Чарльз Диккенс - Приключения Оливера Твиста [адаптированный пересказ]

– Постойте! – Бамбл не увидел на бумажке фамилии. – А как вас зовут?

– Это вам знать ни к чему.

– Но я же должен буду кого-то спросить… Незнакомец поколебался, потом согласно кивнул:

– Хорошо. Спросите Монкса. Расплатившись за выпивку, он вышел.

Был хмурый и душный летний вечер. Тучи, которые ползли по небу весь день, уже роняли крупные капли дождя, когда мистер и миссис Бамбл, свернув с главной улицы, направили свои стопы к кучке беспорядочно разбросанных, полуразрушенных домов на окраине города в гнилой, болотистой низине у реки.

Чтобы не привлекать внимания, супруги Бамбл одели старую, поношенную одежду. Шли в глубоком молчании. Время от времени мистер Бамбл замедлял шаги и оглядывался, желая удостовериться, что супруга не отстала.

Это место давно уже было известно как обиталище отъявленных негодяев, которые, поддерживали свое существование грабежом и преступлениями. В центре кучки лачуг, у самой реки, возвышалось здание бывшей фабрики. От крыс, червей и сырости расшатались и подгнили сваи, на которых оно держалось. Значительная часть здания уже погрузилась в воду, а уцелевшая, шаткая и накренившаяся над темной водой, только ждала удобного случая, чтобы сделать то же самое.

Перед этим-то ветхим домом и остановились супруги Бамбл.

– Должно быть, это где-то здесь, – сказал Бамбл, разглядывая клочок бумаги, который держал в руке.

– Эй, вы, там! – раздалось откуда-то сверху. – Постойте минутку.

Мистер Бамбл поднял голову и увидел человека, высунувшегося из двери во втором этаже.

– Запомни, – шепнула миссис Бамбл, – говори как можно меньше, не то сразу все выдашь.

В это время двери отворились и мистер Монкс поманил их внутрь.

– Это та самая женщина? – первым делом спросил Монкс, пристально разглядывая надзирательницу.

– Э-э… да, – запнувшись, подтвердил Бамбл.

Он стал подниматься по лестнице. В это время вспыхнула молния, озарив пустые проемы окон, а следом громыхнул гром. Монкс замер, лицо его исказилось и побледнело.

– Не обращайте внимания – иногда у меня бывают припадки. Ненавижу гром!

Он продолжил движение наверх. На втором этаже была небольшая комната, слабо освещенная фонарем. Были видны ветхий стол и несколько стульев. Монкс сел и предложил устраиваться пришедшим.

– Ну что, начнем? – глухо спросил Монкс. – Мистер правду сказал, что вы общались со старой ведь мой в ту ночь, когда она умерла, и кое-что узнали?

– Это о матери мальчишки? Да.

– Тогда первый вопрос: какого характера было ее сообщение?

– Это второй вопрос, – рассудительно заявила миссис Бамбл. – А первый: сколько мне за это заплатят?

– У той женщины кое-что взяли, – сказал Монкс. – Какую-то вещь…

– Вы бы лучше назначили цену, – перебила миссис Бамбл. – Я уже слышала достаточно и убедилась, что вы как раз тот, с кем мне нужно потолковать. Итак, какую цену она имеет для вас?

– Быть может, никакую, а может быть… двадцать фунтов. Говорите и предоставьте мне решать.

– Прибавьте еще пять фунтов к названной сумме, и я расскажу все, что знаю. Сумма небольшая.

– Небольшая?! А если я зря отдам деньги?

– Вы можете легко их отобрать: я только женщина, я здесь одна и без защиты.

– Не одна, дорогая моя, и не без защиты, – встрял мистер Бамбл дрожащим голосом. Он попытался изобразить грозный вид, но физиономия так и не сумела утратить испуганного выражения.

– Ты – дурак, – небрежно сказала миссис Бамбл, – и лучше бы ты держал язык за зубами!

– А вы, я смотрю, супруги? Прекрасно: я охотнее веду дела с мужем и женой, когда вижу, что они действуют заодно. Я говорю серьезно. Смотрите!

Он сунул руку в боковой карман и, достав парусиновый мешочек, отсчитал двадцать пять фунтов.

Миссис Бамбл ловко приняла деньги и спрятала их.

– Ну вот, – сказала она, придвинувшись поближе и понизив голос. – Когда умирала эта женщина, которую мы звали старой Салли, – мы с ней были вдвоем.

– И больше никого? Ни одной больной старухи или идиотки на соседней кровати?

– Ни души. Мы были одни.

– Это хорошо, – сказал Монкс. – Дальше.

– Она говорила об одной молодой женщине, которая родила когда-то ребенка в той самой комнате. Так вот: сиделка обокрала ее. Она сняла с еще не остывшего тела ту вещь, которую женщина, умирая, просила сберечь для младенца.

– И продала ее? – воскликнул взволнованный Монкс. – Она ее продала? Где? Когда? Кому? Давно ли?

– С великим трудом рассказав мне, что она сделала, – продолжала надзирательница, – она откинулась на спину и умерла.

– И ни слова больше не сказала? Ложь! Она еще что-то сказала. Да я вас обоих прикончу, но узнаю, что именно!

– Она не вымолвила больше ни словечка, – сказала миссис Бамбл, ничуть не испугавшись грозного тона. – Она изо всех сил уцепилась за мое платье, а когда я увидела, что она умерла, я разжала ее руку и нашла в ней грязный клочок бумаги.

– И в нем было… – прервал Монкс, наклоняясь вперед.

– Ничего в нем не было. Это оказалась закладная квитанция.

– На какую вещь?

– Скоро узнаете, – ответила женщина. – Сначала она хранила драгоценную безделушку, надеясь как-нибудь получше ее пристроить, а потом заложила и наскребывала деньги, из года в год выплачивая проценты ростовщику, чтобы она не ушла из ее рук. Значит, ее всегда можно было выкупить. Но ничего не подвертывалось, и, как я вам уже сказала, она умерла, сжимая в руке клочок пожелтевшей бумаги. Срок истекал через два дня. Я тоже подумала, что, может быть, со временем что-нибудь подвернется, и выкупила заклад.

– Где он сейчас? – быстро спросил Монкс.

– Здесь, – ответила женщина и бросила на стол маленький кошелек из лайки. Монкс схватил его и раскрыл трясущимися руками – в кошельке оказался маленький золотой медальон, а в медальоне две пряди волос и золотое обручальное кольцо.

– С внутренней стороны на нем выгравировано имя «Агнес», – сказала миссис Бамбл. – Потом оставлено место для фамилии, а дальше следует дата примерно за год до рождения ребенка, как я выяснила.

– И это все? – спросил Монкс, жадно осмотрев содержимое маленького кошелька.

– Все, – ответила женщина.

Мистер Бамбл перевел дух, радуясь, что рассказ окончен и ни слова не сказано о том, чтобы отобрать двадцать пять фунтов.

– Я ничего не знаю об этой истории, кроме того, о чем могу догадываться, – после короткого молчания сказала миссис Бамбл, обращаясь к Монксу, – да и знать ничего не хочу, так будет безопаснее. Но не могу ли я задать вам два вопроса?

– Можете, задавайте, – не без удивления сказал Монкс.