Константин Кузнецов - Механическая пустошь

— И еще один вопрос.

Тальпа сразу поняла, что разговор не окончен и странник лишь взял паузу. Ему нужно было все хорошенько обмозговать. Вот только о чем именно размышлял Дар из рода Маршалов, она даже не подозревала.

— Хорошо, задавай. Все одно ведь не отстанешь.

Странник кивнул.

— Скажи, девушка что умела разгадывать послания Суховея…

— Учида.

— Именно, Учида. Кто научил ее разгадывать послания?

— Ее отец, отца его отец.

— Получается секрет переходил по мужской линии? — предположил Дар.

— Насколько я знаю, да. Но в семье толкователей в последнем поколении родились лишь дочери.

Задумчиво помяв подбородок, Дар покосился на землеройку:

— И что же, ее предсказания отличались от тех, что озвучивал ее отец.

— Кажется, — растеряно протянула Тальпа. — Я никогда не задумывалась об этом… впрочем, чем-то они действительно отличались. Было в них что-то такое… как бы это сказать…

— В них появилась надежда, — помог ей странник.

Пораженная услышанным, землеройка кивнула. Это слово слишком точно отражало пророчества, что озвучивала последний толкователь Суховея.

— Скажи, а разве в вашем рубеже не было оракула? — внезапно спросила Тальпа.

— Нет, — ответил Дар. — У нас были учителя. Мы назвали их — вераго. Что значит, прозорливый. Они учили нас разным наукам, премудростям.

— Например, как пользоваться твоим огненным оружием…

— И это тоже. Но гораздо важнее было научится добиваться своей цели без его помощи.

— И ты освоил это науку?

Их разговор прервал случайный шорох. Тальпа с тревогой заводила световой колбой, вырывая из темноты покрытые мхом и паутиной стены.

Дар даже не шелохнулся. Он будто заранее знал: нет причин для волнения.

Заложив руку за пояс, странник подошел к узкой круглой лестнице и с интересом уставился наверх, в пустоту, где виднелось крохотное пятнышко света.

— Там обитает ваш хваленый оракул?

Тальпа на мгновение отвлеклась и повернула голову. Сверилась с картой, которую передал им совет, коротко кивнула:

— Кажется да.

— Тогда пора наведаться к нему в гости. Ветер сейчас то что надо.

— Ветер? — не поняла землеройка.

— Ты же сама рассказывала: Суховей живет среди ветров, — напомнил Дар. — А какой разговор может быть в штиль?

Ухватившись за выступ, он ловко подтянулся на руках и собирался уцепиться за следующую перекладину, когда механические пальцы впились в его плечо.

— И все-таки, ответь: зачем мы идем к Суховею? Чего тебе от него надо?

— Хочу дать шанс твоему народу.

— Какой шанс?

— Шанс спасти свои жалкие душонки, — спокойно ответил Дар.

Ослабив хватку, Тальпа растеряно застыла на месте, а потом, обхватив железный прут, без всяких сомнений отправилась следом.

Космические поселенцы называли это место Гранью мира. Да и как иначе можно было его именовать: ведь огромная смотровая площадка возвышалась над кораблем на добрую сотню футов. Широкая и плоская словно блин, она вмещала в себя трех ярусный зал на пятьсот мест. Обычно здесь проходили жаркие диспуты или чествования героев.

Но в день, когда челноки совершили жесткое приземление, многое изменилось. И в первую очередь, предназначение Грани мира.

Дар хорошо помнил как на вышке проводили ритуал рыцарей рубежа. Затерявшись в толпе инженеров и прочей ученой братии, он наблюдал за тем, как отец вручает знак доблести трем отличившемся воинам. Высокие, хмурые лица скрывались под широкополыми шляпами. Оружия тоже не было видно — кобуры лишь проступали через толстую материю дорожных плащей. Но Дар знал наверняка — у каждого из рыцарей как минимум два револьвера, у каждого из которых свое имя и особенность в стрельбе. К тому времени юный Маршал уже получил первые уроки защиты от старика Берга, и понимал что такое смерть и откуда она берется.

Вначале их звали перегринами. Они попадали на планету прямо с орбиты, на легких челноках «Искра». Их целью была наука, изучение Одичалого мира, который упрямо захлебывался в собственной жестокости. А потом… потом произошла катастрофа и поселенцы оказались на средневековой планете. И вот тогда перегринам пришлось взвалить на себя новые обязанности. Каждый из них стал рыцарем рубежа. Конечно у них не было сверкающих лат и шлемов с плюмажем, ну так это и не важно. Главное, что бывшими учеными двигала благородная цель защитить своих соплеменников, от кошмаров Одичалого мира. А внешний вид — лишь пустой, ничего не значащий, атрибут…

Когда они добрались до небольшой коморки, которую раньше использовали в качестве подсобного помещения, Тальпа окончательно потеряла самообладания, и прижавшись к стене нервно замотала головой.

— Я дальше не пойду… Ни за что на свете моя нога не переступит границ владений Суховея.

Быстро осмотревшись, странник приблизился к ней вплотную, и хорошенько встряхнул ее за плечи.

— Послушай меня внимательно. Ваш оракул пустой звук. Чихнешь и он обратится в пыль!

— Если ты говоришь правду, то зачем тебе я? — задала Тальпа вполне закономерный вопрос. — Иди, чихни и возвращайся. А я подожду здесь.

— Ты должна увидеть это своими глазами.

Она уняла нарастающую дрожь, подняла на странника наполненный тревогой взгляд.

— Что ты собираешься с ним сделать?

Дар осторожно прислушался к тишине и убедившись, что их никто не слышит, тихо произнес:

— Я хочу развеять тот страх, что держит твой народ в плену.

Говорят что деревьям необходима почва. Что им нужна влага, а еще свет и пространство. И ни один росток не в состоянии пробиться сквозь камень, дав всходы. Возможно так оно и было раньше, до той самой поры, пока мир не сорвался с петель.

Огромные изогнутые корни, выгнувшись дугой, впивались в металл и исчезали под толстой обшивкой. А широкие стволы, словно змеи тянулись вдоль стен, пронзая кронами стеклянные потолки.

Кое-где виднелись сухие листья. И если бы Дар не знал, для чего изначально использовали Грань мира, он с легкостью мог обмануться, приняв обитель Суховея за старую заброшенную оранжерею.

Он сделал осторожный шаг вперед. Прислушался, и подал знак Тальпе — она подслеповата огляделась по сторонам, щурясь от утреннего света.

Над горизонтом забрезжил рассвет. Робкие солнечные лучи уже проникли сквозь стеклянные стены и разрушенный потолок. Среди кривых стволов началась игра света и тени. Тонкие линии потянулись вдоль массивных преград, озарив верхние балки. Дар поднял голову и обомлел. Куда бы он не направил свой взгляд — абсолютно везде — красовались рваные серые ленты. Суховей будто нарочно украсил ими каждый дюйм своего убежища.