Эмилио Сальгари - Жемчужина Лабуана (сборник)

– Давай, давай, ребята! – завопил боцман Билл. – Цельтесь прямо в гущу. Стреляйте в этих разбойников, у них не хватит храбрости добраться до нас. Эй, огонь!

Невозможно было сопротивляться свинцовому урагану, который обрушился на них с пиратских судов. Оставшиеся в живых, несмотря на подбадривания капитана и боцмана Билла, бросились к правому борту, забаррикадировавшись за шлюпками и обломками мачт. Многие были ранены и издавали душераздирающие крики. Под защитой своих душек пираты быстро приблизились к судну и с кормы пытались взобраться на борт.

Капитан Мак-Клинтон бросился туда, чтобы помешать абордажу, но был сражен залпом из митральезы и упал вместе с тремя матросами, кинувшимися за ним.

– Да здравствует Тигр Малайзии! – закричали пираты.

Они оставили на палубе карабины и, схватившись за сабли, топоры и кинжалы, ревущей толпой бросились на абордаж. Как обезьяны, они карабкались по канатам, цеплялись за остатки фальшборта или, разбежавшись по реям, прыгали со своих мачт на мачты судна, чтобы соскользнуть затем по вантам на палубу. Оставшиеся в живых защитники падали один за другим под их безжалостными ударами. Только у самой грот-мачты один человек, вооруженный тяжелой абордажной саблей, оставался в живых. Это был индиец Каммамури, который защищался, как лев, отражая удары врагов и раздавая свои направо и налево.

Но силы были не равны. Удар абордажного топора сломал его саблю. Два пирата набросились на него со спины и повалили, несмотря на отчаянное сопротивление.

– Помогите!.. Помогите!.. – кричал несчастный сдавленным голосом, но гибель его казалась неотвратимой.

Уже один из пиратов взмахнул над его головой топором.

– Стойте! – неожиданно загремел чей-то голос. – Не трогайте его. Этот индиец – храбрец!..

Человек, отдавший этот приказ, был европейцем высокого роста, с тонкими аристократическими чертами лица, светло-голубыми глазами и темными усами, оттеняющими улыбчивые губы. Его наряд составляли бархатная коричневая куртка с золотыми пуговицами, стянутая шелковым поясом, такие же коричневые штаны и длинные сапоги из красной кожи, с заостренными носами. Широкополая шляпа из манильской соломки защищала голову от палящего солнца. На плече у него висел чудесный индийский карабин с инкрустациями, а на поясе сабля с золотой рукояткой, увенчанной искрящимся алмазом.

Он сделал знак пиратам отойти, приблизился к Каммамури, который все еще лежал на палубе, уже готовый принять смерть, и несколько мгновений, не отрывая взгляда, рассматривал индийца.

– Ты удивлен, что голова у тебя все еще на плечах? – наконец весело спросил он.

– Настолько удивлен, что спрашиваю себя, правда ли, что я еще жив, – ответил Каммамури, пораженный тем, что пиратами командует белый.

– Не сомневайся, это так.

– Значит, вы не убьете меня?

– Если я не позволил этого раньше, не знаю, зачем мне делать это теперь.

– Почему вы решили оставить мне жизнь? – недоверчиво спросил индиец.

– Потому что ты не белый, во-первых.

Каммамури сделал удивленный жест.

– Что! – воскликнул он. – Вы ненавидите белых?

– Да.

– А сами вы разве не белый?

– Чистокровный португалец, черт побери!

– Не понимаю тогда…

– Стоп, стоп! Этот разговор мне не по душе.

– Хорошо, а во-вторых, почему?

– Потому что ты храбрец, а я люблю храбрецов.

– Я маратх, – с гордостью сказал индиец.

– Понятно, – кивнул тот. – Это племя славится своей храбростью. Скажи, а не хотел бы ты стать одним из наших?

– Я – пиратом?

– А почему бы и нет, черт возьми! Ты бы оказался в хорошей компании.

– А если я откажусь?

– Тогда я не отвечаю за твою голову.

– Если речь идет о том, чтобы спасти шкуру, я сделаюсь пиратом. Кто знает, может, это к лучшему.

– Браво, юноша. Эй, Котта, поищи-ка в каюте бутылку виски. Эти американцы никогда не выходят в море без него.

Рослый малаец с огромными руками спустился в каюту бедного Мак-Клинтона и через несколько минут вернулся с парой стаканов и запыленной бутылкой, у которой тут же отбили горлышко.

– Виски, – прочел белый человек этикетку. – тут уж не поспоришь: американцы в самом деле отличные ребята.

Он наполнил оба стакана и протянул один индийцу.

– Как тебя зовут?

– Каммамури.

– За твое здоровье, Каммамури.

– За ваше, господин…

– Янес, – подсказал ему португалец.

И они залпом опрокинули по стакану.

– А теперь, – сказал Янес, оставаясь в хорошем настроении, – пойдем-ка навестим капитана Сандокана.

– А кто этот господин Сандокан?

– Черт побери! Тигр Малайзии.

– Вы отведете меня к этому человеку? – испуганно сказал Каммамури.

– Конечно, друг мой, и он будет рад принять в наши ряды маратха.

Но индиец не двигался. Он стоял и бросал растерянные взгляды то на пиратов, то на корму корабля.

– Что с тобой? – спросил Янес.

– Сударь… – сказал маратх, поколебавшись.

– Говори.

– Вы не тронете ее?

– Кого?

– Со мной женщина.

– Женщина! Белая? Жительница Индии?

– Белая.

– И где она?

– Я спрятал ее в трюме.

– Приведи ее на палубу.

– Но вы не тронете ее?

– Даю слово.

– Спасибо, господин, – сказал маратх взволнованно.

Он побежал на корму и исчез в люке. Через несколько мгновений он снова появился на палубе.

– Где эта женщина? – спросил Янес.

– Сейчас придет. Но еще одно слово, господин. Она безумна.

– Безумна?!

– Вот она!.. – воскликнул Каммамури.

Португалец обернулся к корме. Молодая женщина чудесной красоты, завернутая в большое покрывало из белого шелка, медленно поднялась по трапу из трюма и остановилась рядом с мачтой.

Ей было лет семнадцать-восемнадцать, и нежная прелесть юности соединялась в ней с женственной грацией. Ее большие черные глаза были невидяще устремлены куда-то вдаль, а густые черные кудри живописно падали на плечи. Ни страха или ужаса, ни даже простого любопытства не отразилось на ее нежном лице при виде трупов и обломков, загромождавших палубу, – она их точно не видела. Не обратила она внимания и на Янеса, стоявшего перед ней.

– Кто эта женщина? – спросил он странным тоном, схватив руку Каммамури и сильно сжимая ее.

– Моя госпожа, – отвечал маратх. – Дева восточной пагоды.

Янес сделал несколько шагов к сумасшедшей, которая сохраняла неподвижность статуи, и пристально посмотрел на нее.

– Какое сходство!.. – воскликнул он, побледнев.

Затем быстро вернулся к Каммамури и снова схватил его за руку.

– Эта женщина – англичанка? – спросил он взволнованно.

– Она родилась в Индии, но родители ее англичане.

– Почему она сошла с ума?

– Это длинная история.

– Ты расскажешь ее Тигру Малайзии. Что ж, отправимся, маратх. А вы, ребята, очистите эту посудину как следует, и сожгите ее. «Молодой Индии» больше нет.