Холли Блэк - Малефисента. Сердце вересковых топей

Он должен выбраться отсюда. Он должен найти Аврору.

Но снизу по лестнице уже поднимались новые солдаты, преграждая принцу путь к отступлению. Одного из них Малефисента вспомнила, она видела его во время той охоты. Телохранитель Алена.

Филипп встретился с ней взглядом, и по выражению его лица Малефисента поняла, что принц отдает себе отчет, в какой беде они все оказались. В следующую секунду он потянулся за висящим на стене мечом.

«Дурачок, – подумала Малефисента. – Но отважный дурачок».

Сквозь сеть она схватила Диаваля за руку. Была только одна вещь, о которой Малефисента сейчас думала, и она надеялась, что на это хватит оставшейся у нее магической энергии.

– В ворона, – сказала она, рассыпая с кончиков своих пальцев золотые искры. – Следи за ней. И предупреди ее.

Спустя мгновение Диаваль исчез, а вместо него появилась птица в блестящем черном оперении. Малефисента была близка к тому, чтобы потерять сознание, но она все лее сделала это – трансформировала Диаваля! Каркнув, ворон Диаваль вылетел на лестничную площадку, где его попытались поймать или достать клинками солдаты.

Малефисента с ужасом наблюдала, как одному из них все же удалось задеть птицу, и Диаваль упал. Его трепещущие крылья немедленно схватила и сжала грубая рука.

Звон металла заставил Малефисенту оторвать взгляд от ворона и вернул к картине боя, в котором принц Филипп сражался сразу против троих солдат. Они тесной группой двигались взад и вперед по узкому коридору, звеня мечами. Малефисента сделала еще одно усилие, пытаясь освободиться от железной сети. Но тут кто-то обхватил ее сзади и прижал к ее лицу какую-то тряпку. Малефисента вдохнула отвратительный сладковатый запах. Именно так пахло от напитка, которым угощал ее Стефан в ту самую ночь. Худшую, ужаснейшую ночь в ее жизни. У Малефисенты закружилась голова, она резко откинулась назад, надеясь достать рогами обхватившего ее солдата, и они оба повалились на пол.

Ей удалось оторваться, и она поползла по полу, волоча на себе железную сеть. Еще больше рук обхватили ее сзади, прижали к полу, заставили насильно дышать сладкой отравой, от которой кружилась голова.

Малефисента чувствовала, что засыпает. Она взглянула в сторону Филиппа – как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из солдат сумел ударить его клинком в бок.

Большую часть своей жизни Диаваль был вороном. Жил в большой, в несколько сотен птиц, стае на окраине вересковых топей. Спал на деревьях, охотился, бесстрашно бился на дуэлях с другими самцами.

А еще он был умелым вором. Крал фрукты из садов у людей, выхватывал червей из клюва своих сестер и братьев, даже у волков урывал куски их добычи. Воровать было увлекательно, и он до сих пор с восторгом вспоминал об этом.

Помнил он и ужас от своего первого превращения в человека. Помнил фермера, который едва не убил его. В тот раз трансформация спасла его, но с этого момента Диаваль перестал ощущать, что он сам распоряжается своей жизнью. Он был в неоплатном долгу перед спасшей его феей с холодными глазами и загнутыми рогами на голове. А еще он изменился – отныне и навсегда.

Диаваль терпеть не мог превращаться в человека, но, когда все же становился им, испытывал совершенно незнакомые ему прежде чувства – сожаление, презрение, ревность, сочувствие. А еще он получал дар речи и мог словами описать все, что видит, включая себя самого.

Однажды она превратила его в лошадь, и это было ужасно, хотя он до сих пор не мог забыть, каким сильным и выносливым стало вдруг его тело. И сам он тоже при этом изменился. Разума у Диаваля-лошади было меньше, чем у Диаваля-ворона, умение мыслить вытеснили инстинкты. Однако самым главным из них был инстинкт защищать свою хозяйку.

Ну, а потом она сделала его драконом. Конечно, это был самый могучий зверь с примитивным инстинктом разрушения. Движимый этим инстинктом, Диаваль-дракон был готов уничтожить весь мир – спалить дотла вместе со всеми его обитателями. Вновь став потом вороном, Диаваль никогда не мог забыть и то драконье ощущение.

Но сильнее всего изменило Диаваля постоянное общение с Малефисентой. Он научился заботиться о ней и об Авроре, которую полюбил с первого взгляда, когда увидел ее, малышку, возле лесного гнезда, в котором она жила вместе с пикси. Хотя свою службу Диаваль начинал только из благоговейного страха перед Малефисентой, теперь бояться ее он перестал, но просто не представлял себе иной жизни.

Обо всем этом Диаваль думал, трясясь по ухабам в повозке. Что это за повозка? Куда она его везет?

Этого Диаваль не видел, потому что кто-то засунул его в мешок – словно добычу, словно какого-то тетерева. Но как у всякого настоящего ворона, у него был острый сильный клюв, которым он начал осторожно разрывать мешковину, лапой прижимая ее к полу. Работа была непростой, не скорой, но ничего другого ему не оставалось. Пошевелить крыльями, чтобы проверить, не сломаны ли они, Диаваль не решался: опасался, что это движение заметят солдаты-охранники. И он продолжал терпеливо разрывать дно своего мешка.

Наконец ему удалось проделать маленькую дырочку. Просунув в нее кончик клюва, Диаваль осторожно раскрыл его – и мешковина разошлась шире. Еще немного – и он смог осторожно высунуть голову наружу. Стараясь двигаться как молено незаметнее, Диаваль спустя какое-то время целиком выбрался на свободу и огляделся. Он находился в повозке с крытым верхом, но полностью открытой с задней стороны. В повозке сидели несколько солдат с обнаженными мечами, направленными на лежащие на полу тела с мешками на головах. Два тела. Одно из них принадлежало Малефисенте, и кроме мешка на голове оно было еще опутано железными цепями. Вторым был принц Филипп – Диаваль сразу узнал его по черному бархатному костюму, сейчас изрядно испачканному в грязи.

Разумеется, Диаваль очень хотел спасти свою хозяйку – только что он мог сделать? Попытаться выклевать глаза охранникам? Но он успеет ослепить только двоих, и это в лучшем случае. Остальные скрутят его и снова засунут в мешок. А скорее всего, просто убьют.

«Я ожидаю, что ты никогда не подведешь меня», – вспомнил Диаваль слова своей хозяйки.

А он и не собирался ее подводить – и поэтому решил бежать и найти Аврору. Вдвоем они придумают, как освободить Малефисенту.

Собравшись с силами, Диаваль подскочил с пола, надеясь, что крылья у него не сломаны и смогут удержать его в воздухе. Крылья не подвели, и под крики заметивших его наконец охранников Диаваль взлетел. Вот сейчас ему очень хотелось, чтобы Малефисента вновь превратила его в дракона – само собой, огнедышащего.

Без труда покинув повозку, Диаваль взял курс на замок, переживая за Малефисенту и ужасно боясь потерять ее навсегда. Он улетал, унося в сердце образ своей хозяйки – опутанной железной сетью, с пылающим, яростным взглядом упрямо упирающейся в нее рогами. Именно такой он последний раз видел ее.