Н Жарков - Незримый фронт

Наша зенитная артиллерия и авиация сбивали немало немецких самолетов, и вражеские летчики довольно часто выбрасывались с парашютом. Одни лыжники, без помощи населения, усмотреть за всем, что творится в районе, естественно, не могли. И вот тогда-то в городской типографии был отпечатан приказ военного коменданта № 1, текст которого был согласован с работниками военного коменданта Москвы, которому мы подчинялись.

После того как приказ расклеили по всем людным и видным местам, порядок в городе и районе заметно улучшился. Население стало активнее помогать нам. Через каждые пятнадцать-двадцать минут поступало сообщение или приводились задержанные люди. Парашютистов, немецких летчиков, фашистских агентов мы немедленно передавали особым отделам ближайших воинских частей согласно приказу. С остальными подозрительными лицами разбирались территориальные органы НКВД и мы сами.

Приходилось очень часто поднимать по тревоге роту лыжников, прочесывать отдельные уголки района или спешить на помощь местным жителям для задержания немецких лазутчиков. Мы не спали сутками, отдыхали урывками, зато знали, что враг не проникнет через наш район в Москву.

Помимо этой основной работы у коменданта было много других дел. И я, по правде говоря, не находил времени поинтересоваться, с какими именно целями являлись к нам вражеские агенты и парашютисты.

Лишь один раз позвонил мне начальник особого отдела воинской части, расположенной в самой Балашихе, и предупредил, что среди направленных нами дня два тому назад парашютистов, пойманных лыжниками, оказался крупный немецкий агент, уроженец Подмосковья. Помимо других заданий, по словам начальника, он должен был разведать расположение воинских частей и противовоздушной обороны Балашихинского района. Это заинтересовало меня, и я выехал в особый отдел, чтобы лично допросить немецкого агента и установить, что же известно немецкой разведке и командованию о наших воинских и зенитных частях, почему и чем заинтересовал их Балашихинский район. Нас всех тогда тревожило, чтобы немцы не узнали о сосредоточении наших войск для ответного удара.

Приказ военного коменданта Балашихинского района.

В особом отделе мне показали невзрачного на вид человека. В прошлом он жил в Балашихинском районе, потом выехал на Украину, купил там чужой паспорт и стал обыкновенным городским жителем.

Убежденный баптист, он никогда не порывал связи с общиной. Следуя библейской заповеди, он оружия в руки не брал, но задания немецкой разведки выполнял ревностно с давних пор. Эта деятельность, по его словам, не признавалась за грех ни одним из его знакомых пресвитеров.

Иван Иванович, как теперь назывался арестованный, рассказал мне немного. После получения задания от немецкой разведки его направили в штаб группы войск Гудериана. Инструктировавший его обер-лейтенант Лемке, сопровождавший всю группу парашютистов до места выброски, прямо предложил ему осесть в Балашихинском районе, разведать, сосредоточиваются ли там советские войска и где расположены зенитные подразделения, сказав, что это очень важно для немецкого командования.

После допроса Ивана Ивановича я доложил в комендатуру Москвы о повышенном интересе немцев к Балашихинскому району и сосредоточению наших войск. Имел также разговор с командованием противовоздушной обороны района, которое приняло соответствующие меры.

В декабре враг был разгромлен под Москвой и далеко отброшен на запад. Надобность в Балашихинской военной комендатуре миновала, и я был направлен на другой, не менее важный участок работы.

Шел второй год Великой Отечественной войны. В тревожные дни начала Сталинградской битвы произошло событие, о котором мало кто знал из жителей Уральска…

— Вас вызывает начальник Зеленовского районного отделения НКВД, — позвонила мне телефонистка.

Я взял трубку.

— Только что над станцией прошел немецкий самолет, — доложил начальник районного отделения. — Курс на Уральск.

— Вы не спутали? — усомнился я. — Может быть, это наш?

Трудно было поверить! Все-таки фронт от Уральска в пятистах километрах, а вражеские аэродромы еще дальше…

— Нет, товарищ начальник, немецкий. Летел невысоко. Фашистские кресты были ясно различимы. Я сам видел…

Зазвонил внутренний телефон.

— Слушай! — загудел в трубке хорошо знакомый голос начальника гарнизона генерал-майора авиации Кравцова. — Сейчас над нами прошел на восток «юнкерс»!

Потом Кравцов сердито выругался. И было из-за чего!

— Сфотографировал, конечно, подлец, весь мой аэродромишко, — сокрушался генерал.

Итак, сомнения отпадали: прошел «юнкерс». Кравцов ошибиться не мог!

— Ничего не пойму, — признался я. — Что за трюк?

— Я тоже не могу понять, — признался и Кравцов. — Кажется мне, что не бомбить он прилетал. Только глубокой разведкой коммуникаций и можно объяснить этот полет…

С этим нельзя было не согласиться.

Разговор закончить не удалось: телефонистка прервала и переключила меня на начальника гарнизона войск НКВД по охране моста через Урал.

— Только что над нами прошел на восток «юнкерс», — доложил он мне. — Мы успели дать очередь из пулемета, да, видать, безрезультатно. Но, между прочим, он пошел на снижение в сторону зауральских лесов…

«Попали? — мелькнула мысль. — Или вынужденная посадка? А не развернется ли он да не сыпанет ли в лесах парашютистов-диверсантов? Мост-то единственный! Вдруг подорвут!» — тревожно забилось в голове.

Я тут же переключился опять на генерала. Договорились: в район, куда пошел «юнкерс», вылетает штабной самолет для разведки местности с воздуха, а на автомашинах выезжает войсковая истребительно-поисковая группа…

Тревожно задребезжал междугородный телефон. Опять звонил начальник Зеленовского районного отделения НКВД.

— Позвонили со станции Озинки, — докладывал он. — «Юнкерс» обстрелял из пулемета пассажирский поезд километрах в трех по выходе его со станции Урбах. Результаты обстрела неизвестны, но поезд следует по маршруту…

Ни от самолета, высланного в район возможной посадки «юнкерса», ни от выехавшей туда же группы пока не было никаких вестей. Неизвестность, конечно, нагнетала напряженность.

Телефонистка связала меня с соседним Тепловским районным отделением НКВД Оренбургской области.

— Недавно курсом на Куйбышев прошел какой-то самолет, — рассказывал дежурный по районному отделению. — Шел невысоко, но стороной от села, поэтому не разглядели, чей он.