Иван Головченко - Черная тропа. Повести и рассказы

- Есть еще что-нибудь?

Капитан Васильев подробно рассказал о своих наблюдениях в столовой и дословно передал разговор Фени с Нестеренко.

- На перекрестке видели женщину с военным, - напомнил Снежко.

- Нестеренко демобилизовался из армии, и у него имеется военная форма.

- Вы проверили, где провели вечер и ночь Нестеренко и Феня?

- Дома Нестеренко не ночевал. Что же касается девицы - она живет в шахтерском поселке, в маленькой комнате с кухней. Ход изолированный. Соседей расспрашивать побоялся, чтобы не разболтали и не вспугнули эту особу. Я считаю, что после их ареста…

- Одну минутку, капитан! - остановил его Снежко. - Вопроса об аресте мы ставить не можем, не имея веских доказательств их вины. Учтите это!

- Но один их разговор в столовой чего стоит!

- Убийство произвело на всех очень тяжелое впечатление, и вполне понятно, что люди о нем говорят.

- Говорят, но не так! Нестеренко был явно подавлен тяжелыми воспоминаниями и хотел, как он выразился, «залить душу вином». А его дама зажимала ему рот. Потом эта приколка, найденная на месте преступления. Я нарочно обошел все магазины. Нигде подобных приколок нет. Та, что мы нашли, настоящая черепаховая вычурной формы. Очень хитроумный зажим. Волоски, зажатые в ней, рыжеватые, по цвету как раз подходят к волосам Фени. Конечно, она могла потерять приколку раньше. Но ведь самый вид вещи говорит, что ее обронили недавно. Кстати, в прическе Фени я заметил еще одну такую приколку и такой же черепаховый гребень.

- Простите, - вмешался майор, - я еще не знаком с подробностями дела и, возможно, задаю праздный вопрос. Но мне неясны мотивы, по которым девушка могла бы стать соучастницей этого страшного преступления.

- Ревность или обида из-за того, что ею пренебрегли. Я рассказывал полковнику… Одно время она буквально вешалась на шею Конигину. Мы даже острили по этому поводу, и он ужасно злился.

- В припадке ревности, пожалуй, - согласился Лысенко, но тут же спохватился: - Я подчеркиваю это слово: в припадке… Феня, однако, вскоре утешилась с этим… как бишь его… Кажется, Нестеренко? Да и почему бы ее новый поклонник вздумал мстить Конигину за прежние, неразделенные чувства Фени? Согласитесь, это нелогично!

- Девица могла использовать Нестеренко в своих целях. Узнав, что тому нужно оружие…

- Опять ничего не понимаю! - воскликнул Лысенко. - О каком оружии речь?

- У Конигина исчез пистолет, - пояснил полковник и многозначительно взглянул на Лысенко.

- Ах, вот в чем дело! - взволновался майор.

Снежко молча кивнул и, вынув из ящика стола листок бумаги, протянул его Лысенко:

- Заключение экспертизы. Как видите, извлеченная пуля была выпущена из пистолета Конигина. Какой вывод вы сделаете из этого, майор?

- Преступник не имел при себе огнестрельного оружия!

- Очень рад, что мое и ваше мнение совпадают. А если продолжить эту мысль?

Лысенко все заметнее волновался:

- Преступнику нужно было оружие. Возможно, и убийство это совершено с целью завладеть им.

Не совсем понимая, почему и полковник и майор так возбуждены, Васильев не вмешивался в разговор. У него невольно зарождалось чувство обиды. Столько потратил он сегодня сил и такие важные собрал материалы, но о них словно бы забыли, говорят о второстепенных деталях!

Полковник угадывал настроение капитана и круто изменил разговор:

- Вернемся, однако, к вопросу о Нестеренко и Фене. Капитан Васильев собрал ценные данные. Мы знаем, когда выехал лейтенант Конигин, и можем рассчитать, когда он сошел с машины. Приблизительно установлено, что его убийцы - мужчина в военном и женщина. Есть серьезные основания предполагать, что это был Нестеренко и его девица. Именно в тот день Нестеренко совершил прогул; именно в эту ночь не ночевал дома; возле убитого найдена приколка, такая же или похожая на ту, что носит Феня; оба слишком уж взволнованно говорили об убийстве…

По мере того как полковник перечислял факты, лицо Васильева светлело. После каждой фразы, сам не замечая того, он утвердительно кивал головой.

- Однако, - продолжал полковник, - можно очень легко и опровергнуть каждый из этих доводов. Возьмем основной факт, свидетельствующий против Нестеренко, - прогул и то, что он не ночевал дома. С молодым парнем, да еще любящим выпить, такое может случиться. Особенно если у него связь с женщиной. Второе - у Нестеренко есть военная форма, а на перекрестке заметили именно военного. Так ли необычно, что парень после демобилизации сохранил военную форму? Ручаюсь, что у большинства рабочих, бывших солдат, такая форма бережно хранится, как живое воспоминание о трудном и славном прошлом… Теперь о разговоре в столовой. Действительно он может вызвать подозрения. Но… психика пьяных отличается от психики нормальных людей. Пьяный часто склонен преувеличивать свои чувства. Нередко у него появляются навязчивые идеи, от которых он не может отрешиться. Подробности убийства, действительно очень страшные, поразили его воображение, когда он о них услышал, и вот, при опьянении, они снова всплыли в сознании с особой, ужасающей силой. О приколке мы уже говорили. Правда, она не совсем обычна, но и не уникальна! Как видите, каждый из доводов против Нестеренко и его подруги можно отбросить. Не обижайтесь, капитан, из этого не следует, что я отвергаю вашу версию. Я только говорю, что ее надо проверить, и проверить тщательно, прежде чем решать вопрос об аресте. Это тем более важно, что исходная точка у вас очень слаба. Речь идет о мотивах убийства.

Васильев облизнул пересохшие губы. Ему самому вдруг показалось нелепым предположение, что хрупкая, хорошенькая Феня спокойно помогает убивать Конигина, пусть даже когда-то он невольно и оскорбил ее женское самолюбие.

Полковник продолжал сосредоточенно:

- Так вот, о мотивах убийства. Слишком уж демонические страсти! Девушка такого темперамента не сидела бы за буфетной стойкой, а строила бы свою жизнь по-иному. Ваше предположение, что Нестеренко нужно было огнестрельное оружие, а Феня, учтя это, использовала его как слепое орудие, - неубедительно. Для чего Нестеренко мог потребоваться пистолет? Он не деклассированный элемент, а рабочий, и хороший рабочий. Правда, выпивает и нрава непокладистого. Но разве один он этим грешит? Вы сами говорили, что в столовой было много подвыпивших! Что же до таких черт характера, как грубость и самомнение, то они могут быть и плодом плохого воспитания, и результатом каких-то жизненных неудач. Правда, такие люди, оторванные от коллектива индивидуалисты, скорее могут стать орудием в чьих-то руках. На их слабых струнках легче играть.

- Что же я должен делать, товарищ полковник? - спросил капитан удрученно. - Снова собирать доказательства?