Владимир Анин - 2000 метров над уровнем моря[= Аданешь]

— Хорошо. Извини. Мне действительно надо было подумать. Все не так просто складывается, как хотелось бы. И… спасибо, что не терзал меня расспросами. А история вот такая.

И Аданешь рассказала, что на северо-востоке страны, недалеко от моря, есть необычное место — Данакильская пустыня, впадина, большая часть которой расположена ниже уровня моря, кое-где даже метров на сто, а то и больше. В некоторых местах земная кора настолько тонкая, что не выдерживает давления, и раскаленная лава вырывается на поверхность, образуя настоящие огненные озера. Данакильскую пустыню часто называют «адским котлом», днем температура воздуха в пустыне достигает пятидесяти градусов. Самое жуткое место на Земле! Длительное пребывание в пустыне может оказаться роковым — «адский котел» убивает незащищенного человека за сутки, максимум за двое. И только один таинственный народ, племя Афар, испокон веку постоянно живет в этой пустыне. Никто не знает, как этим людям удается там выживать, чем они питаются, где берут воду. Все, что связано с афарцами, окутано тайной. Известно только, что классические представители этого народа живут где-то в совершенно недоступных местах, и их вообще никто никогда не видит. Но есть отпочковавшаяся группа, которая продолжает жить в пустыне, но при этом имеет прочную связь с цивилизацией. Многие афарцы из этой ветви, узнав о том, что существует другой мир, сбежали в города и живут нормальной жизнью, занимаются рыболовством, торговлей. Некоторые, покидая пустыню, продолжают поддерживать связь со своим кланом, снабжают соплеменников провизией и всем необходимым.

— Мехрет — один из переселенцев, — сказала Аданешь. — Он возглавляет колонию Дахлакского Архипелага. А его брат, Джифар, правит тем самым отпочковавшимся звеном и считает себя хозяином Данакили. Настоящее чудовище! Культивирует все древние обычаи Афар, в том числе такие, как жертвоприношение и… в общем, еще разные нелицеприятные ритуалы. Я боюсь, что Мехрет купил девочку специально для брата, как игрушку, и мы должны выкрасть ее, пока она на острове. Если, конечно, еще не поздно.

— Ты хочешь сказать, что они могут принести ее в жертву?

— Запросто. В лучшем случае, сделают ее наложницей или рабыней.

— То есть как это, наложницей. Она же еще маленькая, ей еще тринадцати нет.

— К сожалению, Джифара это не остановит.

Я было хотел сказать «давай, гони быстрее!», но, посмотрев сперва на стрелку спидометра, а потом за окно, решил, что мы и так едем чересчур быстро.

Несмотря на необычайную красоту местного ландшафта, поездка оказалась не из приятных, в особенности, по причине большого количества попадающихся навстречу грузовиков, которые как всегда появлялись из-за поворота совершенно неожиданно. Дорога очень узкая, Аданешь начинает жаться к обрыву, и моему взору открывается чудовищная бездонная пропасть. Я машинально давлю ногой на несуществующую педаль тормоза, причем с такой силой, что вот-вот продавлю днище машины. Дорога бешено петляет, но Аданешь не сбавляет скорость. Ремней безопасности в машинах тогда предусмотрено не было, меня швыряет по машине, то вправо, и я влипаю в дверь, то влево, и я чуть не вырываю с мясом ручку двери, чтобы ненароком не упасть на Аданешь. Постепенно меня начинает укачивать, и я прошу Аданешь остановиться.

— Я же тебя предупреждала, — сказала Аданешь, выходя из машины и машинально закуривая.

Я подполз к обрыву и заглянул вниз. Там, далеко-далеко подо мной, едва различимо белели останки какого-то автомобиля. Перед глазами поплыло, и меня вырвало. Постояв немного на четвереньках, я с трудом поднялся и, покачиваясь, пошел к машине. Прополоскав рот водой, сел за руль.

— Ты сможешь вести? — недоверчиво спросила Аданешь.

Я кивнул. Мне показалось, что за рулем не будет так укачивать, ведь вчера я ехал, и ничего. Как потом выяснилось, я был прав. Несколько глотков уже успевшей нагреться минералки окончательно привели меня в себя. Я завел «Фиат», и мы двинулись дальше.

Наконец, казавшаяся бесконечной, череда гор отступила, и мы увидели внизу убегающую вдаль цветущую долину, на которую, словно клочки ваты, были накинуты маленькие кучерявые облачка. Облака естественно (хотя для меня это было совершенно противоестественно) были под нами, расстояние до них на глаз измерить трудно, но мне показалось, метров триста, а то и пятьсот. Что касается самой долины, то до нее было не меньше полутора километров. В общем, если не замечать дорогу и подступающие с одной стороны горы, то можно спокойно представить, что мы летим на самолете.

— Теперь не торопись, — предупредила Аданешь, — начинается серпантин.

Что это такое, я понял уже через минуту. Дорога резко пошла под уклон. Вскоре мы уперлись в уже знакомый по аксумской дороге «тещин язык», а еще через некоторое время — в следующий. И так далее: несколько минут в одну сторону, несколько — в другую. На таком спуске одними тормозами не обойдешься, приходилось притормаживать двигателем, чтобы не дать машине разогнаться. В каждом повороте шины отзывались пронзительным свистом, переходящим в жалобное завывание. Чтобы вести машину в таких условиях, требуется предельная концентрация. Я поймал себя на том, что тело мое напрягается, словно сжатая пружина, будто я сам стал частью автомобиля и притормаживаю вместе с ним, не давая соскочить с крутого поворота. Спуск продолжался более получаса. Наконец, дорога соскользнула с подножия высоченной горы, и утопающая в зелени долина Гинда приняла нас в свои объятия.

Метров через триста по правую руку показалось маленькое придорожное кафе. Очень удачно, подумал я — после такого напряжения требовалась передышка — и свернул на обочину.

Мы сели за столик в тени лимонного дерева и заказали чаю. Больше в эту минуту ничего не хотелось. Мы наслаждались душистым крепким напитком и, задрав головы, наблюдали за машинами, которые разноцветными бусинками ползли по серпантину, кто вниз, кто вверх. Грузовик с прицепом, казавшийся совсем крошечным, этакой красной точкой где-то уже совсем на небе, мелькнул на повороте и скрылся за облаком. Удивительно! Машина, исчезающая в облаках. Глядя на серпантин, становилось даже жутковато от мысли, что еще совсем недавно мы сами спускались по нему.

— До моря далеко еще? — спросил я, вставая из-за стола и потягиваясь.

— Не очень.

— А как насчет водного транспорта, на чем будем добираться до острова?

— Сейчас мы заедем к адмиралу, — сказала Аданешь, садясь за руль, — он хороший знакомый моего отца. Попросим у него какую-нибудь лодку.

— Надеюсь, с мотором? — съехидничал я.

— Там видно будет. А ты что, грести не умеешь? — в свою очередь съязвила Аданешь.