Олег Губайдулин - Палач демона

Так, кое-кому из того таинственного племени удалось скрыться в окрестных глухих и темных лесах. Мой наставник и предшественник отец Михаил сказывал, будто в Каменном броде до сих пор живут люди, способные превращаться в чудовищ. Или наоборот, чудовища оборачиваются людьми? Я не знаю! Но сколько не упрашивал показать мне их жилища, отец Михаил всегда наотрез отказывался. Говорил, что это может разъярить зверей и те начнут нападать на местных жителей.

Впрочем, они и без того, случается, кого-нибудь да похищают… Но местные не хотят говорить о таких вещах.

– Да, это точно, – кивнул следователь. Когда мы здесь людей допрашивали в связи с убийством на свадьбе, то лишь одна женщина согласилась поделиться необычной информацией. Ксения Алексеевна Воронина рассказала, как недавно в лесу, куда она отправилась за грибами, ее кто-то напугал. Ксения Алексеевна услышала сзади щелканье зубов и, обернувшись, увидела

огромное мохнатое существо, ощерившее на нее длинные желтые зубы. Но, по словам женщины, самым страшным было даже не это. Существо глядело на нее… человеческими глазами! И очень осмысленно. Пенсионерка бросила корзинку и кинулась прочь. После этого происшествия она нарисовала на дверях дома большой крест для защиты.

– Да, я слышал об этом, – кивнул отец Матвей. Еще в советские времена таких звероподобных гостей видели и в соседнем селе Дегтяревка. Но там председатель сельсовета, по совету отца Михаила, воздвиг на околице, там, откуда звери являлись чаще всего, большой поклонный крест. За это, правда, был исключен из партии. Зато дорогу в Дегтяревку оборотни позабыли.

– Но что же было дальше с тем странным младенцем? – не выдержал раздираемый любопытством Арно.

– Ах да! – спохватился священнослужитель. Отвлекся я на всякие историко-археологические гипотезы и забыл про того ребеночка. Простите великодушно! Так вот, отец Михаил, мой наставник принялся расспрашивать мать новорожденного – Анфису о том, кто отец ребенка, – продолжал рассказчик. Однако ответом на все его вопросы молодая женщина хранила упрямое молчание. Правда, отец ее – дед странного ребенка обмолвился, что Анфиса в последнее время постоянно сбегает в лес.

Однажды, решив проследить за нею, он пошел следом и увидел, как девушка, выйдя на глухую поляну, со всех сторон скрываемую сосновым бором, постучала палкой по старому трухлявому пню. Отец ее, затаившись, решил посмотреть, что же будет дальше? И вдруг, словно из-под земли перед его дочерью вырос высокий седобородый старец. И к изумлению отца, Анфиса бросилась в костлявые объятия своего неведомого возлюбленного!

Таинственный старик что-то шепнул Анфисе на ухо и оба они направились в темную чащу. Из-за тесного переплетения ветвей мужик не смог разглядеть ничего, кроме старого покосившегося сруба. Туда-то его дочь в сопровождении своего странного спутника и вошла. Вот и все, что ему удалось увидеть. А потом Анфиса вернулась из чащи и родила этого младенца.

– Мужик этот показал отцу Михаилу, где находится сруб? – спросил следователь Серов.

– Конечно, Глебушка, – ответил священник. Но беда в том, что когда отец Анфисы собрал народ и все они пошли на ту проклятую поляну, то ничего отыскать так и не смогли…

– Вы думаете, тот старец был оборотнем? – Арно пристально взглянул на отца Матвея.

– Я того не ведаю, – ответил батюшка. Однако, более десятка местных, все опытные охотники, так и не смогли найти ничего…

– А Анфиса?.. – поинтересовался Арно.

– Сгинула она, сгинула вскоре после того, как родила, – сокрушенно покачал головой отец Матвей. Люди говорили, ушла в лес, вроде за грибами, и будто сквозь землю провалилась!

– А младенец?.. – закурив, спросил Николай Михайлович. Он рос обычным ребенком? Не случалось ли с ним чего-нибудь такого, эдакого?..

– Случалось! Еще как случалось и не раз! – многозначительно взглянув на Артемьева, ответил священник. Вырос он в Вишневом, вместе с другими детьми. Но был крайне нелюдимым каким-то и мрачным. Я с ним в одну школу ходил, правда, он уже восьмилетку заканчивал, а я только-только в первый класс пошел…

Но, хотя, вел себя он, вроде бы тихо, люди на него все же смотрели косо. И, как оказалось потом, не зря!

– Извините, я вас перебиваю, – сказал вдруг Артемьев, выбрасывая окурок в траву. Но, вот вы все время говорите, он, он… А кто такой, это самый «он»? Имя-то у него есть?

– Я разве не сказал? – лицо отца Матвея выразило крайнюю степень удивления. Вот старость, которая не в радость! – священник хлопнул себя ладонью по лбу. Да Макарка это, Макарка – Волчок! Ну, Макар Аристархович Инюшин – пенсионер тот самый, у которого люди приятеля вашего Никитина спрашивали, где находится старая усадьба. Аккурат перед тем ужасом, что в склепе приключился! Ты, Глеб, должен помнить, ведь сам допрашивал Георгия Степановича и его телохранителя. Они одни только в живых и остались…

– Вы говорите, что с Макаром, постоянно что-нибудь, да случалось? – Арно потянул отца Матвея за рукав. Что же такое с ним было?

– Позвольте, я продолжу, – усмехнулся священник, высвобождая рукав из цепких пальцев месье Готье. Отец Михаил рассказывал мне, что когда дед Макарки, отец Анфисы принес младенца в храм, чтобы окрестить, как положено по православному обычаю, то кое-что произошло. Едва отец Анфисы переступил порог церкви, как ребенок вдруг начал весь извиваться, его стала бить крупная дрожь. Когда же младенца поднесли к купели, он, изогнувшись дугой, вдруг вцепился отцу Михаилу в руку! Брызнула кровь, а священник от неожиданности чуть было не упал. Он показывал потом мне этот шрам. Но дело даже не в том, что Макарка укусил его… Удивительно было другое. Откуда, спрашивается, у новорожденного младенца зубы? И не какие-нибудь там молочные, а самые настоящие, острые как бритва клыки?! Вот с того самого дня с Макаркой и стало твориться всякое- разное…

Еще в ту пору, когда ему годков семь-восемь стукнуло, какой-то зверь принялся истреблять в Вишневом скотину. Началась та напасть с кур да гусей. Их какое-то животное убивало, просто отгрызая голову. Потом высасывало кровь, выедало мозг, а тушку выбрасывало. Подумали было на хорька, но следы оказались слишком уж большими. Дальше – больше… Следом за домашней птицей жертвами неведомого ночного гостя пали овцы и свиньи, а затем – бычки да телки! С этим уж жители смириться никак не могли. Одно дело курица или гусь, хотя и их тоже жалко, имущество ведь, как не крути. Но совершенно другое – свинья или корова! Тут уж и деньги другие, да и вообще – нахальство это!

Вот и принялись мужики засады устраивать. И в одну сильно не прекрасную ночь, местный охотник по имени Сергей отправился спать в свой сарай. Там он держал годовалых бычка с телкой, трех свиней и домашнюю птицу. Он лег на дощатый пол, рядом с бычком, а сверху припорошил себя сеном.