Веда Корнилова - Стылая

Если откровенно, то из этой парочки отец Витор нравился мне немного больше – ростом чуть повыше своего собрата, да и внешне несколько привлекательней. Еще отец Витор был довольно разговорчив, а уж тексты длинных молитв или жития святых цитировал по памяти едва ли не по часу, причем без остановки. Но все одно оба наших священника отчего-то напоминали серых мышей, которые только что не шмыгают под ногами, появляются там, где их никто не ждет, выслушивают и вынюхивают все, что происходит на корабле.

Что же касается меня, то я с определенной долей настороженности относилась к этой паре, хотя внешне старалась этого не показывать – вряд ли Пес Веры возьмет на корабль двух раззяв или законченных недотеп. К тому же у обеих уж очень правильная речь, неприсущая затюканным провинциальным священникам, да и взгляд довольно цепкий, благостности в нем маловато.

Павлен, он же Пес Веры, сейчас изображал из себя обычного матроса, и ко мне даже близко не подходил, но могу поспорить, что этот человек держит меня под постоянным надзором. Работы на борту хватало, да и жил он в кубрике вместе с остальными моряками. Ну и хорошо, а не то в глубине души я все же испытываю по отношению к Псу Веры некую настороженность – на то они и инквизиторы, чтоб при общении с ними держать ухо востро.

Впрочем, за время пути еще успею разобраться с этими Божьими слугами, а пока лучше постоять и посмотреть на дельфинов. К тому же день сегодня чудесный, на небе редкие тучки, легкий ветерок, солнце не палит, а греет... Я так давно не стояла просто так, любуясь красотой мира, вечно куда-то торопилась, пыталась все успеть... Как же вокруг хорошо, душа просто отдыхает!

Краем глаза заметила, что на палубе показался матрос, который, увидев меня, отпрянул в сторону, и попытался, было, спрятаться. Поздно, я его уже заметила.

– Якуб, ты долго еще намерен хорониться от меня во всех углах? – не отводя взгляда от дельфинов, поинтересовалась я, не повышая голоса. – А ну, мерзавец, иди сюда. Предупреждаю, что играть с тобой в догонялки я не намерена. Если вновь прикинешься, будто меня не слышишь и не видишь, то я обращусь к капитану, и тебя ко мне чуть ли не за ухо притащат.

Два раза повторять не пришлось, ко мне неохотно подошел рыжеволосый парень лет двадцати пяти. Не сказать, что красавец, и лицо усеяно веснушками, но, тем не менее, довольно симпатичный. Вряд ли надо быть очень проницательным человеком, чтоб понять – больше всего на свете этот человек не хотел бы встречаться со мной.

– Здравствуйте, хозяйка... – неохотно пробурчал он, отводя взгляд в сторону.

– Хорошо, Якуб, что ты хотя бы не утверждаешь, будто рад меня видеть... – усмехнулась я. – Заметила, как ты при моем появлении на корабле чуть ли не испарился с палубы, и уже четвертый день прячешься, причем чуть ли не по щелям.

– Да лучше б я испарился!.. – горестно вздохнул парень. – Или утопился...

Передо мной стоял тот самый приказчик, которого я уволила за растрату, и теперь он вовсю пытался изобразить на лице спокойствие и невозмутимость, но это получалось у парня из рук вон плохо. Вообще-то ему было, чего опасаться – увы, но получить назад хоть что-то из тех денег, что он пустил на свои развлечения, мне так и не удалось, а сумма там была, надо сказать, очень даже немаленькая. Причина этому была весьма серьезной: мало того, что Якуб запускал руку в мою кассу, у него еще хватило ума занять деньги у двух ростовщиков, предоставив им в залог родительское имущество. Не стоит говорить, что и эти деньги мой бывший приказчик потратил на веселую жизнь. Когда же стало известно, что я выставила вон этого воришку, ростовщики враз потребовали назад все свои деньги (естественно, с набежавшими процентами), а для начала наложили арест на все имеющееся у них в залоге добро, и в результате я осталась ни с чем...

Правда, на этом история не кончилась: продажа всего залога, то бишь родительского дома и торговой лавки, не сумела полностью покрыть взятые у ростовщиков немалые деньги, после чего Якуб исчез в неизвестном направлении. Теперь господин Трайбис, папаша этого безголового дурня, сидит в долговой тюрьме, тщетно надеясь на то, что сынок его вызволит. Почему именно сынок? Да потому что от ростовщиков вряд ли хоть кто-то дождется жалости или сочувствия.

– Объясни мне, олух, как ты оказался на этом корабле? – этот вопрос сейчас интересовал меня больше всего.

– А что, разве не ясно? – только что не окрысился парень. – Нанялся.

– Слышь ты, павлин ощипанный, а вот хамить мне не следует... – посоветовала я. – Иначе сию же секунду окажешься за бортом, будешь принимать освежающую ванну среди моря-океана. Такое плавание, а заодно и прием внутрь соленой воды в неограниченном количестве очень, знаешь ли, способствует просветлению ума и успокоению нервов. Надеюсь, плавать ты умеешь, а нет – надейся на то, что дельфины не дадут утонуть. Говорят, эти благородные создания спасают даже некоторое дерьмо, плюхающееся на поверхности. Потом я крикну о том, что за бортом оказался человек, и тебя, конечно, вытащат, после чего нам придется объясняться с капитаном...

– Ладно, хозяйка, извини... – пробурчал Якуб. – Был неправ, прошу прощения.

– Тогда отвечай на тот вопрос, что я тебе задала.

Вздохнув, парень поведал мне, что по совету отца он сбежал в столицу, потому как платить долги было нечем, и в родном городе Якуба ждала долговая тюрьма, а в стольном граде, мол, работу найти легче. Если повезет, то можно денег скопить, и уж потом домой вернуться, с долгами рассчитаться... Вот парень и махнул в столицу, только там провинциалы без рекомендаций никому не нужны, и устроиться можно только на мелкую работенку, что Якуба совершенно не устраивало. Те небольшие деньги, что он взял из дома, быстро таяли, а приличная работа все никак не подворачивалась.

Потом он случайно столкнулся на улице с подручным одного из тех ростовщиков, которому все еще был немало должен, и едва сумел унести от него ноги. Хорошо зная этого человека, парень понял, что надо срочно удирать из столицы, только вот куда?! И тут Якуба осенило: ему надо уехать в одну из дальних стран, а уж там ему, может, повезет, и он сумеет разбогатеть, а потом, вернувшись домой, вернет деньги... Естественно, средств на подобную поездку у парня не было, а, значит, надо устроиться на один из кораблей, что ходят в дальние страны. Именно это он и сделал, завербовался на «Серую чайку».

Правда, Якуб никак не ожидал, что корабль придет в наш город, а уж когда впервые увидел на палубе свою бывшую хозяйку и выяснил, что это именно она зафрахтовала «Серую чайку» – вот тогда парень хотел было удрать с судна, однако, немного подумав, все же решил остаться. В городе ему показываться не стоит: первый же стражник, который его узнает, враз отправит в кутузку, и единственное, что впоследствии ждет бедолагу – так это трудиться на ростовщиков до конца своих дней всего лишь за скудную еду. Те алчные люди, которым он остался должен, точно с его шеи никогда не слезут – ведь долг на этом безголовом парне висит немалый, а с бывшей хозяйкой все же есть шанс договориться...