Уилбур Смит - Пылающий берег

— Я так счастлива, что генерал смог приехать. Разве он не красавец, Анна, совсем как Мишель? А эти глаза… Ты обратила внимание, какие у него глаза?

Анна снова заворчала, но на этот раз более выразительно, на мгновение руки замерли, когда подумала о генерале.

«Да, вот это — настоящий мужчина», — сказала она себе, глядя, как Шон Кортни появляется из «роллс-ройса» и подходит к парадной лестнице шато.

— Он так великолепно выглядит в форме и с наградами, — продолжала Сантен. — Когда Мишель станет старше, я буду настаивать, чтобы он отрастил такую же бороду. Такой внушительный вид…

Снизу послышался новый взрыв хохота.

— Они с папой понравились друг другу, тебе не кажется, Анна? Послушай-ка их!

— Я надеюсь, что они оставят немного коньяку для гостей, — раздраженно ответила Анна и тяжело поднялась на ноги, затем в сомнениях остановилась, держа руку на пояснице и обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль.

— Нам, наверное, нужно было бы поставить на стол голубой дрезденский сервиз, а не сервиз севрского фарфора. Он бы лучше смотрелся рядом с розовыми розами.

— Тебе бы подумать об этом вчера, — быстро вмешалась Сантен. — Я не собираюсь всем этим заниматься снова.

Обе проработали весь предыдущий день и большую часть вечера и ночи, чтобы возродить салон, закрытый с тех самых пор, как уехали слуги. Шторы пропитались пылью, словно мукой, а высокие потолки были так утканы паутиной, что сцены из мифологии, украшавшие их, почти скрылись от глаз.

Они закончили уборку с покрасневшими глазами и чихая, а потом принялись за чистку потускневшего и в пятнах столового серебра. Затем пришлось вымыть и вытереть каждый предмет красно-золотого севрского обеденного сервиза. Граф, многословно протестовавший («Ветерана битвы при Седане и служаку армии Второй империи принуждают работать словно простого слугу!»), был силой мобилизован на помощь.

Наконец все сделано. Салон опять в своем великолепии, паркетный пол из хитро пригнанных и украшенных деревянных кусков блестел, натертый воском, нимфы, богини и фавны танцевали, прыгали и преследовали друг друга по всему куполу потолка, столовое серебро сияло, а первые из взлелеянных Анной оранжерейных роз горели при свечах подобно огромным драгоценным камням.

— Нам следовало сделать еще несколько пирогов, — беспокоилась Анна, — у этих солдат аппетит как у лошадей.

— Они не солдаты, они летчики, — поправила ее Сантен, — и у нас достаточно еды, чтобы накормить всю союзную армию, а не только одну-единственную эскадрилью… — Она остановилась посреди фразы. — Анна, слышишь?

Анна вразвалку подошла к окну и выглянула на улицу.

— Это они! Как рано! — Грузовик грязно-коричневого цвета с чопорным стародевическим видом на высоких узких колесах еле двигался по длинной, посыпанной гравием подъездной аллее; его кузов был заполнен офицерами эскадрильи, которые не находились на дежурстве. За рулем сидел адъютант с зажатой в зубах трубкой и с неподвижным и испуганным выражением на лице, направлявший машину по неровному пути от одного края широкой аллеи к другому, громко поощряемый и одобряемый пассажирами.

— Ты заперла кладовую? — тревожно спросила Анна. — Если это дикое племя найдет еду прежде, чем мы будем готовы ее подать…

Анна рекрутировала своих приятельниц из городка, тех, кто не бежал от войны, и кладовая представляла собой пещеру Алладина с холодными пирогами и паштетами, чудесными местными деликатесами из мяса и дичи, с ветчинами и яблочными пирогами, заливным из свиных ножек и трюфелей и дюжиной других вкусных вещей.

— Они приехали так рано не из-за еды. — Сантен присоединилась к Анне у окна. — У папы ключи от погреба. Значит, к ним будет проявлено внимание.

Отец Сантен уже спустился до половины мраморной лестницы, чтобы приветствовать летчиков, и адъютант так внезапно затормозил, что двое из его пассажиров приземлились на переднее сиденье рядом с ним, запутавшись в ногах и руках друг друга.

— Послушайте, — воскликнул он с очевидным облегчением, оттого что уже никуда не надо двигаться, — вы, должно быть, и есть славный старый граф, а? Мы — авангард, или, как по-вашему, le d'avant garde, разве не так?

— А, конечно! — Граф схватил его руку. — Наши храбрые союзники. Добро пожаловать! Прошу! Могу ли я предложить вам маленький стаканчик чего-нибудь?

— Вот видишь, Анна. — Сантен улыбнулась, отвернувшись от окна. — Нет нужды беспокоиться. Они понимают друг друга. Твоя еда будет в безопасности, по крайней мере, какое-то время.

Сантен подняла подвенечную фату с кровати и, свободно накинув ее на голову, стала изучать себя в зеркале.

— Этот день должен быть самым счастливым в моей жизни, — прошептала она. — Ничего не должно произойти, что испортило бы его.

— Ничего и не произойдет, дитя мое. — Анна подошла к ней сзади и расправила тонкие, как паутинка, кружева фаты у нее на плечах. — Ты будешь самой красивой невестой, как жаль, что никого из местных дворян нет здесь, чтобы увидеть тебя!

— Хватит, Анна, — мягко попросила ее Сантен. — Никаких сожалений. Все замечательно. Я бы не хотела, чтобы было по-другому. — Она слегка подняла голову. — Анна! — Выражение ее лица оживилось.

— Что такое?

— Ты слышишь? — Сантен отвернулась от зеркала. — Это он. Это Мишель! Он возвращается ко мне!

Она подбежала к окну и запрыгала, не в силах сдержаться, затанцевала, как маленькая девочка у витрины магазина игрушек.

— Послушай! Он летит сюда! — Она различала отчетливый звук мотора, который так часто, прислушиваясь, ждала.

— Я не вижу его. — Анна стояла позади Сантен, щурясь и глядя наверх в клочковатые облака.

— Должно быть, летит очень низко. Да! Да! Вон, чуть выше леса.

— Я вижу его. Он направляется к летному полю, что среди фруктового сада?

— Нет, не при этом направлении ветра. Я думаю, он летит сюда.

— Это он? Ты уверена?

— Конечно уверена… разве ты не видишь цвет? Mon petit jaune [85].

Другие тоже услышали. Снизу, под окнами, раздались голоса, и с десяток приглашенных на свадьбу гостей, толпясь, вышли через застекленные створчатые двери салона на террасу. Их вели Шон Кортни в парадной форме британского генерала и граф, даже еще более блистательный в сине-золотой форме пехотного полковника времен Наполеона III [86]. У всех в руках были стаканы, и их голоса звучали громко от приподнятого настроения и веселого духа товарищества.

— Да, это Майкл, — крикнул кто-то. — Бьюсь об заклад, что он собирается задать нам трепку с небольшой высоты. Снесет крышу шато, вот увидите!

— Налет должен закончиться победой, если иметь в виду то, что у него впереди.

Сантен обнаружила, что смеется вместе со всеми, и захлопала было в ладоши, глядя на приближавшуюся желтую машину, но ее руки на мгновение застыли перед хлопком.