Барбара Нейгауз - Радиосигналы с Варты

«Так и задохнусь здесь!» — подумал он сердито.

Из темноты к дереву спешили три силуэта. Они делали ему знаки, чтобы он держался спокойно. Молодой парень взобрался на дерево и освободил Андре из его невольной ловушки.

Фриц, опускавшийся на землю раньше других, заметил, что густой хвойный лес расступается перед ним. Он выпрямил ноги и прикрыл руками глаза. Его тело сначала прошло между ломающимися сучьями, но потом он почувствовал, что застрял. Вокруг была кромешная тьма. Прошло некоторое время, прежде чем он нащупал ногой удобную ветку, на которую можно было опереться, освобождаясь от парашюта. На землю он опустился без особого труда. Было очень тихо, только в ушах шумело от напряжения. Фриц сбросил с себя все, что ему мешало, залез на сосну и снял парашют. Прислушался. Кругом ни звука, ни полоски света. Он решил, что бессмысленно торчать в темном лесу, и, закинув на спину рюкзак и зарядив автомат, двинулся наугад среди деревьев.

Через некоторое время он вышел на открытое пространство. Так как он не знал, где находится, то старался держаться кромки леса. Вскоре он уловил чьи-то приглушенные голоса. На небольшом деревянном мостике, перекинутом через ручей, стояли трое мужчин. Они были в полувоенных костюмах и с карабинами. Фриц остановился и тихонько крикнул:

— Восемь!

Самый высокий из троих обернулся и произнес что-то по-польски, кажется «пять», но точно Фриц в этом не был уверен. Однако мгновенный ответ и поведение человека свидетельствовали о том, что это свои.

Это были партизаны из группы лейтенанта Зигмунда. Они сказали Фрицу, что троих его товарищей они уже обнаружили. Говорили они быстро, и Фриц с трудом понимал их. Дальше они пошли вместе, и дело с пониманием понемногу пошло на лад. Вдруг справа в лесу мелькнул зеленый огонек.

— Это кто-то из наших, — объяснил Фриц своим спутникам. — Мы договорились, что будем давать такие сигналы, если нас не найдут после прыжка.

Вилли не повезло: он приземлился за чертой первого кольца охранения, контролируемого обер-фельдфебелем Стржалой, который понятия не имел, что прилетевшие были немцами. Когда парашютист отозвался на его окрик по-немецки, солдаты мигом решили, что это провокатор. Держа автомат наготове, Стржала подошел к незнакомцу и приказал своим людям связать его и разоружить. Но Вилли мгновенно схватил в правую руку свой автомат, а левой стал подавать сигналы фонариком. При этом он страшно ругался. Эта ругань и абсолютное отсутствие страха смутили солдат. Стржала тоже начал ругаться, чтобы выиграть время, нежа дело не прояснится.

— Все в порядке, ребята, — сказал, подходя к ним, Фриц. — Это наш парень!

Солдаты Зигмунда быстро разобрались что к чему. Потом все вместе заторопились на место сбора.

Они пришли последними. Товарищи уже ждали их на небольшой поляне. Они разговаривали с высоким командиром в форме польского офицера, которого радостно приветствовали Вилли и Фриц. Свою радость они объяснили тем, что удалось собрать абсолютно всю поклажу. На земле, уложенные ровным рядком, и в самом деле лежали все пятнадцать тюков их снаряжения.

Польский офицер, капитан Ганич, куда-то ушел. Товарищи стояли возле своих тюков, спрашивая себя, что же им теперь делать. Все были спокойны, хотя напряжение последних часов еще не прошло. Темный лес, немые фигуры часовых, державшихся неподалеку в тени, казалось, указывали на то, что скоро должно случиться что-то необычное. Над вершинами деревьев забрезжил бледный свет: приближалось утро.

Ганич скоро вернулся. Рядом с ним шел стройный молодой человек в гражданской одежде. В нескольких шагах от группы оба остановились. Ганич приложил руку к козырьку и отрапортовал.

Немецкие товарищи поняли, что худощавый человек и есть не кто иной, как капитан Невойт. Все они представляли себе этого опытного разведчика совсем иначе: старше, мощнее, с явными признаками отваги и даже безрассудной смелости. Невойт же производил впечатление человека скромного и незаметного. Он приветствовал прибывших так, словно их встреча здесь, в лесу Западной Польши, была делом самым обычным. Его рукопожатие было крепким и коротким. Потом он отступил на два шага и внимательно оглядел каждого из них своими умными, проницательными глазами. Немецкие товарищи выдержали его взгляд.

Выражение строгости на лице Невойта постепенно уступило место улыбке. Он спросил, как прошел полет, уцелело ли снаряжение, а затем с озабоченностью посмотрел на светлеющее небо.

— Ну что ж, будем считать, что знакомство состоялось. Прежде чем вы пойдете отдыхать, вас покормят. — И, немного помолчав, добавил: — Не удивляйтесь, но вот только хлеба у нас сегодня нет.

К утру темные облака уплыли за горизонт, оставив после себя над лугами только клочья тумана, напоминавшие о долгом дожде. Солдаты из подразделения Невойта показали немецким товарищам вытекавшую из родника крохотную речушку, в которой можно умыться, предупредили о том, что им лучше держаться в тени деревьев и не выходить с территории лагеря. Пока они строили шалаш для себя и своей поклажи, им стал ясен смысл этого предупреждения, Вскоре с неба раздалось тонкое жужжание и показался «физелер-шторх» с фашистскими опознавательными знаками, летевший почти над самыми верхушками деревьев. Он долго кружился над ними, словно летчик решил внимательно разглядеть каждый куст.

Макс крыл шалаш. Он не думал, что они здесь надолго задержатся, но сама работа на свежем воздухе, в лесу, доставляла ему большое удовольствие. Поспал он всего часа два, однако чувствовал себя бодрым и полным сил. Фриц тем временем сидел возле своей палатки с листком бумаги на коленях и заучивал шифр. Он так углубился в свое занятие, что даже не услышал приветствия подошедшего к нему Невойта и вскочил только тогда, когда услышал строгий вопрос капитана:

— Что ты тут делаешь?

— Заучиваю шифр. Нам его выдали перед самым вылетом, и у меня не было времени вызубрить его. Если я что-нибудь забуду или перепутаю, от моих радиопередач будет мало толку.

— Понимаю, — согласился с ним Невойт, — только я бы тебе настоятельно советовал заниматься этим в шалаше. Ты видел разведывательный самолет?

— Конечно видел.

— Ну вот, — Невойт показал на лежащий на земле лист бумаги и наморщил лоб, — такой белый клочок может привести нам на шею фашистов.

Потом Макс и Фриц сказали капитану, что хотели бы по возможности уже сегодня провести первую передачу, чтобы сообщить в Центр о прибытии группы к партизанам.

Командир немного поразмыслил, а потом залез вместе с Максом в палатку, чтобы показать им свою рацию.

— У нее довольно большой радиус действия, возможно, вам и удастся установить прямую связь с вашим Центром, — сказал он. — Мы же поддерживаем связь только со штабом фронта. Ваша рация тяжелее, да и упаковка ее не очень удобна.