Array Катори Киса - Абсолют

— Будь здесь, я скоро, — бросил Гарри и покинул кабинет.

Когда он вернулся, Скорпиус сидел за своим столом, откинувшись на спинку кресла, и, казалось, дремал. Присмотревшись, Гарри понял, что это только видимость — глаза у Скорпиуса были открыты, — но ясно было, что ему невыносимо скучно.

— Зелья нужны мне, чтобы заснуть, — сказал он, запоздало отвечая на дважды заданный вопрос. — К сожалению, сам по себе мой мозг выключаться не умеет.

— И давно ты на них сидишь? — обеспокоенно спросил Гарри. — А что будет, если вдруг у тебя под рукой не окажется зелья? И я имею в виду не день и не два… А неделю или месяц, к примеру, — представив масштаб возможной зависимости, он почувствовал, как вдоль позвоночника пробежал холодок.

— Вероятность, что так случится, не превышает пяти процентов, — заверил его Скорпиус. — Но если я останусь без зелий, то мозг будет отключаться автоматически при определенном уровне усталости. Проще говоря — буду отключаться примерно раз в три дня от недосыпа, — перевел он на человеческий язык и криво улыбнулся. — Что касается первого вопроса, то ответ очевиден: двадцать лет, три месяца и двадцать два дня.

— Да уж, очевиднее некуда, — беззлобно хмыкнул Гарри. — Слушай, а меня давно уже мучает один вопрос. Когда у тебя взялась эта манера бесконечно все считать? Только очень, очень прошу тебя, — он вскинул вперед руки, — не надо отвечать что-то типа «тринадцать лет, пять месяцев и десять дней назад». И в секундах тоже не надо, — и мягко улыбнулся.

Скорпиус улыбнулся, поколдовал мгновение над артефактом, переводя его в режим записи, и снял устройство с головы.

— Когда я был маленьким, мне было очень сложно, — сказал он, развернувшись к Гарри. — Когда помнишь всё на свете, придумывать что-то не приходится, а с воображением и тогда, и сейчас, у меня было туго. И поэтому играть, как все дети, я не мог. Все книги, к которым меня подпускали в силу возраста, я перечитал ещё в четыре года. Друзей у меня не было и быть, как вы понимаете, не могло. Большую часть времени — до тех благословенных нескольких секунд, когда мне в руки попадала очередная нечитанная книга, мой мир был ужасно скучен. До тех пор, пока мама, потеряв записную книжку, не попросила меня сосчитать, сколько времени прошло с последнего полива редкого пустынного цветка. Труда это не составило, но показалось занимательным. С тех пор я делаю это постоянно. — Скорпиус пожал плечами и чуть смутился, будто признался в чем-то постыдном. — Даже сейчас, когда мы говорим, я считаю, сколько раз вы вдохнули, сколько выдохнули, сколько секунд длится разговор и сколько слов каждый из нас произносит.

— Нет, только не говори эту цифру вслух, — шутливо отмахнулся Гарри. — А то вдруг через пару лет я решу пересчитать, сколько раз вдыхаю и выдыхаю, а данные не сойдутся. И тут я пойму: возраст берет свое, мои легкие стареют и не справляются. Наверное, это меня огорчит, — философски закончил он. Затем с любопытством оглядел Малфоя и спросил: — Слушай, Скорпиус, а ты вообще никогда не отключаешь… как бы нормально сформулировать… ладно, скажу как есть… не отключаешь мозги? Всегда в режиме записи?

Скорпиус неожиданно замялся, но потом вдруг посмотрел Гарри прямо в глаза и четко ответил:

— Когда кончаю. Отключается сам. Но, как вы понимаете, ненадолго.

— Гмм-гмм, — поперхнувшись, откашлялся Гарри. — Понимаю… — невпопад ответил он, чувствуя, насколько нелепо выглядит со стороны.

— В остальное время, — как ни в чем ни бывало продолжил Скорпиус, — он работает автономно, хочу я того или нет. Мне, правда, всегда было интересно, что со мной будет, если выпить пару бокалов огневиски, но проверять страшновато.

Наверное, это было совсем по-ребячески, но отчего-то Гарри стало безмерно интересно посмотреть на выпившего Малфоя.

— Так ты вообще никогда алкоголь не пил? — удивленно переспросил он.

Скорпиус покачал головой.

— Мои мозги — национальное достояние, — сказал он с едва заметным оттенком горечи. — Какой уж тут алкоголь.

Уловив в голосе Малфоя тщательно скрываемую грусть, Гарри даже посочувствовал ему. Да, его мозги — это великий дар, но, как известно, все имеет свою цену. Мальчишка, по сути, даже юности лишен. Ему бы сейчас веселиться, гулять вовсю, с девками на шумных вечеринках зажиматься, и кончать, не подмечая, в какой точно момент произойдет «отключение мозга».

«Скорость фрикций — одна в секунду, отклонение от нормы в пределах трех процентов, расчетное время до оргазма — сорок две секунды».

Представив себе это, Гарри с трудом подавил нервный смех.

— А помимо счета? — быстро спросил он, чтобы отвлечься от жутковатой картинки. — Чем ещё ты увлекаешься?

Скорпиус смерил его взглядом, будто решал, можно ли доверить ему тайну.

— Мне нравится нырять, — признался не слишком охотно. — С чарами и без. И особенно — с жаброслями. Под водой время течет иначе.

Гарри уже смутно помнил свои детские впечатления, когда, проходя одно из испытаний Турнира Трех волшебников, впервые узнал, что такое жабросли. Но в памяти крепко-накрепко зацепилось ощущение, что под водой он провел полжизни, а не каких-то несчастных шестьдесят минут. И хотя перепугался он тогда не на шутку, и даже годы спустя искренне был убежден, что по доброй воле больше никогда сам не зайдет в воду, жизнь распорядилась иначе. После одного ранения в спину в далекой молодости, когда он служил еще рядовым аврором, колдомедики предписали ежедневное плавание — мол, полезно, тонизирует и избавит от болей. И если поначалу Гарри залезал в воду нехотя, то вскоре начал получать от процесса удовольствие.

— Да, — согласился он, — нырять это здорово.

— А вы, сэр? — чуть неуверенно поинтересовался Скорпиус. — Могу я узнать, чем увлекаетесь вы?

— Ну, как ты сам уже успел заметить, свободные вечера у меня выпадают крайне редко. А любое хобби требует немало времени, — слегка улыбнувшись, Гарри пожал плечами. Было, правда, одно хобби, но Гарри так давно о нем не вспоминал, что сейчас было непонятно, стоит ли вообще о нем говорить.

— Сэр? — Скорпиус вопросительно выгнул бровь.

— В общем, есть одно увлечение… И оно скорее маггловское. В свое время я всерьез увлекся моделированием существующих знаменитых зданий и сооружений. Из картона и клея делаю их уменьшенные копии, — пояснил Гарри. — Очень помогает отвлечься.

Пару секунд Скорпиус переваривал его признание, а потом широко улыбнулся.

— Отличное хобби! — похвалил искренне. — Столько всего можно посчитать! — и негромко рассмеялся.

Гарри тоже рассмеялся от души. Оказывается, с Малфоем не только удобно работалось — с ним было достаточно легко и приятно вот так просто поболтать. Мальчишка не был совсем уж занудой, что не могло не радовать.