Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

Конечно, посуху он бы продвигался вперед гораздо быстрей. Но он считал, что на реке гораздо больше шансов сохранить его дикую команду, чем в лесу, где столько соблазнов. Дважды в день они высаживались, чтобы поохотиться и поесть, а по ночам спали на берегу или на одном из многочисленных островков, которыми изобиловала река.

Молва о страшной пироге далеко опередила их. Туземцы разбегались в панике, так что путешественникам встречались на пути только совсем обезлюдевшие деревни.

Тарзану очень хотелось поговорить с кем-нибудь из местных дикарей, живущих по берегам реки, но ему не удавалось этого сделать.

Наконец он решил отправиться дальше пешком, приказав своей команде следовать за ним в лодке. Человек-обезьяна объяснил Мугамби свой замысел и велел Акуту выполнять указания чернокожего вождя.

– Я присоединюсь к вам через несколько дней, – сказал он. – А теперь мне нужно пойти впереди вас и узнать, как обстоят дела у того очень плохого белого человека, который меня интересует.

Тарзана высадили на берег, и вскоре команда, наводящая страх на всех, потеряла его из виду.

Первые несколько деревень на его пути были пусты, что свидетельствовало о том, как быстро распространяются новости в этих краях. Но к вечеру он набрел на отдаленный поселок из крытых соломой хижин, окруженных грубым частоколом, за которым жило сотни две туземцев.

Женщины как раз готовили ужин, когда Тарзан, приемыш обезьян, уселся в кроне гигантского дерева, ветки которого в одном месте нависали над частоколом.

Он колебался, не зная, как лучше заговорить с этими людьми, чтобы, с одной стороны, не напугать их, а с другой – не дать повода проявить свойственную дикарям воинственность. Сейчас у него не было желания сражаться – перед ним стояла куда более важная задача, чем биться с каждым попавшимся ему на пути племенем.

В конце концов у него сложился план действий, и, убедившись, что его никто не видит, он издал несколько хриплых звуков, имитирующих ворчание пантеры. Все немедленно подняли голову и стали вглядываться в гущу листвы.

Уже смеркалось, и жители деревни не могли ничего различить за зеленой завесой, где прятался невидимый для них человек-обезьяна. А Тарзан, овладев их вниманием, издал резкий и еще более ужасный рев животного, которому подражал, а затем, спрыгнув на землю так, что вокруг него не шелохнулся ни один лист, обежал со скоростью антилопы вокруг частокола и оказался перед воротами.

Здесь он принялся колотить кулаками в обе их половинки, сделанные из скрепленных веревками жердей, крича туземцам на их родном языке, что он друг и просит еды и убежища на ночь.

Тарзан хорошо знал нрав чернокожих. Он знал, что рычание и рев Шиты на дереве, нависающем над деревней, произвело впечатление и их нервы на взводе. Его удары в ворота после наступления темноты должны были еще больше нагнать страха.

То, что дикари не отвечали на его крики, было неудивительно, потому что туземцы вообще боятся любых голосов, доносящихся ночью из-за ограды. Ведь это может оказаться какой-нибудь демон или призрак. Тем не менее человек-обезьяна продолжал взывать о помощи.

– Позвольте войти, друзья! – крикнул он. – Я белый, который гонится за очень плохим белым человеком, побывавшим здесь несколько дней назад. Я преследую его, чтобы наказать за то зло, которое он причинил вам и мне. Если вы сомневаетесь в моем добром к вам отношении, я готов его доказать. Я залезу на дерево, что растет у вашей деревни, и прогоню с него пантеру обратно в джунгли. Если же вы не захотите впустить меня за это в деревню и обращаться со мной как с другом, я позволю пантере остаться на дереве, и тогда она на вас нападет.

Несколько мгновений не раздавалось ни звука. Затем прозвучал старческий голос, нарушивший тишину деревенской улицы:

– Если ты действительно белый человек и наш друг, мы откроем тебе ворота и разрешим войти. Но сначала ты должен прогнать пантеру.

– Очень хорошо, – ответил Тарзан. – Слушайте, и вы станете свидетелями тому, как пантера от меня убежит.

Человек-обезьяна быстро вернулся на дерево и на этот раз, залезая на него, поднял сильный шум. В то же самое время он не забывал ужасающе рычать, как это делает пантера, чтобы люди внизу думали, будто огромная хищница все еще прячется где-то в листве.

Выбрав место чуть ли не над деревенской улицей, Тарзан изобразил подобие ожесточенной битвы, яростно тряся ветки и крича воображаемой пантере, чтобы та убиралась прочь, а то он ее убьет. При этом он перемежал свой голос с рычанием свирепого зверя.

Затем Тарзан спустился с противоположной стороны дерева и ринулся по направлению к джунглям, громко стуча по стволам деревьев, мимо которых пробегал, и по мере удаления от деревни издавал все более тихое рычание.

Через несколько минут он вернулся к воротам деревни и крикнул:

– Я прогнал пантеру! Теперь впустите меня, как обещали!

В течение какого-то времени из-за частокола доносились возбужденные спорящие голоса. В конце концов к воротам подошло с полдюжины воинов. Они приоткрыли створы и принялись с опаской вглядываться в темноту, не зная, что за существо обращается к ним снаружи. Они не испытали большого облегчения при виде почти голого белого человека. Но когда Тарзан тихим голосом приободрил их, заверив в своей дружбе, они открыли створы ворот пошире и впустили незнакомца.

Едва ворота были снова надежно заперты, к туземцам вернулось самообладание, и, когда Тарзан пошел по деревенской улице к хижине вождя, его окружила толпа любопытных – мужчин, женщин и детей.

От вождя Тарзан узнал, что Роков прошел вверх по реке неделей раньше, что у него на лбу росли рога и его сопровождала тысяча дьяволов.

Потом вождь сказал, что очень плохой человек оставался в его деревне целый месяц.

Ни одна из этих новостей не соответствовала утверждению Кавири, что он видел русского всего за три дня до появления Тарзана и что отряд этого негодяя куда меньше. Однако Тарзана совсем не удивляли подобные несоответствия. Он хорошо знал, на какие причуды способно странное сознание дикарей.

Человек-обезьяна узнал то, что хотел. Он идет по следу врага, направляющегося вглубь Африки. При таких обстоятельствах Тарзан не сомневался: Роков от него не ускользнет.

После нескольких часов непрерывных расспросов стало ясно, что другой отряд опережает русского на несколько дней и в нем трое белых – мужчина, женщина и ребенок, а также несколько человек из племени мосула.

Тарзан объяснил вождю, что его люди следуют за ним по реке на пироге и, возможно, прибудут на следующий день. Сам он уйдет вперед, но его товарищей нужно принять хорошо и не бояться их, потому что его друг Мугамби проследит, чтобы те не причинили никакого зла жителям деревни, если их примут дружелюбно.