Артур Дойль - Мир приключений, 1923 № 04

— Послушайте, — сказала Долли, начиная волноваться — Как вам это нравится? Я не знаю, что и думать. Мы повисли на высоте пятисот футов и можем просидеть здесь целый день. А я должна выступать днем. Администрацию ждут крупные неприятности, если меня не спустят во-время. Все билеты распроданы из-за моей новой песенки!

— Что это за песня, Долли?

— Замечательная вещь! Я пою ее в великолепной шляпе в четыре фута длиной.

— А ну-ка, Долли, устрой репетицию, пока мы ждем.

— Нет, нет! С нами молодая дама! Ей может не понравиться.

— Я с радостью буду слушать! — воскликнула Мэри Мак-Лин. — Пожалуйста, не отказывайтесь из-за меня!

— Слова относятся к шляпе, и я не могу ее спеть без шляпы. Но там есть хорошенький припев, который подхватывает хор.

И она запела звонким голосом мелодичный припев.

— Попробуем все вместе! — воскликнула она, и странная компания дружно присоединилась к ней, распевая припев во всю глотку.

— Думаю, что мы можем разбудить мертвого, — сказал Билли: — Знаете что? Крикнем все сразу!

Совет был принят, но снизу никакого ответа не последовало. По-видимому, внизу не подозревали о случившемся или были не в силах помочь им.

Пассажиры начали серьезно беспокоиться. Коммерсант весь побагровел. Билли все еще пытался острить, но на его шутки отвечали только кислыми улыбками. Летчик сразу занял центральное место в этой группе встревоженных людей. Все взоры с надеждой устремились на него.

— Что вы посоветуете нам, сэр? Как вы думаете, нам не грозит опасность оборваться?

— Никакой опасности нет. Но было бы нелепо сидеть здесь без конца. Я хочу перепрыгнуть через пролет на эту перекладину. Может быть, я увижу, что там случилось.

— Нет, нет, Том! Ради бога, не бросай нас!

— Нервы не выдержат, под нами пропасть — сказал Билли.

— Думаю, этому джентльмену приходилось проделывать на войне и более опасные вещи.

— Возможно, — отозвался Билли. — Но я бы ни за что на свете не проделывал таких прыжков. Предоставим это дело старому Исайе.

Три стороны лифта были отгорожены деревянными переборками, с несколькими окнами. Четвертая сторона, обращенная к морю, оставалась открытой. Стенгэт высунулся над краем платформы и заглянул вверх. В эту минуту сверху донесся резкий металлический звук, как будто кто-то с силой ударил по толстой струне. Стенгэт увидел над собой, на расстоянии ста футов, темную мускулистую руку, протянутую к проволочному канату. Фигуры не было видно, но его внимание приковала эта голая жилистая рука, работавшая над канатом, и что-то дергавшая.

— Все в порядке, — сказал Стенгэт, и вздох облегчения вырвался из груди всех — Кто-то работает там, наверху.

— Это старый Исаия, — сказал Билли, высовывая голову. — Я узнал его руку. Что он держит? Похоже на отмычку или что-то в этом роде. Нет! Это пила.

Снова донесся металлический звук сверху. Летчик нахмурился.

— Тот же самый звук я слышал в Диксмуде, когда разорвался наш стальной канат. Что делает там этот человек? Эй, вы! Что случилось?

Барнес начал медленно спускаться по железной решетке.

— Он возвращается, — сказал Стенгэт своим встревоженным спутникам. — Все в порядке, Мэри. Успокойтесь, господа! Было бы нелепо предполагать, что он действительно хочет ослабить канат, удерживающий нас.

Показалась пара высоких сапог, кожаные брюки, затем пояс с болтающимися инструментами, мускулистые руки и, наконец, смуглое орлиное лицо рабочего. Он сбросил свою куртку, и растегнутая рубаха открывала голую, волосатую грудь. Металлический треск послышался снова. Барнес спускался не спеша и, наконец, остановился на поперечной перекладине, прислонившись спиной к балке. Он стоял, скрестив руки, и мрачно глядя из-под черных нависших бровей на сбившихся в кучку пассажиров на платформе.

— Эй, вы! — крикнул Стенгэт — В чем дело?

Молчаливый, бесстрастный Барнес не спускал с них пристального, жуткого взгляда.

Летчик начал раздражаться.

— Вы оглохли? — крикнул он — Долго вы еще думаете держать нас здесь?

— Я буду жаловаться на вас, — дрожащим голосом заговорил Билли. — Я не оставлю этого дела.

— Послушайте, — перебил летчик. — Разве вы не видите, что с нами дамы? Вы пугаете их… Почему мы застряли здесь? Машина испортилась?

— Вы остановились здесь, — сказал Барнес, — потому что я вбил клин в канат над вашей головой.

— Вы испортили канат! Как вы смели это сделать! Какое право вы имеете пугать женщин? Выньте клин немедленно, иначе вам будет худо!

Человек молчал.

— Вы слышите, что я сказал? Почему вы не отвечаете? Вы хотели подшутить над нами? Прекратите эту глупую шутку!

Мэри Мак-Лин в ужасе схватила руку своего жениха.

— О, Том! — воскликнула она— Ты видишь его глаза? Этот человек помешан!

Смуглое лицо рабочего исказилось дьявольской ненавистью. Темные глаза его загорелись, как угли.

— Слушайте, вы! — крикнул он, потрясая рукой в воздухе — царствие божие открыто для безумцев. Господь примет помазанников своих. Я призван прославить имя божие. Настал день, когда смиренные восторжествуют, а злые погибнут во грехах своих!

— Мама, мама! — крикнул испуганный мальчик.

— Ничего, ничего! Успокойся, Джэк! — сказала мать, прижимая к себе ребенка — Как вы смеете пугать детей! — в бешенстве накинулась она на помешенного — Нечего сказать— благочестивый человек!

— Пусть лучше он плачет теперь, чем в вечном мраке. Дайте ему спасти свою душу, пока есть еще время!

Наметанным глазом летчик измерил пролет, отделяющий платформу от перекладины. Расстояние было в добрых восемь футов, и безумец мог столкнуть его, прежде чем он твердо станет на балке. Попытка казалась ему безнадежной. Он снова попробовал успокоить безумного.

— Послушайте, мой друг, ваша шутка зашла слишком далеко. Зачем причинять нам вред? Поднимитесь скорей наверх, выньте, клин, и мы готовы забыть об этом.

Снова раздался треск.

— Канат поддается! — крикнул Стенгэт. — Я поднимусь и посмотрю сам. Отойдите в сторону!

Барнес выхватил из-за пояса молоток и размахнулся.

— Назад, молодой человек! Ни с места, если не хотите ускорить свой конец!

— Том! Том! Ради бога, не прыгай! На помощь! На помощь!

Все подхватили этот крик. Барнес злорадно улыбнулся.

— Никто не придет на помощь! Они не могут притти, если бы даже и захотели. Подумайте лучше о спасении своей души, если не хотите попасть в преисподнюю. Канат, удерживающий вас, ослабевает с каждой минутой. Когда лопнет один канат, вся тяжесть перейдет на другой. Еще пять минут, — и вечность откроется перед вами…