Сергей Беседин - Охотники за пармезаном

Но добил Аллу случай во Флоренции. У группы было свободное время, и Быча ринулся – нет, не лакать мартини или покупать модный кожан – в галерею Уффици, осматривать живопись! Через некоторое время Алла недалеко от места сбора увидела Бычу, продирающегося к ним через водоворот туристов. По мордасам его текли светлые детские слезы.

– Алла! – страдальчески закричал он через всю площадь. – … твою мать!!! (Десятиэтажное ругательство.) Зал Тициана закрыли!!!

Огромная площадь, наполовину состоявшая из русских, грохнула. А «твою мать, зал Тициана закрыли» с тех пор стало самой популярной присказкой у наших гидов.

Галерея Уффици

«Уффици» в переводе с итальянского означает просто «офисы». Дело в том, что галерея создавалась герцогом Козимо Медичи (1560 год) для размещения офисов тринадцати городских магистраций (что это, кстати?). А потом уже офисы вытеснил музей. Странно, да? У нас обычно бывает наоборот. Всемирно известная галерея имеет достаточно запущенный вид. Ковер, покрывающий лестницу при входе, настолько пыльный, что начинаешь безостановочно чихать, ступив на него. Окна не мыли, наверное, как раз со времен Медичи. Картины висят на каких-то потертых веревочках. Стены белые, но грязные, украшенные странными овальными отпечатками – похоже, от ботинок хулиганистых посетителей.

Удивило меня то, что половина картин находится под стеклом, половина – без оного. Поясняя сей факт, бабушка-экскурсоводша сказала, что зависит это совсем не от их художественной ценности – под стекла попали только те картины, для которых нашлись спонсоры. Бедная, несчастная галерея Уффици! Прозвучало это так жалобно, что мне захотелось немедленно разыскать стекольных дел мастера, заплатить за работу и стать спонсором какого-нибудь средневекового шедевра.

Я сейчас стебаюсь, а дела и впрямь обстоят плачевно. Вот информация, выуженная мною давеча из Интернета: «Министр культуры Италии Джулиано Урбани пригрозил закрыть всемирно известную флорентийскую галерею Уффици, если правительство не откажется от своих планов по сокращению расходов, – передает Reuters. – «Бюджет требует 25-процентного снижения расходов на содержание музеев и археологических памятников… При таких мерах нам следует подумать о том, чтобы частично или полностью закрыть галерею Уффици», – заявил он в четверг. «Я не намерен, наблюдая за самоубийством, стоять и ничего не делать», – сказал министр и заявил, что дает правительству время одуматься (до декабря, когда бюджет будет принимать парламент) или оно увидит национальное достояние хотя бы частично, но закрытым». Во как! Не у нас одних культура страдает.

Собрание в Уффици весьма богатое. Джотто, Караваджо, фра Беато, Тициан, да Винчи и пр. Картины великолепные, но краски в основном тусклые, невыразительные – видимо, от избыточной музейной пыли. Наиболее знаменитый экспонат – Боттичелли, «Рождение Венеры». Из-за необыкновенной блеклости холст, к сожалению, не производит большого впечатления. Но постоять перед всемирно известным полотном все-таки приятно.

Из окон Уффици открывается очень красивый вид на крытый мост Понте Веккьо, гордость флорентийцев. Легендарная же река Арно, через которую он перекинут, представляет собой заболоченную зеленую канаву чуть шире нашей Ельцовки. Из тех речек, что курице по колено. Самое смешное, что по ней еще пытаются плавать катера.

Ближе к вечеру мы покинули Флоренцию и отправились в вечный город…

«Мы бандито-гангстерито…»

Помнится из школы изречение Ломоносова: дескать, Карл V говаривал, что на гишпанском языке – с Богом, на немецком – с солдатами, на французском – с друзьями, а на италиянском – с женским полом разговаривать пристойно. Язык у итальянцев действительно красивый и мелодичный, хотя итальянцы безбожно уродуют его своим раскатистым «р-р-р-р».

Интересно, как бы выглядели сейчас советы Карла Пятого в действии? Подходишь на новосибирской улице к какой-нибудь ногастой и грудастой и говоришь ей: «Бонджорно, бамбини!» А она и отвечает: «Тебе чего надобно, дурик?» Ты не отступаешь от своего: «Скузи, синьора, перметто ми вас обнимаре и поцеловаре?» Она в ответ: «Катись колбаской по Малой Спасской!» Ты настойчиво продолжаешь, протягивая к ней конечности: «Ти вольо бене, кара миа, ти вольо танто бене!» Она ударяет тебя сумочкой по голове и пускается наутек.

Так что итальянский язык, безусловно, хорошо, но только в самой Италии. Даже когда в гостинице просишь ключ от номера словами «Треченто трендичи, прего» («Триста тринадцатый, пожалуйста»), то кажешься сам себе чтецом-декламатором «Божественной комедии». А вообще итальянский достаточно прост, и уже на третий день начинаешь довольно бегло строить фразы в магазинно-гостиничных ситуациях. По крайней мере, вполне уверенно требуешь себе «аква минерале газзато», или «желато кон чильеджи» (мороженое с вишней), или «уна краватта кон фото Мэрилин Монро» (то бишь галстук). Главное – побольше добавлять «о» к концам слов, тогда ты безусловно будешь понят. Ну как в той песенке из «Капитана Врунгеля»: «Мы бандито-гангстерито, мы кастето-пистолето». И все будет в порядке.

Правда, не всегда удается правильно сориентироваться на местности. Начинаешь спрашивать дорогу, и первый попавшийся прохожий отвечает, пожимая плечами: «Сорри, ай эм греко». Другой оказывается албанцем, третий румыном… короче, проще разобраться самому по карте. А если ты встретишь истинно итальянскую пару, то муж с женой обязательно заспорят, куда тебя отправить – «дестра» или «синистра».

Стыдно ли быть невеждой?

Во время прогулок по Риму в тебе все время спорят два голоса. Когда экскурсоводческая старушка упоминает очередного неведомого тебе Кая Марцелла-младшего, один внутренний голос начинает нудно упрекать: «Стыдно образованному человеку не знать, кто такой Кай Марцелл-младший». А другой отвечает ему: «Ничего не стыдно! А итальянцы-то знают нашего Дмитрия Донского? Да и вообще, на каком уровне у нас преподавалась история Древнего Рима? Это же страх голимый! Несколько страничек убористого текста в учебнике за пятый класс! Такое впечатление, что светлыми личностями в Риме оказались только Муций Сцевола да какие-то братья Гракхи, защитники обездоленных. Остальные были просто компанией кровожадных маньяков и параноиков и совершали поступки, плохо объяснимые с точки зрения психически здорового человека: то назначали коня сенатором, то совращали своих собственных сестер, то еще чего-нибудь похуже».

Да ладно, добро еще бы мы эту историю учили! Так ведь играли на уроках то в морской бой, то в пробочки, то дрались портфелями. И нисколько нам не интересны были эти покрытые пылью древние бородатые дядьки со своими странными поступками.