Валентин Пронин - Завещание мессера Марко (сборник)

Через месяц каравеллы вошли в устье реки, где в прошлый раз, плывя на север, они сожгли вспомогательное судно «Сао-Михаэль». Тогда же поставили здесь «падрао» из мачты судна. Начали мирно торговать с местными дикарями, танцевали и веселились, но внезапно рассорились. Остов сгоревшего корабля так и стоял на берегу залива. Не тронут был и столб с крестом и надписью на верхушке.

Никто из негров не появлялся на этот раз. Это было очень досадно, потому что Васко да Гама предполагал раздобыть провизию. Направить отряд в глубь неизвестной и неприветливой земли он не решился.

Пришел рыжеватый жилистый Алонсо.

– Осмелюсь напомнить, ваша милость, про островок, где водятся тюлени и птицы без крыльев, – сказал боцман веселым голосом. – В тот раз мы заготовили много мяса. Надо бы найти этот островок, ваша милость.

– Скажи сеньору Мартинешу, чтобы он снарядил шлюпки для охоты. Будешь его помощником, боцман. Надеюсь, все у вас получится удачно. – Командор ободрился: намерение раздобыть пропитание для команды стало осуществимо.

Снарядили шлюпки и матросов с топорами и копьями. Островок, где находились тюленьи лежбища, отыскался довольно быстро. Целых три дня португальцы били животных, солили и вялили тюленье мясо и мясо пингвинов. Запасали пресную воду. Отправились дальше с уверенным настроением сытых и окрепших людей. От свежей воды и мяса некоторые больные почувствовали себя лучше. Только Пауло да Гама выглядел болезненным и унылым, хотя старался не показывать своего недомогания. Временами его мучил сильный кашель.

Через неделю матрос увидел с верхушки мачты высокие горы с плоскими вершинами. Все поднялись на палубу и молча наблюдали, как каравеллы огибают мыс Доброй Надежды. Васко да Гама подумал, что, проплывая здесь год назад, португальцы подтвердили это название, надеясь найти давно вожделенный путь в Индию. И вот они нашли его. Только теперь половины команды не было на кораблях, да и кораблей из четырех осталось два.

Крайняя южная точка Африки скрылась из глаз. Васко да Гама раздал матросам яркие ткани, подаренные султаном Мелинди, и приказал им самим сшить одежду, чтобы приплыть в Лиссабон в праздничных нарядах. Рядом с ним теперь все время находился Пауло. Командор смотрел на брата со скрытой тревогой. По утрам Пауло с трудом поднимался с постели. Дул холодный ветер, и Пауло дрожал от озноба.

Командор всегда был очень привязан к старшему брату. Они вместе делали первые шаги как моряки и воины. Под предводительством отца Эстевао да Гама оба участвовали в знаменитой осаде Танжера, когда португальцы освободили город от марокканских мавров. А это плавание, общие опасности и заботы, принимаемые совместно решения сблизили их, многое повидавших мужчин, еще сильнее.

– Почему ты не пьешь горячее вино с медом? – спросил Васко да Гама брата. – Монсаид советует тебе делать это трижды в день.

– Я пью, – насильно улыбаясь, стараясь выглядеть бодрее, ответил Пауло. – Кто же откажется от вина? Как бы мне из-за этого не стать пьяницей.

– Не шути, Пауло. Я вижу: ты хорохоришься. Однако в груди у тебя хрипы. А сам ты очень похудел. Монсаид и лоцман Ахмед говорят – тебя надо растереть теплым тюленьим жиром. И оденься теплее.

– Ох, уж эти мавританские рецепты!.. – шутил Пауло. – От меня будет вонять, как от матросского сапога. А кутаясь, я стану похож на престарелую деревенскую кумушку…

Васко да Гама все же надеялся, что брат, всегда такой смелый и выносливый, поправится, вернувшись на родину. Надо было спешить, тем более, что и другие больные снова стали слабеть и умирать.

По счастью, в это время ветер дул попутный и, наполняя паруса, резво гнал каравеллы вдоль зеленого берега. Но, чтобы сократить путь, командор приказал уйти от берега в открытое море. Лоцманы из Мелинди стояли без дела – они не знали этих мест. Теперь португальцы сами вели свои корабли.

Попутный ветер дул неделю, потом настал штиль. И опять, создавая влажную духоту, тропический океан едва катил от горизонта до горизонта однообразно-пологие волны. И снова в сонной истоме чуть покачивались казавшиеся уязвимыми и хрупкими, как скорлупки, каравеллы измученных мореходов.

Также неожиданно штиль сменился штормами. Неделю волны трепали и окатывали чуть не до верхушек мачт истерзанные корабли. Во время бури моряки с «Сао-Габриэля» потеряли из виду «Беррио». Как было заранее условлено с командором, Николау Коэльо направился прямо в Португалию.

Зайдя на острова Зеленого Мыса, «Сао-Габриэль» поплыл дальше. Пауло с постели больше не поднимался. Когда к нему в каюту кто-нибудь заходил, он спрашивал, какой ветер, всей душой стремясь к родине, где надеялся выздороветь. Васко да Гама старался чаще находиться рядом с братом. Но они почти не разговаривали, не привыкнув проявлять нежные чувства. Командор понимал, что бесполезно выражать сочувствие и произносить пустые слова. Он видел: брат совсем плох.

Наконец «Сао-Габриэль» достиг Азорских островов. До Португалии было совсем близко.

Васко да Гама передал командование кораблем суровому Жоао да Са и нашел другую каравеллу, чтобы перевезти умирающего брата на остров Терсейру. Там находился францисканский монастырь.

– Обязательно везите больного в монастырь, командор, – с огромным уважением и приличествующей печалью советовал капитан местной каравеллы. – Я слышал, будто кроме духовного окормления и утешения монахи могут оказать медицинскую помощь.

Пауло с трудом подняли с постели, вынесли из каюты и долго не могли опустить в лодку, которая то взлетала на волне, то скатывалась, как в провал, между волнами. Вместе с Пауло отправился и Васко.

Перед отъездом проститься с Пауло да Гама пришли Жоао да Са, Альвариш, Аффонсо, Нуньеш и Монсаид. Пришли и матросы: боцман Алонсо, его приятель Дантело и те, кто остался от команды «Сао-Рафаэля». Некоторые из них потихоньку плакали и крестились. Чувствуя приближение смерти, Пауло да Гама вяло простился с товарищами и безучастно глядел на исчезавший вдали силуэт «Сао-Габриэля».

Каравелла, на которую перешли братья, отплыла на остров Терсейру. Все незнакомые люди, окружавшие их, знали о блестящем завершении плавания в Индию. Моряки выражали глубокое уважение командорам, совершившим такой небывалый подвиг, и старались хоть чем-нибудь им услужить.

На Терсейре Васко да Гама нанял носилки для брата и коня для себя. Остров, возделанный колонистами и черными рабами, был достаточно застроенный, зеленый и чистый. Настоятель монастыря встретил их у ворот, извещенный о прибытии мореплавателей. Во внутренних двориках и галереях было прохладно, цветники благоухали розами, виноград вился по высокой стене.