Карл Май - Том 11. Из Багдада в Стамбул. На Тихом океане: рассказы

Мои руки действовали так же осторожно и тихо, как чувствительные щупальца полипа. Тиканье стало отчетливее, и вот кончиком среднего пальца я наткнулся на нечто. Оно находилось непосредственно передо мной. Ему нужно было только протянуть руку… В этой опасной близости прошло целых десять минут, прежде чем я удостоверился, что он лежит как раз поперек коридора. Перешагнуть? Выманить хитростью? Я выбрал первое — самое сложное, но и надежное. Чувствительные пальцы подсказали мне, что он забросил ноги одна на другую. Для меня это было лучше, чем, если бы он разбросал их. Я поднялся на ноги, выпрямился и занес ногу. Только бы он сейчас не повернулся! Момент был волнительный! Но мне удалось перенести ногу и подобрать вторую.

Самое тяжелое позади. Ползти больше не надо было. Чем дальше я уходил, тем спокойнее мне было, и тем быстрее я двигался. Скоро я шел уже обычным шагом, замечая, что в освещенности что-то изменилось, вернее, полной темноты уже не было. Затем я почувствовал ступени под ногами и стал подниматься. Становилось все светлее; я подошел к выходу, возле которого источал благоухание куст можжевельника, и выбрался наружу.

Слава Богу! Я свободен. Но я оказался на противоположной стороне храма Солнца! Теперь, чтобы поймать этого подлеца, нужно было поторапливаться — светило находилось уже у горизонта. И я помчался вокруг храма к нашей стоянке.

Меня встретили градом вопросов. Оказывается, меня долго искали, но безуспешно. Даже Коджа-паша предложил свои услуги по поискам.

Я рассказал о своем приключении, чем поверг моих друзей в большое волнение.

— Слава Аллаху! — вскричал Якуб. — Он наш! Пошли в пещеру, мы его поймаем!

Все схватились за оружие.

— Стойте! — крикнул Коджа-паша. — Подождите, пока я съезжу в город и приведу еще людей!

— Мы и так справимся, — возразил Халеф.

— Нет, — ответил Коджа. — У этих ходов свои секреты. Есть входы-выходы, о которых вы и не подозреваете. Нам нужно минимум пятьдесят человек, чтобы охватить все развалины.

— Нас целых девять! — настаивал Якуб. — А ты что скажешь?

Вопрос адресовался мне. Я счел необходимым действовать быстро; Линдсей — тоже.

— А как дела с освещением? — спросил я.

— Я принесу свет, — заявил Коджа-паша.

— Откуда, из города?! Слишком долго!

— Нет, тут поблизости живет один памукджи (красильщик хлопка). У него много всяких ламп.

Он убежал, а мы стали разрабатывать план действий.

И вход, через который я вошел, и выход, где я выбрался, нужно брать под наблюдение. При вещах тоже нужно кого-то оставить — минимум троих. На выходе достаточно одного, ведь мы пойдем вглубь и тем самым исключим его бегство в этом направлении. Но вот у двойных колонн, где я вошел, нужны двое. Значит, все же шестеро, вместе с охраной вещей. А остальные пойдут вниз ловить мерзавца.

Но как распределить роли? То, что пойду я, ни у кого не вызывало сомнений. Халеф умел красться, следовательно, и он тоже. Коджа-паша тоже должен идти по своей государственной должности. Четвертым вызвался Линдсей. Я отговаривал его, упрашивал остаться на вещах, но он не соглашался ни в какую, и я покорился. Оставались, таким образом, слуга Линдсея и Якуб. У двойных же колонн стояли ирландцы и слуга Якуба. Владельца лошадей Якуба мы не могли задействовать — он был в городе при животных.

