Тодор Кондов - Передает «Боевой»

Потом Гешев стал говорить о составе групп, которые должны возглавляться инспектором Любеном Гочевым Абаджиевым и Секлуновым, и потребовал, чтобы ему любой ценой доставили Эмила Николова Попова живым.

— Я хочу, чтобы его доставили лично ко мне. Он единственный человек, которому удалось посмеяться надо мной. Он действительно подготовил и осуществил побег самостоятельно. Я убежден, что даже Белина не знала о его намерениях, иначе она выдала бы себя.

Гешев отдавал распоряжения, а сам думал о том, что не группа Пеева волнует его; впрочем, теперь он будет заниматься ей по-настоящему, а кое-кого из этой группы использует для более существенных планов.

«Что я выиграю, если докажу, что генералы готовят переворот? А что я выиграю, если докажу, что они не готовят переворот? Не знаю. И никто этого не знает. Никто не знает, что думают наши военачальники. В таком случае человек должен придумать что-то, и если понадобится, создать видимость готовящегося переворота, а если это не потребуется, объявить, что его нет.

Гешев попытался допросить нескольких арестованных. Вспомнил об Иване Владкове. Ведь этот парень имел связи с доктором Пеевым.

В голове у Гешева созрел план.

— Садись, садись, Владков! — предлагал Гешев. Уже по тому, как он посмотрел на него и как предложил сесть, арестованный понял, что на сей раз все будет иначе.

— Благодарю, господин Гешев, — проговорил Владков, опускаясь на стул. В кабинете никого не было. Значит, разговор будет с глазу на глаз.

— Думаю, что никакие введения не нужны. Предполагаю, что тебе известны намерения высших военных кругов отдать отечество англо-американскому блоку. Эмил Попов не говорил тебе об этом? Ты расскажешь мне, что тебе известно.

Для Владкова это было чем-то новым. В ответ он только пожал плечами. Гешев заметил это и нахмурился. Если Владков действительно ничего не знает об этом, ему следует согласиться с этим и написать показания. Он даст Гешеву данные, которые потом подтвердят Эмил Попов и доктор Пеев.

— Владков, мне кое-что известно. Я хотел бы, чтобы ты написал об этом, а я организую твое спасение. Не позволю, чтобы тебя приговорили больше чем на пять-шесть лет. Посидишь в тюрьме год-два и выйдешь оттуда живым и здоровым.

— Что же я должен написать?

— Ничего особенного. О встрече Эмил а Попова и доктора Пеева с генералом Стойчевым и генералом Никифоровым. Потом об их встречах с генералом Марковым, генералом Лукашом и с командующим военно-воздушными силами. А также с людьми из советской дипломатической миссии в Софии. Для меня очень важно, чтобы ты подтвердил все это.

— Это будет звучать фальшиво, господин Гешев.

— Надеетесь, что Россия победит?

— Да, господин Гешев. С каждым днем становится все яснее, что фашизм будет побежден. И не потому, что мы мечтаем об этом, а потому, что боремся за это. Сотни офицеров понимают эту истину. Одни пока еще не находят в себе силы порвать с вами, другие скоро обретут эту силу, а третьи уже нашли. И готовится не переворот, господин Гешев. Мы противники фашистских методов действия. Мы готовим генеральный удар не только против царя. Мы готовим удар против всей государственной и политической системы в нашей стране во главе с его величеством. Вот и все, господин Гешев. А если господа генералы нам помогут, то есть произведут чистку в верхах до нас или параллельно с нами, это очень нам поможет. Благодарю вас за информацию, господин Гешев. Она вернула мне веру в то, что вы здорово ослабли. Так ведь, господин Гешев?

Полицейский нервно расхаживал по ковру. Неожиданно остановился перед арестованным. Кулаком приподнял его подбородок:

— Ты мне лекций не читай, я в этих делах разбираюсь не хуже тебя. Только этому не бывать. Сейчас ты будешь писать под мою диктовку. Потом подпишешь.

Владков знал, что́ его ждет в ближайшие минуты, и тем не менее улыбался. Помолчав, сказал:

— Вы так и не поняли, что я за человек, господин Гешев. Я могу написать только правду. Другого не могу. Зачем же тогда вам мучиться понапрасну?

Гешев ухмылялся:

— Разве только я мучаюсь? А ты не мучаешься?

— Вы избиваете меня. Ломаете кости. И думаете, что это что-то значит? Даже если вы будете жечь меня раскаленным железом, это ничего не изменит. Истина останется истиной.

— Ты говоришь, что генералы помогли бы вам? Так-так. — Гешев отпустил Владкова и быстро сел за свой письменный стол. Нажал на кнопку звонка. Вошел полицейский.

— Этого господина отведите в камеру. И чтобы его больше не трогали. Он стал помогать мне. Давайте ему улучшенное питание и какие-нибудь книжки, чтобы человеку было чем заняться.

Потрясенный Владков молчал.

Значит, вместо побоев Гешев решил скомпрометировать его перед товарищами.

Полицейский вел его по коридору и громко рассказывал дежурным, сидевшим на стульях перед камерами:

— Поумнел малыш. Теперь ему не надо будет снова проходить через все испытания. И потребовалось-то всего-навсего сказать несколько фраз. Мы сразу станем для него вместо матери и отца.

«Как бороться с этим?» — думал Владков.

Гешев допрашивал арестованных офицеров. Просмотрел документацию по делу генерала Заимова. Материалы нескольких дознаний в 1-м и 6-м пехотных полках, следствия по делу арестованных младших кандидатов в офицеры из артиллерийской школы и из 1-го инженерного полка. Дело двигалось, но не так быстро, как ему хотелось. Ведь он старался отыскать самое существенное и поэтому старательно просматривал каждый документ.

Когда Гешев просмотрел личные дела более чем восьмидесяти заподозренных офицеров, перед ним возникла безрадостная картина, А такой полицейский, как он, понимал, что, если арестовываешь двоих, это означает, что на свободе остаются пятеро неуличенных или незаподозренных. Что же вдохновляет господ, чьи плечи украшают звездочки, подаренные царем? Ответ был прост: Советский Союз и партия, которую он знал лучше всех в царстве.

Арестованные и неарестованные господа офицеры не знали о страхе царя перед военным переворотом. Они не знали, что полицейский выполняет поручение Бориса, который после разоблачения Пеева и его заместителя генерала Никифорова потерял сон. Все ночи напролет царь ходил из угла в угол. Пил. И тем не менее в показаниях арестованных содержались чересчур точные данные о «покорности» высшего командного состава армии.

Гешев еще не подготовился к докладу царю, когда дежурный полицейский доложил, что полковник Костов, начальник РО, хочет зайти к нему.

Гешев приказал немедленно провести полковника к нему в рабочий кабинет. Протянул ему руку, но со стула не встал. Костов обратил внимание на то, что Гешев в последнее время стал чего-то бояться: в коридоре его охраняли двое полицейских, а на каждом этаже лестницы стояли часовые. Не ускользнули от его взгляда и двое в гражданской одежде. Наверное, это были люди из тайной полиции Дирекции, из доверенных людей Гешева или самого директора. Важно то, что ни одного, ни другого он не знал, поэтому постарался запомнить их лица.