузов?

– Да, я знаю… Это сложно, – ответил капитан. – Но зато сулит большие преимущества в обороноспособности.

– Ну, если в обороноспособности, – повторил сквайр и добавил неуверенно. – Вторым кораблём может быть «Король Эдуард»… Пока вы были в Лондоне, он вернулся с грузом какао и сахара с Ямайки. Кстати, его капитан Ричард Слоу должен сейчас прийти ко мне. Вы же с ним знакомы?