Евгений Бузни - Зивелеос

Впрочем, тогда им было не до классовых различий и растущей пропасти между имущими и почти неимущими. Всех интересовало, кто же такой и откуда он, этот непонятный Зивелеос. Ряд общественных изданий высказали робкое предположение о том, что это был посланец всевышнего. Эту мысль сейчас же поддержали в духовных храмах, где с самого утра начали служить молебны со словами, что вот он явился посланец господа бога, аки указующий перст, напоминающий каждому о необходимости воздержания от излишеств и пущей потребности в заботе о ближнем, падшем и убогом, вынужденном ходить в лохмотьях и рубище.

Газеты, в названиях которых имелся в виду день сегодняшний, завтрашний или двумя днями после этого, в один голос заявляли, что необходимо потребовать объяснений от учёных людей. Некоторым из видных столпов науки уже успели задать вопросы, но те не успели на них ответить, поскольку не имели пока достаточного материала для исследований, а тем более для каких-то выводов.

Телевидение по всем каналам поминутно демонстрировало кадры вылета голубой гондолы, проносящейся над головами с широко раскрытыми ртами и восторженно следящими за полётом глазами. Теперь вся страна и даже многие за её пределами были свидетелями того, что Зивелеос не выдумка и не чей-то фокус. Нет, ну были, конечно, скептики, которых и съёмки телевидения не убедили. Но они попадались в основном среди тех людей, которые почему-то не забыли, как по тому же телевидению выступали Кашпировские и Глобы и стучали по головам телезрителей с голубых экранов невидимые духи, гадалки и прочие ненаучные элементы, которых идолопоклонно представляли журналисты.

В пространном кабинете Российской академии наук в глубоких кожаных креслах сидели маститые учёные бородатые и без бород, совсем лысые и те, у кого ещё сохранилась кое-какая растительность по краям головы, умные и те, которые считали себя таковыми вопреки противоположному мнению окружающих, словом элита научного мира. Только что в пятый раз просмотрели видеозапись яркого вылета Зивелеоса из ночного клуба и теперь, горячо доказывая свою правоту, экспрессивно жестикулируя руками, говорил видный уфолог Гаданин, сам себя назвавший некогда академиком наук о загадочных и необъяснённых явлениях:

— Господа, в который раз мы с вами убеждаемся в том, что мир наш вступил-таки в контакты с потусторонним миром. Извините, — повернулся он к соседу, интеллигентно толкнувшему его в бок, — я, Никанор Иванович, имею в виду, конечно, не загробный мир, а инопланетный. Все эти летающие тарелки и многочисленные факты сообщений о странных явлениях посещений нашей планеты неопознанными объектами, встречах с некоторыми представителями нашей цивилизации на сугубо индивидуальной основе, не имеющей по этой причине конкретных подтверждений, а потому опровергавшихся наукой, всё это звенья одной цепи, которые мы теперь можем увязать вместе в связи с появлением перед всеми нами очевидного пришельца из космоса, назвавшего себя не случайно, разумеется, вполне космическим именем «Зивелеос».

Вы только вспомните, господа, что у греков был верховный бог Зевс. Сопоставьте имена «Зевс» и «Зивелеос». Поразительное созвучие. А у Зевса был славный сын Аполлон, от имени которого идёт Аполлониус — тридцатимильный в диаметре кратер на Луне. Сравните «Аполлониус» и «Зивелеос». Вспомним, давайте греческие острова Родос, Андрос, Лесбос и самое известное греческое слово «демос», что означает народ. Все имеют окончание «ос», как и Зивелеос.

Всё это не случайно, господа. Это посланец оттуда, — и академик выразительно поднял голову кверху, выставив клинообразную бородку. — Поймите, мы перед ними бессильны. Но мы должны прислушиваться к каждому их слову. Впервые мы являемся свидетелями их прямого выхода на контакт с нами.

— Значить так, уважаемые академики, позвольте мне сказать, — начал генерал Казёнкин, поднявшись. — Мы уже час сидим с вами и слушаем речи, как на конференции. Я понимаю, что все вы много знаете и потому мы, руководители силовых структур, пришли к вам сегодня за помощью. Но вместо конкретных рекомендаций мы слышим от вас, что никто ничего не знает, так как мало собрано фактов. А уважаемый академик Гаданин вообще заявил, что мы бессильны. Я, как вы понимаете, не учёный и говорить, может, складно не могу, но мне известно, как сыщику, что письмо, которое пришло в редакцию «Невральки России», было написано на современном, а не на древнегреческом компьютере и отпечатано на струйном, а не на лазерном принтере, а тем более на космическом. Деньги, которые были доставлены мне из редакции газеты «Московская невралька» оказались действительно частью, подчёркиваю, только частью тех денег, что этот Зивелеос изъял у некоторых наших людей в казино.

Да, вчера я тоже был потрясён увиденным. Мы не сумели даже придержать этого не то человека, не то ещё кого-то. Но он был и грабил, как обыкновенный фокусник. Вот мы и пришли с моими коллегами из других структур узнать у вас, как это могло произойти с научной точки зрения и что вы можете порекомендовать нам. Может ли это быть массовый гипноз или замечательный фокус? Я вижу здесь нашего знаменитого артиста, мастера фокусов. Тоже, очевидно, академика. Что вы можете сказать нам по этому поводу?

В дальнем углу кабинета поднялся с кресла элегантный не совсем ещё пожилой, но уже и не очень молодой человек. В другое время все бы зааплодировали знаменитому иллюзионисту. Сегодня было не до аплодисментов.

— Да я почётный академик нескольких академий, но не в этом дело. Я, к сожалению, сам не был свидетелем вчерашнего действа, видел только то, что нам демонстрировали сегодня в этом научном собрании, но могу с убеждённостью сказать, что фокусом это вполне может быть и тот, кто его осуществил, несомненно, гениальный артист. Здесь на лицо все составляющие любого фокуса. Есть громовой голос, забивающий звуком сознание, есть отвлекающий момент в виде гаснущих и лопающихся лампочек, есть эффектный фейерверк, за вылетом которого могли не заметить спокойного исчезновения самого исполнителя.

Услышав это, генерал вскочил, как ужаленный:

— Так вы полагаете, что это был фейерверк, а преступник мог ещё находиться в клубе?

— Да, я так полагаю. Хотя он мог и спокойно выйти, пока все смотрели в небо. Это элементарный трюк.

Генерал побледнел, почувствовав, что его провели, как мальчишку простым трюком.

— Не может быть! — пытаясь сдержать закипавшую внутри ярость, проговорил он. — Свидетели в клубе и мои люди из группы захвата утверждают, что это был не фейерверк, а что-то в виде голубого облака, что и мы успели заметить. Но полёт оно начало в помещении. Это не был трюк.