Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 1. Руки вверх!

— Значит, дом…

— …был пуст.

— Вы не думаете, что кто–нибудь проникал в дом во время вашего отсутствия?

— Нет, сэр. Воры не могли проникнуть в дом. Всюду были расставлены тревожные сигналы, и окна заперты на автоматические замки.

— Ни на дверях, ни на окнах вы не нашли никаких следов, что кто–нибудь покушался войти?

Лакей решительно покачал головой.

— Нет. Я ежедневно осматриваю и чищу краску на окнах и дверях. Я заметил бы малейшую царапину.

Через полчаса посыльный вернулся в сопровождении сыщика, и сыщик вручил Фальмуту маленькую связку ключей.

Лакей провел всех в первый этаж.

Фальмут внимательно разобрал ключи. Дважды выбор его был неудачен, и, наконец, в третий раз ключ вошел в едва заметную замочную скважину, замок щелкнул, и дверь бесшумно раскрылась.

В кабинете было темно, и Фальмут задержался на пороге.

— Я забыл, — извинился Перкс, — что ставни спущены. Прикажете поднять?

— Пожалуйста.

Через несколько минут кабинет залился солнечным светом.

Это была просто обставленная комната, внешне похожая на ту, в которой умер сэр Филипп. Слегка пахло кожей от кожаных кресел. Стены были уставлены тяжелыми книжными полками. Посредине стоял громадный письменный стол с грудами аккуратно сложенных бумаг.

Фальмут окинул стол быстрым профессиональным взглядом. Крышка стола была покрыта слоем пыли. На расстоянии вытянутой руки от кресла стоял на отдельном столике телефонный аппарат.

— Звонка нет? — спросил инспектор у лакея.

— Нет. Сэр Филипп не любил звонков. К телефону приделана штука, которая подает тихий сигнал: «бззззз…»

— Да, да… Я помню.

Фальмут поспешно нагнулся и удивленно спросил:

— Что случилось с телефоном?

Стержень телефонного аппарата был изогнут и смят. Около слухового приемника на столике лежала небольшая кучка черной золы, и со шнура слуховой трубки свисал конец обожженной проволоки.

Лак на столе был покрыт мелкими пузырьками, словно от сильного жара.

Инспектор с трудом перевел дыхание.

— Бегите к электротехнику Миллеру на Риджент–стрит и сейчас же приведите его сюда!

Он продолжал стоять, в размышлении глядя на телефон, когда пришел электротехник.

— Мистер Миллер, — сказал он, — вы можете объяснить, что случилось с этим телефоном?

Электротехник одел очки и осмотрел аппарат.

— Гм. Похоже на то, что монтер проявил преступную небрежность.

— Монтер? Что вы хотите сказать?

— Я говорю о монтере, который ставил телефонные провода… Вы разве не видите?

Он показал на изувеченный аппарат.

— Я вижу, что аппарат испорчен и смят… Но не могу понять, почему?

Электротехник нагнулся и поднял с пола кусок проволоки.

— Вот видите… Кто–то присоединил к телефонной проволоке провод от тока высокого напряжения, по–видимому, провод освещения. Если бы кто–нибудь в эту минуту говорил по телефону…

— Боже мой! — прошептал он. — Сэр Филипп Рамон был убит электрическим током!

Несколько минут все стояли в молчании. Потом Фальмут вынул из кармана записную книжку, отобранную у Билли Маркса.

— Вот где решение загадки! Это изображает расположение телефонных проводов… Но почему телефонный аппарат на Даунинг–стрит не был так исковеркан, как этот?

Электротехник, бледный и дрожавший всем телом, покачал головой.

— Я не берусь объяснять странности, которые иногда происходят с электричеством… Ток, полная сила тока, например, могла быть отведена… Могло произойти короткое замыкание… Мало ли что могло случиться…

— Постойте! — перебил его Фальмут. — Предположите, что человек что–нибудь перепутал… и сам получил полный удар электрического тока… Что тогда вышло?

— По–видимому…

Фальмут не дал электротехнику договорить.

— Сери напутал в расчетах и заплатил жизнью за свою ошибку. Да!.. Рамон получил слабый удар, но удар его испугал, а у него было слабое сердце. Ожог на руке, мертвые воробьи. Боже мой, все ясно, как день!

Позже усиленный наряд полиции вторгся в дом на Карнеги–стрит: полицейские ничего не нашли, кроме… окурка папиросы с маркой лондонского торговца и корешка пассажирского билета в Нью–Йорк.

На корешке была пометка «пароход Лукания». Билет был на трех человек.

Когда «Лукания» прибыла в Нью–Йорк, каждый винт на пароходе был обыскан. Но «Четыре Справедливых Человека» не были обнаружены.

Это Гонзалес подбросил полиции «след», обнаруженный на Карнеги–стрит.

Широкая стрелка — марка английских тюремных вещей.

«Просвистеть» на жаргоне английских воров — выдать в руки полиции.

Женская тюрьма в Лондоне.

Карманная дубинка.