Мумтоз Мухамедов - Рядом с врагом

Обстоятельства своего первого боевого крещения Шерали более или менее отчетливо восстанавливал в памяти по отдельным деталям.

…Партизаны ворвались на небольшой аэродром противника неожиданно. Отдельные группы сразу же бросились к бензобакам. Первый взрыв и послужил началом разгрома только что созданной немцами базы.

Когда Шерали возвращался в лагерь, он, как и все, вновь мысленно переживал перипетии боя. Особенно запомнились ему огромные языки голубого пламени над бензобаками. Они взлетали один за другим, разбрасывая по сторонам тонны горящей жидкости. В небе грозовой тучей клубился плотный черный дым.

После могучих, оглушающих взрывов поднялась шальная пулеметная и автоматная стрельба, послышались дикие, полные животного страха крики гитлеровцев:

— Партизан!.. Партизан!..

Неожиданно на Шерали наскочил фашист с автоматом. Из ствола фыркнула стайка огоньков, с комиссара снесло фуражку… Но вот подоспевший Сотников молниеносным ударом приклада свалил фашиста.

Группа партизан орудовала около машин. Четыре бомбардировщика уже взорвались. Пламя подбиралось и другим самолетам.

В деревню бежали врассыпную немецкие солдаты — кто отстреливался, кто бросал винтовки и автоматы. Многие гитлеровцы падали, застывая в неестественных позах, корчились на земле, настигнутые партизанской пулей. В деревне, однако, фашисты уже приходили в себя после внезапного нападения партизан.

Ничего не видел комиссар — весь мир сосредоточился для него в эти минуты в оставшихся самолетах, силуэты которых отчетливо виднелись на фоне горящих бомбардировщиков.

«Быстрее… Быстрее…» — мысленно торопил себя Шерали.

И вот в воздух взлетели пылающие обломки еще одного «Юнкерса». Взрывы раздавались один за другим.

Но ухо уловило гул. Ровный, мощный гул моторов. Шерали оглянулся и увидел, что из деревни один за другим ползли танки. На их броне играли отсветы пожарища.

«Все! — пронеслось в голове Шерали. — Дальше рисковать жизнью людей нельзя».

Услышав позади себя топот, он оглянулся: «Сотников! Настоящий друг, — подумал комиссар. — Ни на шаг не отстает».

— Видишь? — махнул рукой в сторону деревни комиссар и вынул из-за пояса ракетницу. Ярко-зеленой змеей взвилась ракета, известив партизан об отходе. Не успела она погаснуть, как новая вспышка взрыва на миг осветила аэродром и ввысь полетели обломки последнего самолета.

Танки с крестами на бортах оцепили аэродром. Но здесь уже не было ни души. Только догорали остатки самолетов. Народные мстители уже далеко. Шли они лесными тропами уверенно, окрыленные большой победой. Им нужно было до рассвета успеть домой, в лагерь.

Там тихо, спокойно.

Что ж, после разгрома немецкого аэродрома не грех немного отдохнуть.

Но наступал день. И кто из партизан согласится сидеть сложа руки!

Небольшими группами уходили народные мстители в близлежащие деревни, ожидали гитлеровцев на лесных дорогах…

После разгрома вражеского аэродрома ушел на следующее задание и Шерали Султанов.

«Маленький гарнизон» давал о себе знать!

…Комендант Червонного Гая майор фон Штаммер беспокойно перечитывал донесения.

Беспорядки в его районе! О, если эти сведения дойдут до Берлина! Сместят и, еще чего доброго, упрячут за решетку, а то и… А кто же будет комендантом? Желающих много!

Хотя бы этот черномазый проходимец… Подобрала его разведка когда-то на стамбульском базаре. Говорят, огонь и воду прошел. Да, заметно… Хитер, коварен, жесток.

«Черт возьми, навязался на мою шею. Без родины, без племени… А может…»

Майор фон Штаммер никак не мог уснуть. Иначе ему представлялась жизнь в захваченном районе. Товарищи завидовали:

— Тишина. До фронта далеко.

Вот тебе и далеко!

О беспорядках, конечно, рано или поздно будет известно в Берлине. Этот господин, как его называют, Кларк, донесет.

— Кларк! — вслух проворчал комендант. — Такой же Кларк, как я Иван. Десятки имен, наверное, сменил за свою жизнь.

Фон Штаммеру доподлинно было известно, что разведчик Кларк встретил войну в России. Точнее, здесь, под Червонным Гаем, скрываясь в лесу у агента германской разведки, бывшего помещика.

— Будет помогать, — представили Кларка фон Штаммеру.

Как помощник господин Кларк оказался незаменимым. Он буквально изощрялся в выборе пыток.

…Тревожные мысли не давали фон Штаммеру заснуть. Он в который раз перевернулся на другой бок и вдруг услышал спокойный голос:

— Господин комендант.

Майор от неожиданности вскочил.

— Что?.. Что?..

— Одевайтесь, господин комендант. Тихо… Быстро.

В полутьме, при свете ночника, майор увидел Кларка.

— Что за шутки, господин Кларк?

— Одевайтесь… Очень нужно. Разъясню на месте.

Фон Штаммер стал торопливо одеваться.

— Идемте. Вас ждет сюрприз. Не возражаете?

Майор неопределенно кивнул головой.

С каждым шагом возвращалось к фон Штаммеру самообладание. Ясно: его ведут в комендатуру. Из Берлина, вероятно, уже пришел приказ о смещении…

Один за другим в голове возникали планы.

«Что ж, посмотрим, кто кого!» — зло прикусил губу майор.

Он шел твердо, как всегда. Встречные патрули приветствовали коменданта, звонко щелкая каблуками на сонных пустынных улицах.

Шерали уехал из лагеря вместе с Сотниковым. Через некоторое время вслед за ним двинулась вторая группа во главе с Опанасом Гавриловичем.

Куда шли они? В лагере знали об этом два-три человека.

Ночью Султанов со своим сопровождающим очутился в районе немецкого кладбища.

— Скоро, наверное, и комендант «фатерлянда» прибудет, — улыбнулся Шерали.

И действительно, через несколько минут послышался скрип приближающейся телеги. По тому, как был возбужден Тимофей, Шерали понял: начало хорошее.

— Не соскучились? А ну-ка, помогите мне.

С телеги сняли связанного человека.

— Жив? — спросил Шерали.

— Живуч пес, — благодушно улыбнулся Тимофей. — Вот у этой могилки устроим.

— Сотников останется с ним. Невеселая компания. Но что поделаешь! Обождешь наших. Тронемся, Тимофей?

— Тронемся.

По дороге Шерали поинтересовался:

— Как же ты один с ним справился?

Тимофей улыбнулся, показав широкую ладонь.

— Силенка есть.

— Да-а… — восхищенно покрутил головой Шерали. — Действительно силенка. И, вспомнив о другом, добавил: — А он-таки изрядно смахивает на меня. Даже зло берет. Остается лишь самое малое — осуществить твою думку. Сойдет ли все благополучно, а?

Тимофей положил руку на плечо товарища.

— Все будет в порядке, Шерали. В лесхозе ты знаешь все ходы-выходы, по-немецки говоришь. А его вообще все боятся, как черти ладана, близко не подходят. Комендант и тот на него косится.