Я взял с собой пистолеты — единственное оружие, которое взял с собой, кроме ножа. Билл взял штуцер «генри», а Фред — двустволку. Потом все были разведены на свои посты. Прошло всего полчаса после моего выхода, как я снова стоял возле можжевелового куста. Коджа-паша и Линдсей несли лампы, пока не зажженные, а я шел с Халефом впереди. На ступенях мы разулись и двинулись вперед.

Я держал Халефа за руку. Он вытянул вбок свою правую, а я в свою очередь касался стены левой рукой, чтобы мимо нас никто не проскользнул. Плохо то, что сзади слышны были шаги Коджи, как тихо он ни старался красться.

Мы добрались до перекрестка двух ходов. Там я дал двум нашим сопровождавшим знак легким прикосновением оставаться на месте, а сам с Халефом лег на пол и пополз к тому месту, где в тот раз лежал Абрахим-Мамур. Мы договорились, что каждый из нас схватит его за руку, а потом мы его быстро свяжем.

Медленно и осторожно мы добрались до того места, но его там не оказалось! Может, он воспользовался каким-то другим, неизвестным нам ходом? Мы обследовали все вокруг. Ничего. Но он определенно должен быть где-то там, внизу. Мы вернулись к людям, что стояли на «распутье» и с напряжением ждали наших криков о помощи.

— Его здесь уже нет, — зашептал я. — Отойдите немного и зажгите лампы. Позаботьтесь о том, чтобы отблески не падали на другие проходы.

— Что будем делать, мистер? — спросил Линдсей.

— Мы обследуем все три хода.

— Без ламп?

— Да. Свет нас только подведет, поможет лучше прицелиться в нас; не исключено, что он нас уже заприметил.

— А если вы его встретите, а нас рядом не будет?

— Думаю, мы сами справимся.

Мы двинулись вперед, в тот самый ход, где я наткнулся на колодец. Мы охватили всю ширину прохода и сделали более двухсот шагов без особых предосторожностей, а потом пошли осторожнее. До отверстия в полу добрались, так и не встретив Абрахима. Потом вернулись, чтобы идти по второму ходу. Здесь следовало быть особо начеку. Медленно, крайне медленно ползли мы вперед, пока не достигли конца. Перед нами возвышалась несущая стена храма, и мы снова вернулись ни с чем.

В последнем проходе мы предприняли аналогичные меры предосторожности. Он был намного длиннее предыдущих и оканчивался глубокой ямой шириной как раз с проход. В третий раз нам пришлось вернуться!

Спутники с удивлением выслушали нас.

— Он наверняка еще здесь, — сказал Линдсей. — Да!

— Он мог сбежать, пока нас тут не было, после того как я вышел. Берите лампы. Давайте осмотрим колодец!

Мы пошли вниз влево и достигли конца хода. Колодец был очень глубоким — дна не было видно, сплошная чернота. Там, внизу, Абрахим прятаться не мог. Подойдя поближе, мы заметили ступени, причем верхняя располагалась так низко, что до нее сверху невозможно было дотянуться рукой.

— Будем спускаться? — спросил Коджа с некоторым сомнением в голосе.

— Конечно. Это единственный путь, которым он мог воспользоваться!

— А если он оттуда в нас выстрелит?

— Ты пойдешь сзади. Дай мне свет!

Мы стали спускаться. Я насчитал целых двадцать ступеней. Дальше шел очень длинный ход, единственный, ведущий под землю и оканчивающийся аналогичной лестницей, по которой мы и поднялись. Наверху мы снова оказались в каком-то коридоре. Стараясь не удаляться друг от друга, мы двинулись по нему. Он вел к перекрестку, похожему на тот, что мы уже видели. Нужно было посоветоваться. Обследовать оба хода поодиночке или вместе? Мы решились на второе. Линдсей с Коджой остались сторожить перекресток, в то время как мы с Халефом, взяв вторую лампу, отправились в проход. Он все ширился, становилось светлее. Мы помчались вперед и вышли на свет божий возле тех самых двойных колонн, где я в свое время уходил под землю.