Ольга Ярмакова - Все начинается утром

За тихой и ясной Луной.

Люблю сочинять мир иллюзии,

Где в мире я главный герой.

И вымысел жизнь обретает здесь,

Мечты облачаются в сон.

И здесь, только здесь понимаю я

Мерцающей жизни закон.

Люблю наблюдать поздно вечером

За тихой и ясной Луной,

Хочу жить я в мире–реальности

И быть в этом мире Луной.

ПРОДАВЕЦ ЖИВОТНЫХ

Волна нахлынувшей радости захлестнула Элен от вида обычного пятиэтажного дома, стоявшего среди других таких же. Оглядевшись вокруг и удивляясь все больше, девушка, улыбка которой делалась все шире, стояла посреди тротуара и осознавала: «Это же мой старый дом! Тот дом, в котором я провела все свое детство с самого рождения и до переезда в теперешний. О, Боже! Я наконец-то попала домой! Я дома! Надо скорее идти домой, родители, наверное, с ума сходят, и я не знаю, сколько времени прошло с моего отсутствия».

В голову не приходило совсем, почему она попала именно сюда, да это было совсем и неважно, так Элен была взволнована. К тому же на ней снова была ее прежняя одежда из ее настоящего мира, а все царапины и ушибы, доставшиеся от голландских поселенцев, исчезли, что добавляло ей бодрости. «Я, как в компьютерной игре: на новом уровне все раны обнуляются, и все потери восстанавливаются» – пронеслось в голове.

Ее дом, в котором она жила с родителями в настоящее время, находился в тринадцати кварталах от этого места, и пешком туда дойти не составляло труда за пару часов, а погода была солнечная, день в самом зените, поэтому Элен решила прогуляться по местам детской памяти. Несколько часов ничего не решили бы, да и смысла торопиться особо не было.

Навстречу ей по тротуару шли две девушки, по возрасту такие же, как и Элен. Такие ли? И шли ли они? Скорее танцевали! Танец был отдаленно похож на польку. Эти прохожие, одетые в длинные и платья свободного покроя с вольно спускающимися на плечи длинными волосами, протанцевали мимо нее, забавно подпрыгивая и весело щебеча, и все бы ничего, если бы не их глаза. Вот тут путница с горечью и падением надежды в душе осознала, что жестоко ошиблась, приняв все вокруг за истинную монету и этот мир за свой родной.

Глаза незнакомок были обычной формы, но зрачки вытянутые, как у змей с моргающими вертикальными веками вызывали содрогание и неприятное впечатление, отталкивающее скорее, нежели устрашающее. От разочарования и неясной обиды, Элен присела на бордюр и уставилась в асфальт. На землю упала пара маленьких капель, расплющившись и оттенив поверхность в двух местах. Сдерживая подступающую истерику, девушка утирала напирающие слезы, но не могла с ними справиться. Слишком сильной оказалась горечь разочарования.

«Почему это случилось именно со мной? За что мне такое? Я хочу домой и всего-то. Почему я брожу из мира в мир и с какой целью? Я устала. Когда же я вернусь домой? Когда?» – мысли вихрем носились в ее голове, сводя с ума и усиливая поток слез. Проплакавшись вдоволь и с трудом приняв суровую действительность, Элен решила приглядеться, как следует к тому месту, куда попала, а посему было задумано идти по намеченному ранее маршруту ни смотря ни на что.

Неторопливым шагом, отмеряя метр за метром, она шагала вперед по знакомой улице, которая представала пред ней совсем с другой, «зеркальной» стороны. Дома, которые изначально показались ей знакомыми, лишь с первого взгляда казались похожими на те, что она помнила в своем мире. У всех зданий напрочь отсутствовали балконы, а окна были искореженной формы и непривычных для глаза, скорее даже неправильных размеров. Тротуар имел некоторые искажения в длине, ширине и направлении. Наблюдения отвлекли Элен от грустных мыслей, и она полностью погрузилась в созерцание антипода своей реальности.

Люди, вот кто ее поразил, в самую первую очередь, даже не столько внешним видом, а скорее странной манерой передвижения в пространстве. Абсолютно все, от мала до велика, вместо обычного шага, выдавали танцевальное па. Это зрелище было забавным и одновременно завораживающим: всё население двигалось в ритме танца, и направления танцевальные были многообразны настолько, что вкупе это выглядело как карнавал или как танцевальное шоу только без музыки. Очень скоро путешественница стала привлекать внимание встречных ей людей, как она вскоре сообразила из-за ее «необычной» для этого мира манеры шагать, а не танцевать. Взгляды, которые она ловила на себе, выражали самый разнообразный диапазон эмоций у людей – от крайнего удивления до прокручивания пальца у виска. Все это вызывало определенную неловкость и замешательство, но танцевать и подстраиваться под прохожих Элен не решилась, ей это казалось глупым и абсурдным.

Даже дневной свет был не таким, он имел густую окраску зеленого налета повсюду: зелень просто сочилась ультра салатовыми и изумрудными мазками; желтого в чистом виде не было, а его место занял желток выпачканный в бледной зелени, и остальные привычные глазу краски были разбавлены или отравлены вездесущим Зеленым Светом, даже воздух на языке был совсем иного привкуса и пах иначе.

Проходя мимо игровой площадки около одного дома, девушка обратила внимание на одиноко игравшего мальчика лет восьми – десяти. Совсем рядом группа его сверстников играла в какую-то странную игру с мячом, отдаленно чем-то напоминавшую футбол, и одиночка сразу привлек Элен своей вычурностью. Мальчик стоял рядом с баскетбольным кольцом, но мяч он не бросал в высоко закрепленную корзину, а, наоборот, с силой ударял об землю так, чтобы отскочив, тот снизу вверх влетал в нее. «Ну, ничего себе! Нет, ну надо же! Ну, что ж, это ж перевернутый мир и удивляться не приходиться, хотя, что еще меня ждет дальше?!».

Впрочем, мальчуган ее тоже заметил, и не прошла она несколько метров, как он ее догнал, но подходить совсем близко не стал. Она повернулась в его сторону и не успела что-либо сказать, как он первым задал вопрос:

– А что у вас с глазами? И почему вы так странно ходите, будто вам ноги перебили?

Элен опешила от такой бестактности, но вовремя сообразив, что она для местных жителей необычна и непонятна, и это было вполне естественно, совладала со смущением, окрасившим ее щеки и шею в спелый томат.

Тщательно продумывая ответ, она внимательно разглядывала мальчика, открыто и без смущения, пялившегося на нее с явным интересом. Обычный загорелый мальчуган невысокого росточка с непослушными темными волосами, лезущими в глаза; руки в ссадинах, видимо от игры в «баскетбол»; одет в простую одежду – потертую футболку, шорты и кроссовки, одним словом, обычный ребенок. Но глаза…. Да, парнишку выделяли глаза, и тот факт, что они были непривычной формы, как и у всех жителей этого мира, не отталкивали, а наоборот, притягивали. Выразительные миндалевидные глаза с тонкими вертикальными зрачками горели изумрудным таинственным сиянием, в котором перемешивались любопытство, недоверие, простота и еще что-то, что с трудом Элен смогла определить, как одиночество, и вместе с тем, глаза принадлежали доброму и приятному ребенку.