Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)

Это был Гаст. И он сразу перешел к сути дела.

– Ваши женщины похищены, – сказал он. – Если вы надеетесь когда-нибудь их увидеть, быстро следуйте за мной. Если мы не поспешим, «Каури» выйдет в море раньше, чем мы достигнем места ее якорной стоянки.

– Кто ты? – спросил Тарзан. – Что тебе известно о том, как были украдены моя жена и негритянка?

– Я слышал, как Кай Шань и Момулла, маори, сговорились вместе с двумя людьми из твоего лагеря. Они преследовали меня от нашего лагеря и наверняка убили бы. Теперь я расквитаюсь с ними. Пошли!

Гаст, быстро шагая, повел четверых мужчин через джунгли на север. Доберутся ли они до моря вовремя?

Когда маленький отряд пробрался наконец сквозь последнюю завесу листвы и перед ними открылись гавань и океан, они поняли, что судьба сыграла с ними злую шутку: «Каури» уже подняла паруса и медленно выходила из гавани в море.

Что им оставалось делать? Широкая грудь Тарзана поднималась и опускалась, в ней клокотали с трудом сдерживаемые эмоции. Казалось, на него обрушился последний удар судьбы. Если когда-нибудь в жизни вождя обезьян случалась минута, когда он был готов утратить надежду, она настала именно сейчас, когда он увидел, как шхуна, грациозно скользя по покрытой рябью поверхности воды, уносит его жену навстречу ужасной судьбе. Вроде бы близко, но при этом так жутко далеко.

Тарзан стоял в молчании, наблюдая, как судно развернулось к востоку и исчезло за мысом, держа курс неизвестно куда. Он опустился на корточки и обхватил голову руками.

Пятеро мужчин вернулись в лагерь на восточном берегу, когда стемнело. Ночь была жаркой и душной. Даже легкий ветерок не колыхал листву деревьев и не тревожил зеркальную гладь океана. Лишь у самого берега можно было различить едва заметную зыбь.

Никогда еще великая Атлантика не казалась Тарзану столь безмятежной и одновременно зловещей.

Он стоял у края воды, устремив взор в море, в сторону материка. Печаль и безнадежность всецело завладели им. Из джунглей, где-то поблизости от лагеря, раздался жуткий вой пантеры.

Тарзан уловил в этом причудливом звуке знакомую нотку и почти механически повернул голову, чтобы ответить. Мгновением позже в полумраке морского берега возник темный силуэт крадущейся Шиты. Луны не было, но на небе сияли звезды.

Дикое животное неслышно приблизилось к человеку. Тарзан уже давно не видел свою боевую соратницу, но тихое урчание быстро убедило его, что пантера помнит узы, связывавшие их в прошлом.

Человек-обезьяна опустил руку на шкуру животного, а когда Шита тесно прижалась к его ноге, он стал ласкать злую морду хищницы, не отрывая глаз от темных вод океана.

В следующий миг он вздрогнул. Что его обеспокоило? Напрягая глаза, Тарзан вглядывался в ночь, потом повернулся в сторону лагеря и окликнул людей, куривших сидя на одеялах. Они подбежали к нему, лишь Гаст застыл в нерешительности, разглядев спутницу Тарзана.

– Смотрите! Свет! Свет на корабле! Наверно, это «Каури». Они попали в штиль! – закричал Тарзан, а затем воскликнул с вновь вспыхнувшей надеждой: – Мы можем легко добраться до них на лодке!

– Они вооружены, – возразил Гаст. – Мы не сможем захватить корабль впятером.

– Нас уже шестеро, – заметил Тарзан, указывая на Шиту, – а через полчаса нас станет еще больше. Шита стоит двадцати человек, а еще несколько воинов, которых я приведу, доведут нашу боевую мощь до сотни. Вы их еще не знаете.

Человек-обезьяна обернулся в сторону джунглей, поднял голову и несколько раз огласил окрестности устрашающим кличем обезьяньего самца, созывающего своих сородичей.

