Луи Жаколио - Берег черного дерева и слоновой кости. Корсар Ингольф. Грабители морей

— Не беспокойтесь, ваша светлость, — ответил он. — Я буду сражаться под вашим флагом, и никто никогда не узнает моего настоящего имени.

Последние слова были произнесены с какой-то странной улыбкой, но смысла ее никто не понял.

— Браво, капитан! — с юношеским жаром воскликнул герцог. — Это будет уже третья морская битва за честь герцогства Норландского. Датчане и голландцы кое-что помнят об этом.

Олаф и Эдмунд, радуясь случаю помериться силами с англичанами, горячо пожали Ингольфу руку.

— Если только мы их победим, — прошептал старый герцог на ухо Анкарстрему, — это будет полезно для наших планов.

— Это вызовет всеобщий восторг в Швеции и Норвегии, — отозвался тот, — и тогда не может быть никаких сомнений, что сейм остановит свой выбор на Эдмунде.

Громкий рокот норвежской военной трубы прокатился по окрестностям замка. Это герцог сзывал своих вассалов на защиту замка.

Стояла прекрасная полярная ночь, полная необычайной тишины и бесчисленных звезд, уронивших свое отражение в темные воды фиорда, когда Ингольф вернулся на палубу своего брига.

Здесь его с нетерпением ждал Надод, решившийся, наконец, открыть сообщнику свои карты.

— Я запоздал, — сказал Ингольф, — Но сейчас произошли события чрезвычайной важности, и я хотел бы с тобой поговорить о них. Мне кажется, что нам придется отказаться от нашей экспедиции.

Лицо Красноглазого перекосилось от бешенства, но он сдержал себя.

— Само собой разумеется, я здесь ни при чем. Вероятно, кто-то пронюхал о наших замыслах… И вот английская эскадра из семи кораблей стоит у входа в фиорд. Конечно, они имеют в виду только нас. Но герцог-то этого не знает, и он решил дать англичанам сражение, чтобы заставить их уйти из его владений. А так как розольфсские корабли численно слабее английских, то я предложил герцогу свой бриг. Не мог же я равнодушно смотреть, как они будут защищать меня!..

Волосатые руки Надода судорожно сжались.

— А потом, — спросил он хриплым голосом, — когда англичане уйдут?..

— Я буду продолжать экспедицию.

Гнев бандита остыл. Значит, Ингольф не собирался изменять ему. И Красноглазый рискнул взять быка за рога.

— Послушай, — обратился он к Ингольфу, — Я тоже хотел сделать тебе одно важное сообщение, но прежде скажи: способен ли ты нарушить свое слово?

— Никогда!

— Даже если б от этого зависела твоя жизнь?

— Да.

— А для спасения жизни своего друга, благодетеля?..

— Разумеется, нет.

— Ты твердо уверен в этом?

— Конечно.

— Знай же, что те люди, которым я собираюсь так жестоко отомстить, не кто иные, как владетели Розольфсского замка, Биорны, герцоги Норландские.

Несколько минут Ингольф стоял совершенно ошеломленный.

— Герцог Норландский… Биорн… — проговорил он наконец, — сыновья которого рисковали жизнью, чтобы спасти нас…

И внезапно вспылив, он выкрикнул:

— Нет! Этого не может быть! Неужели ты считаешь меня подлецом, Надод?!. Чтобы я заплатил такой черной неблагодарностью моим спасителям!..

— А! Так ты отказываешься! — зарычал урод и, выхватив из кармана пистолет, он направил дуло его в грудь собеседника.

Но тот ловким ударом выбил пистолет из его рук.

— Негодяй! — крикнул Ингольф, хватая Надода за горло. — Мне ничего не стоит задушить тебя.

— Пощады, пощады! — взмолился Красноглазый, — Вспомни свое слово.

Это напоминание сразу отрезвило Ингольфа и заставило его выпустить своего противника.

— Счастье твое, что я дал слово, — пробормотал он.

Как только Надод почувствовал себя свободным, он сразу перешел в наступление, не давая опомниться своему врагу.

— Выслушай меня, Ингольф, — вкрадчиво сказал он. — Ты должен простить мне мою вспышку. Я двадцать лет ждал этой минуты и теперь, когда мне показалось, что месть ускользает от меня, я совершенно обезумел. Взгляни на меня! Взгляни на это обезображенное лицо! Разве не вызывает оно у каждого отвращение?.. Да, я урод, жалкий урод!.. А ведь когда-то и я был молод… И всем этим я обязан Биорнам!..

— Но они спасли нас!

— И погубили меня.

— Но ведь Олаф и Эдмунд невиновны!

— А мои родители, умершие от горя, были виновны?

Что было делать Ингольфу? Тщетно напрягал он свои мозги, стараясь найти выход из положения.

Вдруг его внимание привлек какой-то крик, донесшийся с берега.

— Что это такое? — спросил он.

— Ничего, — смущенно ответил Надод. — Это сова. Разве ты никогда не слышал, как она кричит?

— Нет, мне показалось…

Вторично на берегу раздался крик совы.

— Это похоже на сигнал.

— Да, ты прав, — сказал Надод, предпочитая игру в открытую, — Это мои сыщики дают мне знать, что все готово для нападения на замок. Несколько дней назад ты сам высадил пятнадцать человек на берег. Как видишь, я обо всем позаботился, и тебе придется только помочь нам взять замок. Все остальное тебя не касается. Конечно, свою долю в добыче ты получишь.

Ингольф понял, что он не в силах остановить меч, занесенный над головой Гаральда и его сыновей. Тогда он попробовал выиграть время, надеясь придумать какой-нибудь другой способ помешать Красноглазому осуществить свое намерение.

— Хорошо, — сказал он. — Я дал слово и сдержу его. Но как можем мы что-нибудь предпринять в виду английской эскадры? К тому же герцог собрал в замок всех своих вассалов для его защиты.

— О, не беспокойся об этом. У меня есть средство заставить англичан немедленно удалиться. Достаточно будет дать знать командиру эскадры, что перед ними не простой пират, а офицер королевского шведского флота…

И, вынув из-за пазухи королевский указ, восстанавливающий прежнего пирата во всех правах, он торжественно вручил его пораженному Ингольфу.

С некоторого времени Ингольф ловил себя на странных ощущениях. Ему казалось, что замок Розольфс и окружающие его фиорды, берега и степи каким-то непостижимым образом знакомы ему, как будто он уже когда-то видел их, бывал здесь. Какие-то смутные воспоминания, в которых он был пока не в силах разобраться, зарождались в нем.

Огромный ветвистый дуб возле замка вызывал в нем чувство, близкое к волнению.

Точно под таким дубом играл он в своем далеком детстве. Так уютно было под густой сенью столетнего гиганта, а рядом с ним стоял каменный рыцарь и держал в руке копье.

Повернувшись к старому замку, Ингольф отыскал глазами дуб. Что это? Не галлюцинация ли? Статуя стояла там, где он и ожидал ее увидеть.

Прохладный ночной ветерок легко и ласково касался разгоряченного лба…

Вдоль всего берега мелькали маленькие и большие огни. То розольфсцы готовились к защите замка.

Громкие голоса, раздававшиеся на палубе «Сусанны», вывели Ингольфа из задумчивости.