Александр Сурков - Капкан для Назгула

Ага, все как этот московский хрен и рассказал. Крылечко, стеклянная дверь. Надпись “Открыто”. На улице, по летнему времени, ни души. Время!

— Укроп, припаркуйся рядом и жди за рулем! — скомандовал Вовк, указав на только что освободившееся место. — Финн и Рудый со мной!

Они выпрыгнули на асфальт и, держа автоматы вдоль тела, чтобы не привлекать внимания, ринулись вверх по ступенькам. То, что со стволами — не страшно. Гражданские на улице боятся оружия и стараются на него не смотреть.

Тугрик отозвался после первого же гудка.

— Ну что, твои люди в Киеве? — не здороваясь, спросил генерал.

— Только что прилетели. Направлять их куда?

— Вот адрес. Только пусть поторопятся, этот детектив сегодня, скорее всего, вернется к себе на Кипр.

— Да хрена ты угадал. Никуда он теперь не вернется.

— Ну, что, Тугрик, в расчете?

— Ага, давай, на трубе…

Авторитетный банкир, мерзко прихихикнув, пропал с экрана.

Петжак сидел за столиком на тугриковой барже, расслабленно глядя на днепровскую беспокойную воду. Все сделано, и уже ничего не изменишь. Оставалось лишь дождаться звонка от Вовка по результатам встречи, чтобы понимать, о чем докладывать господину Балаеву, а дальше действовать быстро и эффективно, пока никто не опомнился…

Рудый дернул на себя дверь, Вовк и Финн, сопя, вломились вовнутрь и тут же остановились, чтобы оглядеться получше. Ресторанчик небольшой, от входа до барной стойки метров шесть от силы. Пять или шесть столиков, считать некогда, да и незачем. Пусто. Лишь в дальнем углу обедает компания из трех человек. Вовк, привыкая к сумраку после уличного яркого солнца, наскоро оценил сидящих.

По правую сторону от входа лицом к двери развалился на стуле здоровый хмурый мужик, судя по прическе — военный. Слева полубоком обосновался крепыш с перевязанной рукой, подвешенной к шее. Эти двое в гражданке, а вот девка, что посредине — в бундесовском флектарне и с каким-то шевроном на рукаве. Все трое с напряженными лицами, на столе полупустой флакон дорогой конины. Похоже, не просто обедают, а что-то серьезно перетирают. Но это их проблемы. Пока…

Рудый зашел, закрыл дверь. Вот теперь все, можно и поговорить…

— Хто тут Шульгин? — рявкнул Вовк, высмотрев за стойкой бармена.

Хлопец лет двадцати в чистой белой рубашке, похоже, не сильно и испугался.

— Пробачте? — переспросил он, разглядывая посетителей в камуфляже.

И сделал ошибку, скосившись на здоровяка. Точно не Шульгин, москаль Вовку карточку переслал, но эти трое не простые здесь посетители. Ну что же, тем легче будет с ними базарить…

Дальнейшие действия сложности особой не представляли. Отсесть со старшим за отдельный столик, потереть, вручить послание от клиента. И спокойно валить обратно.

— На*уй пошли, ушлепки! — неожиданно рыкнул старший.

Нехорошее начало. Стало быть, придется немного их попугать. Вовк спокойно поднял автомат и навел на столик. Финн и Рудый повторили его движение.

Вовк хоть и побывал в зоне АТО, в настоящих боевых действиях не участвовал, тем более не сталкивался со спецназом. Потому старшего просто не оценил. А старший, не меняя позы, почти неуловимым движением завел руку за спину и приподнял сзади футболку.

Вовк за долю секунды что-то понял, но отреагировать не успел. Из-под стола громыхнуло, край скатерти откинулся выпуская сноп пламени и в то же мгновение в левое плечо сотника словно ткнули раскаленным прутом.

— Ах ты жа падла, сука, б*я е*ать вас пи*аров!!! — пробиваясь сквозь звон в ушах, завизжал слева Рудый, и открыл огонь.

Ресторанный зал заполнил оглушительный грохот. Передернув затвор, к Рудому присоединился и Финн.

Зал, политый свинцом сразу из двух стволов, на глазах у оглушенного Вовка, словно в замедленном кино, превращался в руину. Три секунды, за которые выстреливается магазин АК, растянулись в целую вечность.

Рудый ударил кучно, пули расшвыряли сидящих, словно кегли в боулинге.

Очередь, выпущенная Финном, прошлась по стойке, срезав бармена и разбивая стекло.

Чуть опомнившись, Вовк присоединился к общему хору. Первым делом, заметив в широком стенном проеме меж залом и кухней, мельтешащую тень, выпустил по ней короткую очередь. Тень исчезла. Дождавшись, когда у Финна и Рудого закончатся патроны, а зал накроет звенящая тишина, тертый сотник тряхнул головой и начал командовать.

— Финн, за дверь, на кухню!

— Так у меня ж патроны кончились!

— Просто оглядись, дебил!

Чтобы охреневший боец выполнил приказание, пришлось его дважды ткнуть стволом в бок. Рудый, хоть и урка, оказался понятливее. Ринулся вперед, перевернув по дороге стол. Опасливо заглянул за стойку, выставил большой палец: “Этот готов!” Сам же Вовк под стеночкой подобрался ближе к расстрелянной компании.

Старший, отвалившись к стене, тяжело дышал, сжимая в руке пистолет. Но поднять его и прицелиться сил уже не имел. Вовк перевел автомат на одиночную стрельбу и добил его в грудь. Крепыш успел развернуться и пытался машинально загородиться рукой. Но это ему тоже не помогло. Девке в форме, похоже, досталась львиная доля патронов из магазина Рудого — ее отшвырнуло метра на полтора и, похоже, сразу же наповал.

— Что в кухне, Финн? — проорал Вовк.

— Повар. Готов, похоже. Что дальше, командир?

— Рудый, набирай Укропа, пусть подлетает! Финн, ко входной двери. Никого не пускай, как машина подъедет — доложишь!

Бойцы кинулись выполнять приказ. Вовк подошел к поближе к телам и выстрелил каждому в голову, потом прошел за стойку, в кухню и точно так же сделал контрольный по повару и бармену. С барменом Рудый ошибся, тот был еще жив — дернулся после выстрела.

Возвратившись в зал, Вовк достал из кармана врученную заказчиком размалеванную купюру и прилепил ее на лоб старшего цифрой вверх.

— Укроп подъехал! — доложился Финн.

— Все, уходим! Стволы не светите.

Вовк, Рудый и Финн скатились по ступенькам, влетели в раскрытую дверь бусика.

— Гони! На базу! — скомандовал Вовк Укропу.

Укроп даванул на газ. Машина выскочила на перекресток, чуть не сбив какого-то зазевавшегося лоха, покрутилась по лабиринту улиц с односторонним движением, вылетела на набережную.

Убедившись, что за ними нет никакой погони, Вовк, ощущая, как из тела уходит адреналин, откинулся на сиденье. И только он расслабился, как позвонил москвич.

Голос Вовка был, как говорят, “усталым, но довольным”.

— Все нормально. Послание передали. Ну, не совсем гладко, пришлось пострелять маненько. Напугали, короче, так, что они вам завтра все на блюдечке принесут!

— Пострадавшие есть!?

— Меня в плечо шмальнули. А этих… Пятерых пришлось задвухсотить…