Мариан Реняк - Митра

— Не знаю, ваша милость, — ответила девушка.

Марта решила подождать.

Август и Ганс Бахман с нетерпением ожидали возвращения Карла Витгенштейна. Тут же в комнате крутилась нервничавшая Кристина. Она постоянно выглядывала в окно. Наконец автомобиль барона подъехал к террасе, Карл направился прямо в комнаты Августа. Увидел, что он не один, достоял в замешательстве, словно желая что-то сказать, но внезапно изменил свое решение.

— Поговорим позднее. Позднее… — сказал он и вышел из комнаты. Сбежал по лестнице, быстрым шагом пересек двор и вошел в холл, где застал Марту. Молча кивнул ей и прошел в свой кабинет.

Подошел к столу и увидел на нем конверт, адресованный ему. Адрес был написан хорошо известным ему почерком. Внутри находился маленький листок бумаги с двумя фразами: «Ухожу навсегда. Не ищи меня. Ширин».

На всех фронтах второй мировой воины в Европе шли упорные бои. Успехи гитлеровских войск оказывали влияние на положение на Ближнем Востоке. Громким эхом отозвались они и в Иране. Консульство третьего рейха в Ширазе развернуло широкую пропагандистскую и разведывательную работу в районе Фарса. Ганс Бахман проявлял себя не только как специалист по разведению скота, но прежде всего как организатор резидентуры абвера в Ширазе. Борьба между Германией и Великобританией за влияние в стране с каждым днем усиливалась. Штаб Гитлера пытался создать свои районы в Иране, люди Канариса готовились к нападению с юга на Советский Союз, Индию и Дальний Восток.

Изменения в расстановке сил в Европе оказали влияние и на жизнь в резиденции Витгенштейнов. В течение нескольких месяцев в мраморном: дворце произошли многочисленные изменения. Барон необычайно тяжело пережил бегство Ширин, а сообщение рабочего о причине смерти Элен оказалось вторым сильным ударом. Карл фон Витгенштейн остался совершенно один среди как будто близких, но на самом деле враждебно настроенных к нему людей. Его дочь, Маргит, все еще находилась в Африке с бригадой Красного Креста.

Однако барону не пришлось долго раздумывать над тем, что произошло. Вскоре после посещения тюрьмы с ним произошел таинственный несчастный случай, и он, парализованный, в безнадежном состоянии, был помещен в местную больницу. Власть во дворце взял в свои руки его брат Август. Вместе с женой он переселился в ту часть резиденции, которую прежде занимали Карл и Ширин. Комнату в боковой части дворца он уступил Бахману. Как раз в это время из Европы пришло трагическое сообщение: Генрих пал на фронте во время польской кампании.

Ганс Бахман все чаще встречался с Мартой. В тот день он пригласил ее в свою новую квартиру, где устроил показ немецкой кинохроники, демонстрировавшей победы третьего рейха в Польше, Дании, Норвегии… После просмотра Ганс раздвинул гардины, и в комнате стало светло. Аккуратно убирая кинопроектор, Ганс произнес:

— Быть может, теперь, моя дорогая, ты не будешь сомневаться в мощи великого рейха?

— Интересно, когда наступит очередь Англии?

— Вскоре вся Европа будет объединена под руководством нашего фюрера.

— А потом наступит объединение Азии, — добавила Марта. Ганс с удовлетворением рассмеялся, однако сразу же посерьезнел:

— Прежде чем это произойдет… — Однако в этот момент раздался стук в дверь, в Наргис подала на подносе чью-то визитную карточку. Ганс быстро прочитал ее и обратился к Марте: — Ты не рассердишься, если я на пять минут оставлю тебя?

— Если это необходимо…

— А чтобы тебе не было скучно, посмотри эти снимки; может быть, и не слишком хорошие, зато — мои собственные… — Говоря это, Бахман потянулся за лежавшим на столе альбомом. Его взгляд задержался на видневшемся из-под стола картонном ящике. С минуту поколебавшись, он ногой задвинул ящик поглубже под стол. Хотя это длилось лишь несколько мгновений, Марта все видела. Ганс подал ей альбом.

— Предупреждаю — снимки любительские, — сказал он и вышел.

Марта подождала, пока Ганс не спустится по лестнице на второй этаж, молниеносно подскочила к столу, где находилась оклеенная этикетками фармацевтической фирмы «Бауэр» картонная коробка. Она была открыта. Сверху лежали какие-то журналы, а под ними — новенький немецкий радиопередатчик и листок бумаги с надписью: «Передать в Абадан». Марта аккуратно уложила все как было и поставила ящик на место. После этого стала просматривать альбом. Когда Бахман возвратился, девушка произнесла с восхищением:

— Превосходные снимки! Но больше всего мне нравится вот этот! — Она, словно случайно, указала на фотографию невесты в белом платье.

Ганс улыбнулся, слегка удивленный:

— Именно этот?

— Во-первых, девушка красивая, но прежде всего — платье, ведь это же моя профессия, — ответила она, очаровательно улыбнувшись.

— Ты уже говорила с отцом? — неожиданно спросил Бахман.

— О чем?

Ганс подошел к столу. Выдвинул ящик и извлек оттуда маленькую коробочку с двумя золотыми кольцами. Только теперь Марта поняла, что, случайно выбрав фотографию, она облегчила признание, которого ожидала уже давно. «Это конец, — подумала она в панике. — Если он будет продолжать, я окажусь в ловушке, из которой не выбраться». Однако она улыбнулась, сделав вид, что смущена.

— Так внезапно?

— Я думал, что ты уже говорила с отцом.

— Разве он знает?

— Конечно, я даже получил его благословение.

— Мне казалось, что сначала следовало поговорить со мной.

— Но мы уже не раз говорили. Разве это для тебя неожиданность?

— Откровенно говоря, да. Но неожиданность приятная. Я чувствую себя счастливой.

— Я тоже, — сказал Ганс. — Выпьем за наше счастье.

Он извлек из бара бутылку мозельского вина, наполнил рюмки, подал одну Марте. Потом обнял ее и поцеловал в губы. Марта, не зная, как себя вести в этой ситуации, одарила Ганса чарующей улыбкой. В то же мгновение она увидела в окно молодую женщину, направлявшуюся в сторону дома Ганса. За ней Наргис волокла два чемодана.

— Это не Маргит? — спросила Марта. Ганс, выглянув в окно, подтвердил:

— В самом деле. Похоже, наша соседка вернулась из Африки.

— Наша соседка?..

— Какое-то время мы будем жить здесь. Думаю, тебе понравится, — сказал он с улыбкой.

— А я думала, мы будем жить в Берлине…

— Дорогая моя, думаю, что вскоре путешествие из Германии в Иран и обратно станет обычной прогулкой. Но пока мы поживем здесь, — добавил он.

Марта окинула взглядом комнату и ответила с несколько преувеличенным энтузиазмом:

— Тут просто чудесно!

Тем временем Маргит и Наргис вошли во дворец. Дочери барона бросились в глаза изменения в доме отца, произошедшие за ее отсутствие. С удивлением она остановилась возле портрета Гитлера. Наргис, заметив это, пояснила: