Владимир Козлов - Кофе от баронессы Кюцберг

– Женщинами! Женщинами! и ещё раз Женщинами! И борьбой с теми, кто вместо счастливой жизни насильно пытается влить в тебя это горькое молоко. Как сказал Лев Толстой:

Чтобы жить, надо рваться, путаться, биться,

ошибаться, начинать и опять начинать, и опять

бросать и вечно бороться. А спокойствие это – душевная трусость

Сергей удивлённо пожал плечами:

– Как ты всё – таки Вовка вырос! С Львом Толстым я согласен полностью. Но, а насчёт женщин, ты хватил. Грех гулять от таких красавиц как твоя жена.

– Булат Окуджава сказал, что в природе безгрешных людей не бывает. Надеюсь, он прав, но я бы добавил, – грешны те люди, которые веруют. А я безбожник, но против бога ничего не имею. И жить хочу не по его канонам, а как я хочу.

– Трудно с тобой сейчас спорить, – сказал Сергей. – Ладно, пошли домой, у меня там ванна набралась наверно. Помыться надо, а к Ивану Романовичу не пойдём, он знает, что я приехал. Мать ему звонила. К вечеру он подтянется вместе со всем семейством.

…Вечером в квартире Колчиных гостей было, как на свадьбе. В полночь Колчак, проводил Полину домой к родителям, а сам пошёл, к Ларе, где пробыл у неё до четырёх утра и возвратился домой. Гости находились ещё в квартире, и расходиться не думали, так – как наступило воскресение и на работу идти никому не надо.

Всю эту неделю Колчак, регулярно посещал Лару. Она была очень гостеприимна и всегда радовалась его приходу. Через неделю, Сергея в Осинки забрал к себе жить и работать Максим. Там же обосновался и Август вместе со своей молодой пассией Люсей Усовой. Полина тем временем вернулась жить в квартиру Колчиных.

У Сашки Мареки была большая получка, и он пригласил Колчака и Джагу в ресторан. Прилично выпив там, у Вовки начались любовно – сердечные позывы и он предупредил Мареку, чтобы телефон не брал и Полине дверь ни при каких обстоятельствах не открывал, так, как спать, сегодня домой не пойдёт. Колчак решил зайти к Ларе. Его в последнее время всё больше и больше тянуло к ней. Он осознавал, что роман с ней затянулся, но прерывать отношения с этой опытной и эффектной женщиной намеренно не хотел. Ему нужна была эта женщина. С ним она отдавала себя всю. С ней он постигал не только науку любви, но и обсуждал жизненно важные вопросы, в которых она неплохо разбиралась. Она понимала, что он разрывается между Полиной и ей. Понимала, что возрастной барьер никогда не позволит идти им по жизни вместе. Она жалела его, как мать, но в постели себя вела, как проститутка. В то же время она его учила. Её слова, будто вбитый гвоздь в голову запал в память. Лара ему говорила:

« Если ты женатый, и не хочешь рушить семью, несмотря на то, что у тебя безграничная слабость к противоположному полу, никогда не заводи постоянной любовницы. Желательно обходиться короткими встречами с разными женщинами, которые к изменам нельзя отнести. Только тогда ты будешь понимать, что лучше твоей жены никого нет. Возьми себе это за правило. Не позволяй себе влюбиться в чужую женщину. Люби только жену, если она для тебя дорога ».

Колчак в этот вечер в доме Лары на лестнице столкнулся с Надеждой, эта встреча была для него не желательна. Он не хотел, чтобы она знала о его связи с Ларой.

– Колчин привет, ты это куда направился? – подозрительно спросила она.

– Да вот пожурчать захотелось, а дома никого нет и ключа нет. Вспомнил, что здесь есть общий туалет. Дай, думаю, зайду, – нашёлся, что сказать Колчак.

– Ой, мальчик писать хочет, не знает, как свернуть в подворотню, – взяла она под руку Вовку. – Да вам под любым забором можно пристроить своих атаманов.

– Надя, ты что, я воспитан не так, чтобы оправляться на улице, – дышал он на неё коньячным запахом.

– Три минуты можешь потерпеть? – спросила она.

– Больше терпел, три минуты стерплю, – ответил он.

– Тогда пошли я тебя отведу в индивидуальный туалет.

Она сильно вцепилась в его руку и потянула за собой.

– Ты куда меня ведёшь Надь? – спросил он её.

– Не бойся, мужа нет, ему аппендикс вчера вырезали. В больнице он, – решительно тянула она его за собой.

Вовка особо и не сопротивлялся её женской силе. Коньяк ему этого не давал и Надькин многообещающий, пристрастный взгляд толкал его к соблазну овладеть женщиной – комиссаром.

Она открыла двери квартиры, в которой Вовка был много раз. Ему казалось, что в этой квартире ничего не изменилось с тех пор. Даже обои на стенах остались с тех времён.

– Осмотрелся? – спросила Надежда, – узнаёшь, знакомую обстановку?

– Всё узнаю, кроме письменного стола, шифоньера, и компьютера, – сказал Вовка.

– Шифоньер и стол, купили родители мужа, а компьютер мне Лара с Августом подарили перед нашей первой с тобой встречей. Скудно я живу, но скоро у меня жизнь изменится. Я иду работать. Это у меня будет вроде, как преддипломная практика. Но я буду официально устроена и аттестована. Буду работать инспектором по делам несовершеннолетних. Погоны повесят и зарплату назначат. А ты, почему в туалет не идёшь или расхотелось? – спросила Надежда.

– За воспоминаниями отвлёкся, – сказал Колчак. – А как же преподавательская работа?

– Она от меня никуда не убежит. Я всегда успею наработаться в школе, а в органах поработать надо. Это для меня будет хорошей проверкой и там можно сделать себе неплохую карьеру, – сказала она.

– Насчёт карьеры ты ошибаешься, думаю, ты напрасно уходишь от основного вида деятельности. Милиция может тебя испортить. На этой работе ты постоянно будешь натыкаться на подводные камни. Ты не знаешь несовершеннолетних. Нарвёшься воспитывать такого, как я был в детстве. Он из тебя всю кровь выпьет, – выразил своё мнение Колчак.

– Не забывай Колчин, что я заканчиваю, педагогический университет, и думаю, я там многому научилась. Она достала под кроватью спрятанную бутылку водки и поставила на письменный стол. На закуску подала солёные грибы в ассортименте и холодную картошку. Затем, не стесняясь Колчака, задрала юбку и при нём начала медленно снимать с себя колготки. Он вначале уронил жадный взгляд на её голые ляжки, но вовремя опомнился и отвернулся. Она продолжала блистать перед ним, другими интимными частями своего тела. думая, что он за ней наблюдает. Но Колчак демонстративно склонился перед книгами лежавшими на столе и стал их перебирать, давая понять, что её тело его не интересует. Когда дело дошло до самых сокровенных частей, он начал крутить глобус, стоявший на столе, не смотря в её сторону. Она же наоборот не сводила с него глаз, когда раздевалась. Надежда быстрым движением руки, отстегнула юбку, бросив небрежно её на спинку кровати, и повязала на поясе мужскую рубашку, перетянув рукава на один узел.