П. Рымкевич - Мир приключений, 1925 № 02

— Наша история более или менее достоверно охватывает период времени в полторы-две тысячи лет. О том, что было три — четыре тысячи лет назад, знаем мы очень мало. Дальше — океан неизвестного… А ведь человечество существует на Земле сотни тысяч лет. Неужели вы думаете, что культура все время развивалась непрерывно, и люди шли на пути знания только вперед и вперед?

— В природе нет ничего непрерывного, а все совершается толчками. Я убежден, что значительное развитие человеческого знания часто влекло за собою периоды застоя и упадка науки… Мы сейчас стоим близко к поворотному моменту. Нам суждено или значительно подняться наверх или снова резко упасть вниз. Химическая война повлечет за собою последнее.

— Да… Быть может, десять-пятнадцать тысяч лет назад существовали люди, обогащенные более значительными знаниями, чем те, которыми обладаем мы, но войны заставили их опуститься вниз по лестнице культуры… Кто сможет утверждать, что это не повторялось уже много раз?

— Тот говорил передо мною, прославляя науку, создавшую ядовитые газы. Я же проклинаю эту науку. Пусть гибнет она, предназначенная для минутной победы одной страны и порабощения другой!..

— Работа ученых должна быть направлена для облегчения жизни всего человечества, для покорения природы, подчинения ее нашей воле. Да служит наука для созидания, а не разрушения!..

— Пусть сотрутся границы между отдельными странами, пусть человечество образует единую общую семью и заживет мирной, счастливой жизнью!

— Я вас лишаю слова! — вдруг резко прозвучал голос президента Академии Наук, председателя собрания.

— Пусть говорит Торри!.. Долой председателя… продолжайте, Торри! — загремел гул протестующих голосов и тотчас же замолк, когда старик поднял руку.

Резким и неожиданным был этот переход от беспорядочного шума к полному безмолвию.

— Я верю в торжество свободной человеческой мысли, в грядущее светлое братство народов, — продолжал Рут Торри. — Я знаю, что или мы, или наши потомки добьются этой счастливой жизни…

— Уйдите же теперь отсюда! Сорвите с домов своих цветы и пестрые флаги, загасите праздничные огни… Надо плакать о загубленных человеческих жизнях, трепетать перед возможностью грядущих грозных событий… Надо бороться с войной во имя интересов единой, общечеловеческой семьи!.. Я кончил.

Рут Торри сошел с кафедры и медленно направился к выходу из зала заседаний.

В течение нескольких секунд царило гробовое молчание, затем началось движение. Одни бросились вниз, чтобы выразить свое сочувствие Торри, пожать ему руку, другие, молча, опустив глаза, стараясь не смотреть друг на друга, спешили покинуть «Дворец Знания».

Напрасно звонил председатель, прося присутствующих занять свои места и продолжать заседание, напрасно…

Толпа наиболее горячих приверженцев Торри окружила его тесным кольцом. Старика подняли и понесли на руках.

Вот торжественное шествие появилось на площади…

Люди, незадолго перед этим приветствовавшие Кресп Астра, теперь рукоплескали Торри.

— Ура, Торри!.. Да здравствует наш великий учитель!..

Многие устремились к «Дворцу Знания» и смежным, роскошно убранным зданиям и начали срывать флаги и украшения. Местами происходила энергичная борьба.

Один за другим прибывали на площадь отряды милиции и войск. Вот раздался залп в воздух. Конные милиционеры оттеснили толпу…

Торри, окруженный наиболее горячими приверженцами, был уже в одной из боковых улиц. Старик попросил, чтобы его спустили на землю.

— Пропустите меня. Мне нужно видеть ученого! — раздался около Торри чей-то настойчивый голос, и, минуту спустя, коренастый человек, с темным, загорелым лицом, прорвался через кольцо, окружавшее Торри.

Он схватил в свою громадную лапу узкую руку ученого и начал яростно трясти.

— Я так спешил… плыл на всех парах. Столько препятствий… рифы, то бишь, толпы народа… Хотел пожать вам руку… уж очень справедливо вы говорили, — бессвязно сыпал слова запыхавшийся и взволнованный незнакомец.

— Я тоже был во «Дворце Знания». Сидел, знаете, наверху… Как смог скоро выплыл из гавани, очень боялся вас не догнать… Ах, да… забыл сказать, кто я… Прис Паус, матрос торгового судна «Векс».

Рут Торри улыбнулся и ласково кивнул головой.

— Я не ученый человек, — продолжал, немного успокоившись и отдышавшись, моряк, — и никогда ничего не слышал о ранее существовавшей на Земле, но уже погибшей культуре… еще более высоко развитой, чем наша… Ваши слова навели меня на мысль… Дело в том, что месяца два назад пришлось нам стоять у острова Краутри (нынешняя Великобритания), и должен был я спуститься в водолазном костюме на дно моря, недалеко от берега. И вот нашел я там один странный предмет, металлический цилиндр, такой, примерно, длины. — Моряк раздвинул руки на расстояние 20–25 сантиметров. — Ну, взял я его с собой, но не знал, что делать. Открыть не удалось, сколько ни бился — очень твердый металл… Знаете, что пришло мне в голову, когда я услышал ваши слова? Не мог ли остаться этот предмет, как памятка человечества минувшей эпохи?.. II о окончании речи я побежал за вами… Уф… если позволите, я поплыву теперь полным ходом к себе в каюту, то-есть на квартиру, где живу, и привезу «его» вам… Хотите?

И не дожидаясь ответа, моряк снова прорвался через толпу, окружавшую Торри, и быстро побежал.

Дома! Наконец, дома, в любимом кабинете, окруженный сотнями книг и рукописей, таких близких и родных…

Рут Торри ходил взад и вперед по кабинету. Мысли его были полны впечатлениями событий во «Дворце Знания».

— Бедные, слепые кроты! Они не сознают, что стоят на краю пропасти, — шептал он. — Но, как мне убедить их, чем смогу я доказать правильность моих теорий о многих случаях упадка культуры, которые уже имели место в истории и были вызваны аналогичными причинами? Химическая война погубит все наши научные достижения.

— Можно? — раздался за дверью голос, и в комнату ворвался красный, покрытый потом Прис Паус. Он положил на стол около старика завернутый в бумагу цилиндр и, неуклюже поклонившись, устремился к двери.

Вздрогнувший от неожиданности, Рут Торри не успел что-либо сказать, как уже на лестнице раздались торопливые, удалявшиеся шаги.

Ученый взял в руки цилиндр, рассмотрел его, задумчиво покачал головою.

— Надо исследовать. Кто знает, может быть, моряк оказался прав, и я найду здесь ценное для науки, — прошептал он.

Старик тщательно очистил цилиндр, невидимому, долго пролежавший на дне моря, от различных осадков, покрывавших его толстым слоем, и, когда, наконец, обнаружил металлическую поверхность, соскоблил с нее в стеклянную пробирку немного металла.