Александр Сурков - Капкан для Назгула

От этой станции до линии разграничения было всего километров десять. Места, по информации местных, тихие, рай для контрабандистов. У кого есть карты минных полей — тот и рулит…

Заказчик, перезванивавший по пять раз на дню, настоятельно предлагал поинтересоваться прошлогодними криминальными сводками на предмет того, не оказался ли курьер случайной жертвой расплодившихся не в меру по военному времени, бандитов. Но у Назгула был собственный взгляд на приоритеты следствия.

Сняв квартиру и организовав себе независимый от местной прослушки спутниковый интернет, он первым делом залез в ТОР. Курьер был достаточно известен в своих кругах, а стало быть в Глубоком Интернете о нем хоть что-то да знают.

Полдня общения с самыми разными личностями не прошли даром. Действительно, был такой товарищ на рынке сверхрентабельных нелегальных доставок, да только вот год назад пропал. Но след, хоть маленький, он оставил. Один из клиентов-параноиков, вопреки договору, ухитрился спрятать на месте приема груза портативную камеру и оказался обладателем нескольких фотографий этого человека.

Разглядывая невыразительное лицо европейца с азиатской примесью, лет пятидесяти, Назгул набрал номер Заказчика.

— Есть зацепка. Мне потребуются прошлогодние видеоархивы пропускных пунктов. Примерно за неделю.

— Всех?

— Всех!

— Но это же огромные объемы информации! Вы их что, просматривать собираетесь?

— Ваше дело обеспечить меня материалом, остальное мои проблемы.

Не объяснять же этому динозавру, что самой мощной и эффективной системой распознавания лиц обладает китайское правительство, а у Южной Кореи есть отличные суперкомпьютеры, на которых можно арендовать нужные объемы вычислительных мощностей. Были бы деньги плюс доступный гигабитный канал…

Через двадцать три часа после того, как Назгулу передали несколько внешних дисков, которые он, договорившись с одним из еще работающих здесь датацентров, залил на облако, были найдены совпадения. За два месяца до исчезновения искомый гражданин дважды засветился на въезде с территории Украины. Сначала под Александровкой, потом в Зайцево. По меткам времени установить паспортные данные оказалось проще простого. Ну, здравствуй, Тудвасов Олег Бероевич!

Курьер действительно оказался профи высшего класса. Личность прикрытия имел надежную, в то же время, нигде кроме как на границе и пунктах пропуска, не светился. Зарегистрированными номерами мобильной связи не пользовался, денег в банкоматах не снимал, админприводов не обнаружено, как и прочих информационных следов. Даже машины, и той не имел. Настоящий человек-невидимка.

Ладно, тогда пойдем с другого конца. Предположим, что все-таки он попробовал пробраться через границу. С десятком миллионов переть через КПВВ он бы точно не стал. Значит, скорее всего, воспользовался услугами контрабандистов. Как правило, это люди организованные, серьезные. И очень консервативные. Кто в прошлом году здесь поля тропил, тот и сейчас работает. Резонно предположить, что пересекать линию господин Тудвасов планировал где-то недалеко от закладки. Стало быть, здесь и поищем.

Заказчик тут же сконтачил его с местным “республиканским” опером, интернационально-ушлым, “курирующим” местную контрабанду от Светлодарска и до Ясиноватой. Опер рассекал на новом “Гелендвагене”, время узнавал по “Ролексу”, а с внешним миром общался при помощи последней модели Айфона, то есть свое дело и свою клиентуру знал.

Уяснив задачу, опер не стал ломаться и на следующее утро в каком-то обшарпанном кабинете Назгул общался с водилой, который в тот день перегонял через договоренный с укропами коридор фуру паленой водки.

— Ну, был такой. За него нашему главному от самого Ташкента звонили. Чемодан дури тянул. Наше дело что? Баранку крути, а если проблемы, то звони кому положено — пусть между собой разбираются. С работой сейчас не густо…

— Как, где расстались?

— Под Опытным обстрел начался. Мы выскочили, но попали под мину. Десять ящиков осколками посекло. Четверть товара пропало, Колю — насмерть, а этому в бок влетело.

— Что дальше?

— Да ничего, он перевязался, в Курахово вылез со своим сундуком, а мы поехали на базу, сдавать остатки …

Курахово — Украина. Так что теперь придется поработать на той стороне…

Четверг, 20 июля

В ночь с пятницы на субботу по всем спецслужбам молодой интересной республики прошел мощный шухер. Патрули усилены, документы проверяют на каждом шагу. Особо присматривались к таким, как Назгул, спортивным парням среднего призывного возраста. Только к вечеру он узнал от опера, да и то под большим секретом, что из коттеджного городка под Ростовом какая-то отчаянная группа спецназовцев лихо умыкнула беглого украинского экс-президента2.

Информация подтвердилась уже на следующий день, правда, в изрядно отретушированном виде. Вся очередь на контрольном пункте, которую честно отстоял Назгул, живо обсуждала новость о том, что “укровское эс-бе-у” схватило дорогого Виктор Федорыча в Краматорске, куда он прибыл тайно, чтобы “возглавить сопротивление”.

История беглого лузера Назгула особо не интересовала. Да и “сопротивления” особого на украинской стороне он не видел. Но чтобы не привлекать внимания пришлось еще сутки сидеть в Донецке.

Путь через линию разделения был утомительно-унизительным, с мрачной безмолвной очередью и агрессивными бабками. Можно было, конечно, возвратиться в Ростов и прилететь окружным путем, но ему хотелось самому пройти путем неведомого Курьера, вжиться в его шкуру…

На украинской стороне корочка “майора МГБ ДНР”, естественно, не работала, но Заказчик снова подсуетился и через местную агентуру обеспечил Назгулу солидное удостоверение сотрудника “Красного креста”. При пересечении контрольного пункта, предъявленное вместе с паспортом Вороненкова, оно отлично сработало, “пограничник” скривился, но пропустил без досмотра…

Курахово — промышленный городок, вытянутый вдоль берега большого водохранилища. Один из перевалочных узлов, связывающих зону боевых действий с остальным миром. Оживленная автостанция — пульсирующий приходящими и уходящими автобусами “деловой центр” города. Здесь было суетливее, чем в ДНР, но как-то спокойнее. А люди “с той стороны” вычислялись влет. И не только по отличающемуся “дресс-коду”, за три года разделения манера одеваться в “новороссии” изменилась, но по глазам. Назгул хорошо помнил их с мамой ощущения, когда они впервые выехали из СССР “за границу”…

Но и здесь особенности местной жизни его интересовали в большей степени как специфика окружающей среды, в которой нужно вести расследование.