Ная Геярова - Слёзы навий

— До завтра придержишь, и чтобы… — слишком родной голос.

— Будет сделано, господин начальник! — отвесил поклон паренек, скинул мешок на плечи. Послышались мычание и всхлип, показавшиеся знакомыми. Аглая метнулась назад в избу. Прыгнула в кровать, натянула на себя одеяло и прикрыла глаза, пытаясь успокоить бешеное биение сердца. Послышались шаги по ступеням, дверь чуть слышно скрипнула, открываясь, и тут же закрылась. Игнат подошел, наклонился над Аглаей, поцеловал, едва касаясь губами лба. От него резко пахнуло кровью и железом. Поднялся и вышел. Аглая так и осталась лежать, сдерживая дыхание. Мысли скакали в голове галопом. Куда мог ночью ездить Игнат? Кого он привез в большом мешке? Отчего голос ей показался знакомым? Почему страж кланялся Игнату и называл «господин начальник»? Слишком много вопросов, ответы на которые страшили. А может, прав Тимир, и она ничего, кроме своей глупой выдуманной от ничегонеделания любви, не видит? А ведь ее и нет. Как нет той истомы от прикосновения рук Игната, что была в первую ночь, когда они встретились. Потому что сердце ноет при воспоминании о другом. Но Игнат так старается. Вот только с ним ей почему — то становится страшно. Она очень хотела ему доверять. Но, собираясь на пугающее ее посвящение, незаметно сунула под платье кинжал с витиеватой ручкой. И сейчас, чувствуя прилегающий к телу холодный металл, чувствовала себя спокойнее.

— Идем! — Игнат потянул к экипажу. — Путь близкий, но идти пешком моей даме сердца в таком наряде не пристало.

Аглая, осторожно ступая на мокрую землю изумрудными туфельками, неизвестно откуда добытыми для нее Игнатом, направилась к карете. Небо снова озарилось молнией. Гроза все никак не прекращалась. И мысли, словно те раскаты, проносились в голове, озаряя вспышками. Откуда у Игната деньги на все это? Кабаки, экипажи, кони!

Игнат открыл дверь, помог взобраться.

— Все будет хорошо, — прошептал на ухо, касаясь мочки, и покинул, чтобы усесться на место возницы.

— Ех — ха! — Аглая вздрогнула от громкого вскрика. Схватилась за сердце. — Ех — ха! — экипаж рванул, вылетел в открытые ворота Мирного и понесся вдоль темнеющего ночного леса. А небо снова разорвала молния, и капли забарабанили по стенам кареты.

Экипаж покачивался на неровной тропе. Аглая прикрыла глаза. Стук капель, гром и молния — стало тоскливо. Зачем она осталась с Игнатом? Тревога и страх. «Мы будем вместе вечно!» Слова показались ей жутким предзнаменованием. Вечно! Стас тоже теперь вечно будет странствовать по земле чужой. И она… может, ее… Господи! Аглая кинулась к дверце, приоткрыла, кони неслись слишком быстро, земля мелькала под каретой. Тугие струи разлетались под копытами. Аглая захлопнула дверцу, вжалась в спинку диванчика. Нет! Он не собирается ее убивать… Это все Тимир. Наговорил, заставил усомниться, вот и лезут мысли окаянные! Да, точно… Тимир! И сердце тук — тук… Уже, наверное, далеко ушли. И такая тоска от этого. Наверное, и не вспоминают про нее. А уж если вспоминают, то недобрым словом. Дура! Какая же она дура! Тимир прав. Это не они ее бросили, это она их предала. Всех!

Тпру!

Приехали? Путь и правда оказался недалеким.

Аглая выглянула в окно. Карета стояла у двухэтажного дома. Из высоких окон разливался свет.

Дверь открылась. Игнат протянул руку, помогая Аглае выйти.

— Что это?

— Дом одного моего друга, — расплылся в улыбке Игнат. — Но у нас будет не хуже, только в городе. — Он подмигнул. — Тебе понравится наш дом.

Аглая слушала Игната с удивлением.

— Откуда? — выдавила из себя.

Он подхватил ее под руку.

— Ты все узнаешь, только позже, — прошептал на ухо, увлекая к распахнутым дверям.

Провел по коридору, увешанному шикарными картинами. Игнат распахнул дверь в залу. Аглая ахнула. Покрытые позолотой стены, длинный стол со всевозможными яствами. В высоких окнах тяжелые портьеры на золотых гардинах. Шикарные вазы и статуи по углам. Красивый, в византийском стиле камин, рядом с которым стояло шесть человек. Все они оглянулись, стоило Игнату и Аглае войти.

— Алька, привет! — навстречу, улыбаясь, спешила Рита.

— Прекрасный выбор. — Приблизился высокий, явно немолодой мужчина с удивительно лукавыми темными глазами, с пробивающейся сединой в длинных волосах, уложенных в хвост. — Надеюсь, милая особа, вы станете достойным тылом нашему бравому капитану.

Аглая непонимающе перевела взгляд на Игната. Но он, не отвечая, уже увлекал ее к противоположному концу залы.

— Это Давид, — на ухо ей быстро вещала Рита, спешившая следом. — Жуткий тип, но обаятельный. А уж как молоденьких любит, одно слово — бес. Говорят, у него в подвалах порядка двух сотен наложниц. А те трое, — указывала в сторону камина, — это все родственники — Роксана, Витор и Серж. — Двух последних Аглая узнала, это они были в харчевне в вечер встречи с Игнатом. — Упыри в прямом и переносном смысле. Зато ищейки превосходные, любой след возьмут… — Рита негромко рассмеялась. — Если только их ткнуть в этот след носами! А вон рядом с ними высокий, Емельян. — На щеках Риты заиграл румянец. — Он меня вывел сюда… Он и есть мой избранник. У нас свадьба скоро. Ой, Алька, я такая счастливая!

Аглая на лету ловила сказанное Ритой и не понимала. Бес? Упыри? О чем она говорит? Столкнуться с некоторыми приходилось, но здесь! Да и не похожа троица на таких упырей, какими представляла их Аглая. Эти во фраках, пышных одеждах, с аристократическими лицами. Таким только по балам да торжествам ездить, а они… Бесы? Упыри?

Додумать она не успела. Игнат подхватил ее на руки, поднял на невысокий постамент и громко провозгласил:

— Прошу познакомиться, моя невеста и будущая жена Аглая.

Послышались аплодисменты, Рита и Роксана расплылись в доброжелательных улыбках. Мужчины смотрели одобрительно.

— Это твои друзья? — У Аглаи дрожал голос, когда они сошли с постамента.

— Друзья? — Исказив рот в ухмылке, Игнат притянул Аглаю к себе. Из ниши в углу вышли трое с инструментами. Заиграла музыка. И Игнат потянул Аглаю в ритме вальса. — Это те, от кого зависит наше благосостояние, — зашептал в самое ухо. — Те, от кого зависят наши судьбы. И кто зависит от нас… От меня.

— Кто ты? — Аглая всегда любила танцевать, но сейчас ноги не слушались. Наступали на подол, отдавливали пальцы Игнату, он морщился и прижимал ее сильнее к себе.

— Ты узнаешь, все узнаешь…

Музыка играла и играла. Они двигались по залу под равнодушные взгляды остальных, вяло попивающих из высоких бокалов. У Аглаи закружилась голова.

— Ты очень бледная, — подметил Игнат, отводя ее к столу и протягивая фужер с вином. От вида гранатовой жидкости стало совсем дурно.

— Я устала, — прошептала Аглая.