Веда Корнилова - Стылая

Хотя мы старались лишний раз не останавливаться на отдых, все же до ручья дошли только ближе к вечеру. Надо сказать, что у меня на сердце сразу же стало куда легче после того, как я вновь увидела темноватую воду быстро бегущего ручья, и два бревна, переброшенные с берега на берег. Правда, сейчас ручей был куда уже, чем тогда, когда мы увидели его впервые, и вода в нем посветлей, да и землей она почти не отдавала – все верно, этот ручей течет с гор, и воды в нем бывает много только после дождей, особенно когда ливни смывают землю со склонов гор. К счастью, в последнее время дождей не было, так что сейчас ручеек был совсем узким. Ни тела бальдандерса, ни его костей тоже не видно – похоже, здешнее зверье уже приложило к этому свои зубы и когти. В этом нет ничего удивительного, если принять во внимание, какие милые зверюшки водятся в этих местах. Ну и славно, что перед глазами не маячат ничьи останки, а не то стоит вспомнить бальдандерса – это странное создание, словно сделанное из множества самых разных существ – и мне все еще становится немного не по себе.

Невольно отметила про себя и то, что в прошлый раз мы передвигались куда быстрее. Впрочем, тогда у нас было полно сил и мы торопились догнать отца Витора, а вот сейчас в нашем маленьком отряде каждый устал, а святые отцы идут, вернее, бредут из последних сил, да и то возможность передвигаться им придает этот самый непонятный белый порошок.

Еще каждому из нас понятно, что сегодня до монастыря нам не добраться при всем нашем желании. Остается надеяться только на то, что мы все же окажемся там завтра. А еще мне очень хочется немного помочь отцу Витору, хотя бы забрать себе его дорожный мешок – похоже, парню совсем плохо, плетется еле-еле...

– Мы может тут встретить второго бальдандерса?.. – спросила я у Павлена, не обращая внимания на идущего неподалеку принца Гордвина. Конечно, правильней было бы спросить насчет бальдандерса у этого высокородного, но было понятно, что ничего, кроме насмешек, я в ответ не получу.

– Трудно сказать, но я все же надеюсь, что этого не произойдет... – вздохнул Пес Веры. – Если я верно помню древние тексты, то бальдандерс, он же скальная обезьяна, предпочитает обитать в гордом одиночестве на большой территории. Соперников эти существа на дух не переносят, так что, думаю, нам не стоит беспокоиться.

Ну и хорошо, прекрасная новость, только вот особо порадоваться не получилось, и опять по вине принца Гордвина. Как видно, этот надменный парень услышал наш разговор, и не мог не вмешаться.

– Понимали бы что, идиоты... – процедил принц сквозь зубы. – Начитались своих замшелых книг, в которых нет и слова правды, и изображаете из себя умников! Ничего, скоро вам предстоит увидеть второго бальдандерса. Пусть Проклятое Око наплодило не так много этих уродов – уж очень они злы и опасны, но, тем не менее, это твари умные, хорошо соображают, и особенно быстро до них доходит то, где можно поживиться человечиной. Ну, это место у ручья, да еще и перед входом в ущелье – просто идеальное точка для охоты, добыча, можно сказать, сама идет в руки, тот есть в зубы. Ну, грохнули вы одного из этих уродов, так ведь на Скальной Гряде имеются и другие! Я буду не я, если к ночи за нами не увяжется новый бальдандерс. Рад буду лицезреть, как эта скальная обезьяна с размаха сиганет на плечи одного из вас, и первым делом перегрызет ему шею – эти существа именно таким образом убивают свою добычу! Надеюсь, крови будет достаточно для по-настоящему кровавого действа.

Похоже, Его Высочество окончательно потерял связь с реальностью. Судя по всему, этот парень уверен, будто он, в отличие от остальных, защищен от нападений бальдандерса. Очень хочется сказать этому типу, что хищнику совершено все равно, кого жрать – простолюдина от сохи или аристократа с голубой кровью. Да и то обстоятельство, что этот парень сын короля, вряд ли защитит его от голодных хищников. А еще мне непонятно, отчего этот высокомерный человек вздумал вмешиваться в наш разговор? Наверняка решил просто попугать, и потому я не стала даже оборачиваться в сторону опального принца – не хватало еще выслушивать очередное раздражение и недовольство. Не хочется хамить ему в ответ, но у меня есть огромное желание высказать Гордвину не только то, что он полный идиот, но и законченный кретин. Пока что лучше не обращать внимания на его слова – все одно ничего хорошего не услышим.

Теперь бы еще определиться с местом, где мы переночуем – и все окажется просто замечательно. Впрочем, с ночлегом и так все понятно – надо идти к каменному навесу, под которым отец Витор прятался от дождя в тот день, когда сбежал от нас из монастыря. По словам святого отца, кроме этого навеса, он не встретил ни одного места, подходящего для ночевки – дескать, тут в основном находились ровные скалы, и укрыться там невозможно.

Сейчас, перейдя ручеек, мы вновь направились к проходу между отвесными скалами, к тому самому, который куда больше напоминал ущелье. Уже заходя в него, я оглянулась, и посмотрела на холмистую местность, освещенную лучами заходящего солнца. Конечно, надо радоваться, что я покидаю эти места, тем более что здешние колдуны велели нам убраться отсюда и никогда больше не показываться в Зайросе, но мне все равно хотелось сохранить в памяти добрые воспоминания о Птичьей Гряде хотя бы для того, чтоб было о чем рассказать в старости... Ох, кажется, меня опять понесло куда-то не туда: вообще-то до старости еще дожить надо, а чтоб у каждого из нас она все же наступила в свое время, причем тихая и спокойная – для этого нам надо еще хорошенько постараться! Первым делом неплохо бы выбраться из этой страны, причем, крайне желательно, на своих двоих, и с головой на плечах.

Пока же мы шли меж двух отвесных склонов, куда больше смахивающих на ущелье, и, надо сказать, ветер тут сегодня был довольно сильный. Не скажу, что нас сбивало с ног, но иногда приходилось отворачиваться от песка и крохотных камешков, которые очередной порыв ветра бросал нам в лицо. К тому же сейчас здесь довольно сумрачно – все же солнце вскоре зайдет, и прямые солнечные лучи уже не попадали в это ущелье. Трудно сказать, что чувствовали остальные, а на меня словно давили эти высокие скалы, куда больше напоминающие темные стены. Да еще слова принца Гордвина о бальдандерсе заставляли нас быть вдвойне, если не втройне осторожными, и мы смотрели не столько под ноги, сколько на каменные стены вокруг нас. К тому же закатное солнце, хотя и освещало этот сравнительно узкий проход, но, тем не менее, высвечивало какие-то жутковатые тени, на которые не хотелось смотреть, и все мы непроизвольно прибавляли шаг, чтоб побыстрей покинуть это неприятное место. Помнится, прошлый раз мы прошли ущелье за четверть часа, но и тогда эти минуты показались нам очень долгими, а сейчас, хотя наш небольшой отряд торопился, как мог, но, тем не менее, дорога по ущелью заняла около получаса, и у каждого из нас было такое впечатление, что этот путь по неширокой дороге между отвесных скал никогда не кончится.