Владимир Козлов - Кофе от баронессы Кюцберг

– Ты чувствуешь у меня сегодня тепло, – сказала она, а вина выпьем, жарко будет.

Колчак не сопротивлялся её действиям, ему было приятны её прикосновения. Она была немного выше его, и через разрез в халате обнажённые груди побуждали его к активным действиям.

– Стоп, – говорил он себе мысленно. – Рано ещё. – Хотя искушение было велико, чтобы повалить её на диван и распахнуть её халат.

– Да тепло ощущается, – сказал он ей, – а ваши цветы не вянут от такой жары? – спросил он.

Вовка подошёл к подоконнику, где стояли комнатные цветы.

– Что им будет, я их поливаю каждый день, – ответила она.

– А когда вы длительно отсутствуете, кто за ними смотрит? – хитро спросил он.

– Надежда приходит, у неё ключ от комнаты имеется, она и поливает. Когда её нет, Маргарите оставляю ключ.

«Это мне и надо узнать, теперь можно инициативу брать в свои руки смело. Надо ей показать, что я умнее и сильнее её. И не давать этой прекрасной искусительнице вырезать из себя сарафан, который она будет одевать, когда ей захочется. – Это я уздечку на неё сегодня скрою и сошью», – думал он.

Лара хлопотала около плиты, Колчак подошёл и сел за швейную машинку:

– Помочь дошить брючки? – спросил он у неё.

– Ой, не надо испортишь чужой материал, – возразила она.

– Не бойтесь, не испорчу, я вам гульфик и приклад втачаю, пока вы там хлопочите.

– Что ты сказал? – она подошла к нему и положила руки на плечи, – ты меня поражаешь. Откуда ты знаешь портновские термины?

– Я не только термины знаю, я и шью неплохо, – врал Вовка, – меня брат Сергей научил такому искусству. Он знатный портной!

Услышав от него эти слова, она заразительно засмеялась.

– Ты не исправим. Как был врунишка, так им и остался.

– Не верите? – спросил он. – Хорошо, сейчас я вам докажу.

Колчаку нравилось удивлять людей.

– Верю, верю, – поверив ему, произнесла она. – Теперь вставай всё равно. Мы же с тобой не кройкой и шитьём будем заниматься, а будем допивать колдовской и символический напиток, и разговаривать. Много разговаривать. Мы так с тобой в присутствии всех и не поговорили хорошо, а потом ты пропал на целую неделю.

Она подошла к серванту, взяла импортный флакон туалетной воды и побрызгала его ей. Затем опустила флакон в карман его пальто.

– Это мой подарок тебе, будешь им пользоваться, когда надумаешь придти ко мне. – Я не хочу, чтобы ты этот запах раздаривал другим женщинам.

«Это уже откровенная заявка на секс», – подумал он.

– Полине, в любом случае придётся вдыхать этот запах, – сказал он.

Лара кокетливо сморщила свой миниатюрный носик и произнесла:

– Но это будут остатки, когда я наслажусь этим редким ароматом. И Полине по закону это разрешено, как и мне.

«Остатки будешь вдыхать ты, а не Полина, – подумал он, – она мне законная супруга, которая спит со мной каждый день, а к тебе если я и буду ходить то урывками».

– Сегодня, на правах хозяйки, я за тобой буду ухаживать, – сказала она. – Садись, на диван рядом со мной? – и она отставила от стола кресло в центр комнаты.

– Это нас сблизит, а то ты облюбовал кресло на Камчатке и холод издаёшь, отчего мне не по себе становится.

– На него я сажусь, чтобы вас не стеснять.

Они выпили вина по полному фужеру.

Колчак, давно не выпивавши спиртного, поехал от большой дозы в неведомое состояние.

Он слышал её сладкие речи и чувствовал, как её руки снимают с него одежду. При этом она рассказывала, что он создан на радость женщинам, которые обделены мужским теплом. Он понимал, что проваливается в бездну, но не мог с собой ничего поделать.

Ему нравилось такое состояние. Он плыл в неизвестность. Её горячие руки ходили по его голому телу. Потом он ощущал её упругие груди, на своём лице. Ему казалось, что это приятный сон, от которого он уходить не хотел. В ушах стоял фраза Лары о колдовском напитке. Сколько времени он пролежал в таком состоянии, ему было неизвестно. Пришёл Вовка в себя, глубокой ночью. Его голова лежала на её груди, одна её рука ласкала его плечо, а вторая гладила щеку. Он понял, что никакого сна не было, это была явь, о которой он мечтал долгие годы, но как мужчина он был ущемлён и унижен. Приятные сексуальные эпизоды, подаренные Колчаку Ларой, перекрывали все унижения и ущемления над мужским достоинством. Он вспомнил, про Полину, которая его не дождалась в эту ночь.

«Что – то надо придумывать правдивое, чтобы она поверила мне, – подумал Вовка, – а сейчас надо продолжать наслаждаться Ларой».

Колчак начал целовать её груди. Почувствовав, что он проснулся, она повернулась к нему боком и прошептала.

– Целуй меня милый. Целуй всю и везде? – я сегодня такое блаженство испытала с тобой. Ты такой хороший!

Он целовал её сочные груди и сладкие, словно малина губы, а потом погрузился в неё, после чего несколько раз падал в бездну, усыпанную душистыми розами.

Оба замученные и изнеможенные, они разомкнулись из объятий только под утро. Лара сделала наслаждённый длительный выдох:

– Ты меня осуждаешь, что я такая распутная? – спросила она.

– Лара Давидовна, зачем я буду осуждать женщину, которая мне подарила такую волшебную ночь, – положив, её голову себе на грудь, сказал он.

– Ты меня ещё по фамилии назови, – иронически произнесла она. – Я для тебя давно Лара, я знаю это. Ты думаешь, я не замечала, как у тебя с каждым годом, росли взгляды на меня? – Мы женщины всё видим, только не засвечиваем свои взгляды, а продолжаем наблюдать дальше.

– А что ты за волшебное зелье в моё вино подмешала, от чего, я уехал в приятную командировку? – спросил он.

– Не бойся. Это не опасно, это препарат называется «Ноксирон». – Вреда он никакого не принесёт, – сказала она, поглаживая рукой его грудь. – Если тебе понравилось. Ты можешь мне сказать после, и я тебе вновь подарю эти приятные ощущения.

– Да, мне всё сегодня понравилось, – сказал он ей. – Плохо только то, что ты меня лишила мужской инициативы связанные с любовными прелюдиями, от которых голос пропадает, и сердце из груди вырывается. Ты меня вначале изнасиловала, я это чувствовал. Но поделать ничего не мог.

Она приподняла голову с его груди, указательным пальцем прижала ему губы и прошептала:

– Тихо, мой хороший и любимый, – вместе с собой я подарила тебе и мою маленькую женскую месть. За твой борщ с пургеном, которым ты накормил меня и Надю. После чего мы с ней в лазарете находились трое суток, не слезая с детских горшков. Вот за это я тебя изнасиловала. Надя со мной во всём откровенна и что ты с ними на лодке вытворял, я тоже знаю.

Она убрала палец с губ и начала его горячо целовать.

Возбудив его ещё раз, Лара легла на него, чему он уже не сопротивлялся.

Опомнился они тогда, когда по радио в соседней комнате заиграл гимн. Время было шесть часов утра. Нужно было собираться на работу. Лара встала первой. Накинув на себя халат, она поставила чайник на плиту.