Серж Запольский - Скрываясь от гуронов

– Как же тогда на него охотятся? – спросил капитан и улыбнулся.

Корли, словно, замялся, потом отвёл от капитана глаза и ответил в сторону:

– Некоторые индейские племена – с собаками… Но вообще, когда индейцы идут добывать медведя, они раскрашивают себя и совершают обряды, словно собираются воевать с соседним племенем… Но в схватке с этим зверем, сила которого равна силе целой дюжины людей, одной доблести мало. Нужна осторожность и хитрость. А сама охота состоит из часов и дней ожидания и тридцати минут ужаса… Часы ты тратишь, чтобы найти гризли, который, словно, чувствует это и прячется, и только полчаса… Ну, вы меня понимаете.

– А если наткнёшься на него ненароком? – спросил матрос Баркин.

– Ненароком?.. Это в лесу-то, что б я сгорел? – переспросил проводник, засмеялся и продолжил: – Ну, если ненароком… У зверей первичный язык общения – это запах… Как бы ты себя не вёл, тебя выдаёт запах страха или уверенности… А для медведя лучшего сигнала нет… Он сразу понимает, как с тобою обращаться… Если ты боишься, он сразу на тебя нападёт. Или из всей группы охотников нападёт именно на тебя.

– А что же делать? – спросил матрос Ховард.

– Не бояться, – отрезал проводник. – И главное – не смотреть медведю в глаза… Медленно отойди в сторону и говори что-нибудь громко, можешь даже запеть.

– А что запеть? – растерянно спросил матрос Баркин.

– А что ты знаешь? – вопросом на вопрос ответил Корли.

– Знаю один псалом царя Давида, – уже более уверенно ответил матрос Баркин.

– Вот его и пой… Только погромче, – ответил проводник и добавил: – А ещё этот зверь сразу же оставляет свою жертву, если та лежит неподвижно… Он стоит рядом и наблюдает за ней. Но стоит только пошевелиться, как он снова бросится на тебя. А если ты побежишь, зверь тебя догонит, и тогда уже смерть неминуема… Гризли способен расстояние в сто футов покрыть за пару секунд.

У костра потрясённо замолчали. И тут доктор Легг вдруг спросил со своего места:

– А вы знаете анекдот, джентльмены, как старый охотник учил молодого охоте на медведя?

– Это какой? – переспросил сквайр. – «Дерьмо будет… Главное – не бояться»? Дурацкий анекдот, доктор, и нечего его рассказывать в присутствии юнги.

Сквайр, не поднимая глаз, чистил щепочкой ногти, изящно встряхивал пальцами и выглядел сейчас очень даже изысканно в своём светло-голубом жюстокоре с низким воротником, который он надел потому, что его матросские штаны, жилет и рубаха были мокрые. Доктор Легг опешил. Матросы засмеялись, а Роберт смутился.

Платон сказал ему тихо, но особо ни от кого не скрываясь:

– Я тебе потом расскажу.

Роберт благодарно посмотрел на него, а Корли закончил свой рассказ:

– А вообще-то медведи бывают разные: умные и глупые, храбрые и трусливые… Кто-то спокойный, кто-то агрессивный… Так что, никогда не знаешь, как поведёт себя зверь.

Именно этим вечером сквайр впервые и увидел гризли.

Сквайр отошёл от стоянки, выбирая себе укромное местечко. Кругом было тихо – ни шороха, ни звука, ни шевеления листьев, только где-то у него за спиной гомонили матросы, он слышал взрывы их смеха и улыбался чему-то сам, отмахиваясь от комаров и осматриваясь кругом. Это странное тёмное пятно на фоне зелёной листвы он заметил боковым зрением и испуганно обернулся – на него из кустов, как раз на уровне его лица, смотрела медвежья морда. Сквайр отпрянул и закрутил головой, высматривая пути отхода, но морда уже пропала.

Мистер Трелони резко свернул в сторону и быстро пошёл прочь, раздвигая руками ветви кустарников. Откинув очередную ветку, он неожиданно уткнулся в толстую заднюю часть огромного медведя – хвост медведя был удивительно короткий, а шерсть на заду почему-то мокрая, и всё это переходило в косматую седую холку, а над этой чудовищной медвежьей холкой, громадной, выше человеческого роста, сквайр с ужасом увидел медвежий затылок. Потом медленно-медленно к нему завернулись сначала медвежьи ушки, а следом повернулась и морда – глаз и нос.

Сквайр замер, он даже дышать перестал. Он стоял и смотрел на этот глаз, не в силах оторваться, не в силах двинуться с места, а глаз, не мигая, смотрел на него, и в голове у сквайра, как-то сама собой, вдруг возникла, трепетная и нелепая сейчас, строчка из Шекспира.

– Боюсь, что утром так же мы проспим, как незаметно за ночь засиделись, – хрипло выговорил сквайр медведю.

Медведь продолжал смотреть на сквайра, потом он отвернулся и поднял, оттопырив, правую заднюю лапу, словно показывая, что он легко может прихлопнуть сквайра одной этой лапой: медвежья ступня была огромная, голая, а тёмная кожа её – в трещинку. Постояв так секунды две, медведь сделал шаг, потом другой и страшно медленно ушёл, беззвучно растворившись в ближайшем кустарнике. И тут вокруг резко запахло прелыми листьями.

Мистер Трелони простоял без движения ещё какое-то время, а потом бросился прочь, назад, в лагерь, совершенно забыв о своих намерениях.

****

На следующее утро каноэ опять плыли по реке, а на дневной стоянке Корли, улыбаясь, сказал:

– Сегодня хороший день дня купанья в реке.

День и в самом деле был чудо, как хорош – ветра не было, нежаркое канадское солнце припекало, и после обеда все решительно потянулись к реке. У костра остались только вахтенный матрос, Райвенук и Корли, который был занят своим мушкетом.

Потом проводник поставил мушкет, поднялся и, покосившись на индейца, произнёс:

– Райвенук, ты бы тоже искупался, что ли… Пойдём со мной.

Райвенук пристально посмотрел на него и ответил:

– Белый человек смердит… Ему надо много купаться… А ирокезы – не утки, в воде не плещутся.

После этого он отвернулся от Корли и застыл с отсутствующим взглядом. Корли не стал с ним спорить и пошёл к реке один.

После купания быстро собрались и опять погрузились в каноэ. Речушка, по которой они теперь плыли, была совсем маленькая, неспешная. Тёмные воды её, цветом похожие на ирландское пиво, стояли в змеящемся русле почти неподвижно. Река так неторопливо отдавала себя озеру, что сквайр подумал, что просто озеро запустило своё извилистое щупальце в лес, чтобы попить неразбавленных ягодных соков. По берегам реки лежали огромные комли деревьев, похожие на замерших пауков с растопыренными лапами, готовых ожить в любую минуту по неслышному приказу. Самих стволов поваленных деревьев не было видно. Берестяные лодки шли очень легко и почти не протекали, хотя ноги сквайр уже замочил. Немного подумав, он решил разуться по примеру Индейца Корли и Райвенука.

К вечеру нашли место для привала на берегу озера. Матросы занялись обустройством лагеря и ощипыванием гусей, которых настреляли днём, а доктор Легг и мистер Трелони пошли к воде и скоро оказались на маленькой песчаной косе, омываемой с одной стороны водами озера.