Fallout: Equestria

С облегчением и недоумением я смотрела, как к моему укрытию подлетает спрайт-бот.

— Кто ты? — (у меня на языке вертелся вопрос «Что ты?», но я подумала, что это будет невежливо).

— Друг.

Я подняла бровь.

— Ну ладно, просто случайный прохожий. Но из тех, кто не желает тебе зла.

Повисло напряжённое молчание.

— Зови меня Наблюдателем.

Я критически осмотрела бот.

— Наблюдатель. Ну ладно… — Я выскользнула из-за дерева и осмотрелась, ища, куда укатилось моё яблоко, когда я его выронила. Недалеко от того места, где было то летающее существо, я заметила светящуюся кучку розового пепла. — Это ты его так?

— Блотспрайты. Вот что случается с параспрайтами под воздействием Порчи. Я их сам терпеть не могу. Рад был помочь.

Найдя яблоко, я подняла его в воздух.

— Спасибо. И спасибо за то, что предупредил меня об этой… штуке в земле.

— Мине.

Я моргнула.

— Тебе?..

Бот засмеялся, что звучало довольно странно, так как его искусственный голос был безэмоционален:

— Да нет же. Так она называется. Взрывчатка в земле называется миной. Она срабатывает, когда ты подходишь достаточно близко.

— А! — я откусила кусок яблока. — Чрезвычайно дурацкое название для оружия.

Бот снова засмеялся. Это слегка раздражало. Затем, внезапно, я обнаружила, что и сама хихикаю.

— Мне послышалось, что ты сказал «мне», когда я достала яблоко. Я бы, конечно, поделилась, но я понятия не имела, что ты будешь с ним делать. Ты же не можешь есть.

— Что?.. — хотя голос бота и не был наделён эмоциями, ему всё же удалось хорошо передать смятение.

— Ты же не ешь. Пищу. Потому что ты робот, и у тебя нет рта.

Он засмеялся в третий раз, хотя сейчас это было похоже на легкий смешок:

— А, ты имеешь в виду бота. — Ну, по крайней мере, я была не единственной, кого запутал этот разговор, хотя я сейчас была сбита с толку больше чем когда-либо. — Бот — это не я. Я кое-где в другом месте. Просто научился взламывать их, чтобы общаться и осматриваться.

Я начала понимать.

— Значит, та музыка...

— Блин, конечно же, нет. Я выключаю это дерьмо, как только взламываю один из них. Как меня эта музыка достала, ты себе представить не можешь! — хакер сделал паузу и добавил: — Пока что.

Я доела яблоко, и желудку наконец полегчало. То же самое можно было сказать о моём душевном состоянии, благодаря этой культурной, хоть и крайне странной, беседе.

— Моё время на исходе. Теперь слушай: есть несколько вещей, которые будут тебе необходимы, чтобы выжить тут. Оружие (ну или хотя бы побольше боеприпасов для того, которое у тебя есть), броня, небольшое наставление… и, что самое главное, тебе нужно завести друзей.

Броню, по крайней мере, было несложно достать, хотя меня передёргивало при мысли о том, что мне придётся надеть одежду с мёртвой пони. С другой стороны, тот выстрел… Я пробыла снаружи меньше суток и уже побывала на волосок от смерти. Наверное, мне следовало вернуться на мост и снять броню с трупов.

Оружие? Если мысль о снятии брони с трупов заставляла меня поёжиться, то от мысли о том, что мне придётся опять кого-нибудь убить, замирало сердце. Друзья? У меня с этим были проблемы ещё с тех пор, когда я была жеребёнком в Стойле. Какие у меня были шансы в этом мире, где даже спасение пони от рейдеров и рабства не давали и намёка на дружбу? Если это и было необходимо для выживания, я сомневалась, что это задание было мне по зубам.

— А что ты имел в виду под наставлением?

Покачивающийся в воздухе бот несколько секунд не отвечал.

— Я попробую сейчас просто угадать. Тебе же нравятся книги, так?

— Ну... да. Мне…

— Существует замечательная книга для путешественников по Пустоши Эквестрии. Я уверен, что в библиотеке Понивилля есть копия. Подожди секунду… Так, я загрузил метку на твой ПипБак.

У меня глаза на лоб полезли.

— Библиотека Понивилля? Ты имеешь в виду то место, откуда я едва ноги унесла? Город, заполненный больными пони-психами? Ты смерти моей хочешь?

— Слушай, ты должна хоть кому-то довериться.

В моей памяти всплыли слова Монтерея Джека.

— C чего мне доверять тебе? Я тебя даже не видела никогда. Ты прячешься за ботами

с радио.

— О, понятия не имею. Как насчёт того эпизода, когда я спас тебе жизнь? Если бы я пытался тебя убить, зачем мне было это делать?

Голос, то есть Наблюдатель, был прав. Прежде чем я успела что-либо возразить, бот щёлкнул и снова начал проигрывать музыку (в композиции прозвучали несколько гармошек и тромбонов) и неторопливо улетел, будто меня тут и в помине не было.

* * *

Библиотека Понивилля располагалась в дереве. Не в доме на дереве, а в буквальном смысле внутри дерева . Огромного, искривлённого дерева, большего, чем любое из зданий, возведённых в центре города. Определённо, плод магического вмешательства, выдолбленный изнутри под нужды городской библиотеки. Южная сторона его была обугленной и безжизненной, но с другой стороны на ветках пока ещё цеплялись за жизнь несколько листочков. Дерево окружал огромный пустырь без каких бы то ни было укрытий.

Вся надежда на то, что мне повезёт так же, как у бутика «Карусель», мгновенно испарилась, когда я посмотрела на самый верхний балкон и наконец увидела снайпера — земного пони, вооружённого, судя по виду, мощной винтовкой. Оружие было закреплено на перилах балкона с помощью скользящего шкворневого крепления, что позволяло рейдеру целиться в любом направлении. Единственный безопасный подступ был прямо за его спиной, где верхушка дерева с дверью перекрывали видимость. И внутри точно были ещё рейдеры.

Меня била нервная дрожь, когда я наконец осторожно подкралась к двери с единственного направления, которое не сулило мгновенную смерть. Как можно медленнее и аккуратнее я проскользнула внутрь… и попала прямиком в ад!

Трупы пони были везде! Не так, как на мосту, где они пали в бою; нет, эти были расчленены, освежёваны и выставлены на всеобщее обозрение! Тело какого-то несчастного пони, без головы и копыт, свисало с потолка, его плоть была разрезана и зафиксирована таким образом, чтобы были видны кости и внутренности. Отрубленные головы и конечности свисали на цепях, как извращённые украшения для вечеринки. Гниющий труп розовой пони с фиолетовой гривой был распят на книжном шкафу, прибитый железнодорожными костылями. Пара костылей торчала из её глазниц. На другой стене висел освежёванный и раскрытый торс другого пони, его внутренности были развешены по полкам, подобно серпантину.

Кровь и внутренности были везде, свисая с потолка и разукрашивая стены наравне с рисунками, которые каким-то образом стали ещё более жестокими. Между шкафами, в потрескавшихся рамках, висели довоенные плакаты. На одном из них (“Чтение — это магия”) какой-то пони-рейдер коряво, но впечатляюще, накалякал изображения взрыва мегазаклинания. Поверх другого (“У самых красивых пони — богатый внутренний мир!”) была нарисована откровенная порнография. Книги жгли пачками. Весь пол был покрыт пеплом и нечистотами, зловоние было невыносимым .