Леонард Карпентер - Конан из Красного Братства

Филиопа уже не кричала, только содрогалась при каждом ударе. Истерзанная, окровавленная плоть еще реагировала на боль, тогда как сознание девушки почти угасло.

Оливия прекратила избиение и стиснула кинжал, поскольку с палубы донеслись дикие вопли и шум борьбы. Затаив дыхание, пиратка прислушалась к топоту ног. Поблизости грохнулось чье-то тело. Внезапно дверь широко распахнулась, и на пороге возник незнакомый высокий мужчина в темном облачение и черном тюрбане. Правой рукой воин покачивал кривую саблю.

— Кто ты такой? Убирайся отсюда или мои люди порвут тебя на куски! — держа наготове бич и кинжал, Оливия прикинула расстояние до стола, где остался лежать арбалет.

— Твои люди? Неужели? — смуглый туранец развеселился.

Сверху опять истошно завопили.

— Как раз именно их сейчас разбирают по кусочкам. Скоро головы твоей шайки украсят ворота дворца Йилдиза.

— Вранье! Ты не выглядишь офицером, скорее похож на имперского аристократа! — Оливия тянула время, незаметно приближаясь к столу. — Мы раньше не встречались?

— Да. На борту «Гиацинта»! — мужчина одним прыжком достиг стола и ударил по нему саблей. Тетива арбалета лопнула, болт упал на пол.

— Меня зовут Халид Абдал, — громко представился вельможа. — Тот самый, кого вы ограбили и унизили. Я пришел взять голову разбойника Амры и вернуть то, что мне принадлежит. Удивительно, — заметил он, рассматривая обнаженную, избитую девушку, — как пираты обращаются с заложниками, предназначенными для выкупа.

— Господин Халид, хозяйка Филиопа мертва, — прошептала связанная пленница, горько заплакав.

— Слыхали. Новость не стала неожиданной, учитывая жестокие нравы пиратов, — Абдал многозначительно посмотрел на Оливию, потом обратился к ее жертве: — Что ж, Сулула, верная служанка… Будучи рабыней, ты назвалась высоко рожденной, чтобы избавить мою кузину от похотливых негодяев. Невольница в одеждах госпожи сумела отвлечь внимание предводителя морских разбойников…

— Амры здесь нет, — прервала Абдала Оливия, тоскливо глядя на свой испорченный арбалет. — Можешь его не искать. Имея другое судно и надежных людей он сам тебя отыщет. Следовательно, прояви благоразумие и не причиняй мне вреда. Лучше уйди и забери эту невольницу.

— Нет, Оливия, — Халид Абдал не без удовольствия отметил, как побледнела женщина, услышавшая свое имя, — девчонка мне не нужна. Тызаинтересовала меня, когда я увидел тебя впервые! — он протянул вперед саблю и коснулся острием ее промежности. — Прекрасный цветок, выросший среди скверны! Думаю, что твое пребывание у пиратов не было добровольным и приятным, — вельможа приблизился к ней почти вплотную. — Кроме того, ты знаешь, как наказывают непослушных служанок, что говорит о твоем благородном происхождении.

— Держись подальше, — предупредила Оливия, — или я проткну тебя стилетом.

— Успокойся, красавица, — туранец миролюбиво вскинул руки. — Твой пират украл женщину, порученную моей опеке. Разве не будет справедливо воздать ему тем же? Уверяю, тебе понравится мое общество. Я не женат и ни одна другая особа никогда не вытеснит тебя из моего сердца.

Халид Абдал заключил пиратку в крепкие объятия. Оливия выронила кинжал, и через мгновение ее руки обвились вокруг шеи воина. Страстный поцелуй длился долго, пока их пальцы изучали тела друг друга. Затем вельможа положил ее на стол рядом с высеченной служанкой. Распахнув ей блузу, он принялся ласкать нежную кожу женщины. Оливия часто задышала в ожидании продолжения. Однако Абдал, наоборот, распрямился.

— Ты пойдешь со мной добровольно?

Оливия кивнула и начала поправлять одежду.

— А что будем делать с фальшивой Филиопой? — спросил туранец.

— С ней? Я охотно полюбовалась бы на ее смерть, — Оливия, паковавшая личные вещи, подошла с ножом к девушке.

В глазах Сулулы застыл ужас.

— Тебе это надо? — ситуация вельможу немного забавляла.

— После всего, что произошло, не стоит, наверное, мараться о рабыню, — сказала Оливия. — Хотя кое-кто не отказался бы даже от такой.

Лезвие описало круг. Обессиленная пленница зажмурилась, ожидая смертельного удара, но Оливия только перерезала узлы веревок. Девушка со стоном сползла вниз.

— Пускай себе живет… Желаю тебе, крошка, веселой жизни в кругу столь любимых тобой пиратов. Вместе с тем, советую не показывать им наготу, — она бросила несчастной старую тунику, после чего наклонилась и осмотрела ее раны. — Ты легко отделалась. Даже шрамов не будет, если, конечно, не доверишься местным лекарям.

В дверь постучали.

— Господин, ты как? Корабль целиком наш.

— Да, все хорошо. Жаль лишь, что мой враг здесь отсутствует, — Абдал пинком открыл выход наружу. Туранский солдат посторонился. Оливия без колебаний поспешила за своим новым мужчиной.

На палубу они вышли вдвоем.

— Необышная вещица. Нихохда не видел таких, хотя провел в грабешах на море много лет, — отсутствие зубов у Йоркина если и не мешало ему дудеть, то никак не способствовало внятной речи.

Бывший жрец поднес к глазам один из янтарей, чтобы лучше рассмотреть. Внутри камня будто происходило какое-то движение. Киммериец внимательно следил за стариком, зная его вороватую натуру и набор различных трюков, когда ценности могли вдруг исчезнуть бесследно.

— Как нам узнать, действительно ли это слезы Торуса и какова их реальная стоимость? — спросил подошедший Дикколо.

Галера резво плыла по морю, подгоняемая северным ветром, поэтому большинство матросов скучало без дела, а кто-то вовсе бродил по палубе, суя нос куда не попадя. Варвар решил удовлетворить любопытство подчиненного, но сначала предусмотрительно забрал у Йоркина добычу и спрятал в деревянный футляр, где вместе со второй «слезой» хранился десяток разноцветных каменьев. Шкатулку с обычными драгоценностями Конан нашел в каюте капитана.

— Вряд ли туранцы послали бы на край света два военных судна за простыми стекляшками. Они определенно многое значат. По крайней мере, для некоторых.

— Мошет быть, — прошамкал Йоркин. — Здесь попахивает колдовством. Только защем Империи связываться с щерной магией? Щтобы увеличить свою мощь? — жрец переплел пальцы обеих рук.

— Какая нам разница? Пиратство сродни коммерции. Товар постоянно находится в движении, — философски заметил Конан. — Мы могли бы его продать туранцам, даже тому проклятому магу, что выслеживал нас в северных водах. Однако после объявления о продажи наверняка найдутся те, кто предложит большую цену. Хотя бы потому, чтобы держать камни подальше от Турана.

Спрятав шкатулку под рубахой, варвар принял руль у одного из пиратов.