Вскоре из джунглей раздался ответный крик, потом еще и еще. Гаст содрогнулся. В компанию каких диковинных созданий забросила его судьба! Еще вопрос, что предпочтительнее: общество Кай Шаня и Момуллы или соседство этого белого великана, который гладит пантеру и сзывает криком зверей из джунглей?

Через несколько минут обезьяны Акута с треском выбрались из подлеска и расположились на берегу. Тем временем пять человек вели борьбу с неповоротливой громадой корпуса плоскодонки.

Ценой геркулесовых усилий они сумели дотащить ее до воды. Весла двух шлюпок с «Кинкейда», унесенные прибрежным ветром в ту самую ночь, когда команда судна высадилась на остров, использовались после этого для поддержки изготовленных из парусины палаток. Их немедленно разобрали, и к тому времени, когда Акут и его обезьяны добрались до воды, лодка была готова к отплытию.

Вся эта ужасная команда вновь поступила в распоряжение своего хозяина и без лишних вопросов заняла места на плоскодонке.

Четыре человека, поскольку Гаста так и не удалось уговорить присоединиться к их компании, взяли по веслу, а потом и некоторые из обезьян последовали их примеру. Вскоре неуклюжая посудина медленно выплыла в открытое море по направлению к свету, который поднимался и опадал вместе с волнами.

Сонный матрос на борту «Каури» клевал носом, а на палубе из угла в угол шагал Шнейдер, пытаясь убедить Джейн Клейтон отдать револьвер, который та нашла в ящике стола в каюте, где была заперта. Однако она не соглашалась на его уговоры, держа при помощи оружия на безопасном для себя расстоянии помощника капитана.

Позади Джейн стояла на коленях женщина из племени мосула, а Шнейдер ходил взад-вперед перед дверью, угрожая, умоляя, обещая, но все без толку. Через некоторое время сверху, с палубы, раздался предупреждающий крик и последовал выстрел.

Вслед за этим вахтенный увидел голову и плечи незнакомого человека над бортом шхуны. Матрос тут же с криком вскочил и направил на чужака свой револьвер.

Тишина, царящая на палубе и, казалось, сулящая безопасность, мгновенно сменилась адской суматохой. Команда «Каури» высыпала на палубу с револьверами, кортиками и длинными ножами, которые многие носили с собой, однако сигнал тревоги был дан слишком поздно. Звери Тарзана во главе с ним самим и двумя членами команды «Кинкейда» оказались уже на палубе шхуны.

Вид этих устрашающих животных сильно поколебал мужество мятежников. После нескольких разрозненных револьверных выстрелов они попрятались в места, которые сочли наиболее безопасными. Некоторые залезли на реи, но обезьяны Акута чувствовали там себя совершенно как дома.

Визжащих от ужаса маори немедленно стащили с их насестов. Звери без присмотра Тарзана, занятого поисками Джейн, дали волю своим диким инстинктам, так что несчастным, попавшим им в лапы, пришлось несладко.

Шита тем временем тоже выбрала себе жертву и вонзила в бедолагу свои большие клыки. Растерзав труп, пантера увидела Кай Шаня, несшегося вниз по сходному трапу, направляясь к своей каюте.

Шита погналась за ним, издав пронзительный вой, и сразу почти столь же жуткий вопль вылетел из глотки охваченного ужасом китайца. И все же Кай Шань добрался до своей каюты на долю секунды раньше, чем пантера, и, заскочив внутрь, попытался захлопнуть за собой дверь. Но было слишком поздно. Большое тело Шиты протиснулось внутрь еще до того, как сработала дверная защелка, и через мгновение с верхней койки раздались дикие крики Кай Шаня. Шита легко запрыгнула наверх, грешная жизнь Кай Шаня из Фошана закончилась, и пантера принялась жадно поглощать крепкую жилистую плоть китайца.